Александр Габуев о китайском механизме санкций

В сентябре одной из самых обсуждаемых российскими чиновниками и бизнесменами новостей стало создание Китаем формального механизма экономических санкций. Минкоммерции КНР опубликовало положение «О списке ненадежных организаций», закладывающее юридическую основу для полноценного санкционного режима.

Многие мои собеседники в РФ оценили новость как первый признак того, что вторая экономика мира начала жестко отбиваться от давления США и вот-вот даст сдачи. Учитывая растущую нервозность по поводу новых антироссийских санкций в случае победы Джо Байдена на ноябрьских выборах, я могу понять энтузиазм. Однако на самом деле китайские санкции даже близко не смогут конкурировать с американскими.

Документ Минкоммерции устанавливает, что в случае покушения иностранной компанией на «суверенитет, безопасность или интересы развития Китая» Пекин сможет ограничивать доступ на рынок, накладывать штрафы, вводить визовые ограничения, запрещать гражданам контакты с неугодными иностранными бизнесами. Звучит угрожающе. Но весь этот арсенал КНР уже давно применяет. Пекин выгонял со своего рынка южнокорейскую группу Lotte, когда Сеул решил принять на своей территории американские противоракеты. Арестовывал и лишал виз сотрудников Rio Tinto на фоне обострения отношений с Австралией. Китайские санитарные власти давно научились находить всевозможные вредные вещества в продукции стран, с которыми портятся отношения. Как КНР умеет не пускать на свой рынок, могут многое рассказать Google или Facebook. Если Пекин и начнет прессовать американский бизнес, используя новый документ, по сути, ничего нового не произойдет.

Китайский механизм лишен главного элемента, который делает аналогичный инструмент столь мощным в руках Вашингтона,— возможности накладывать вторичные санкции под угрозой отключения от мировой финансовой системы. Глобальные компании выполняют требования США не взаимодействовать с неугодной американцам страной (а если попадаются на нарушениях — покорно платят многомиллиардные штрафы) не только из-за угрозы потерять американский рынок. Это серьезный рычаг давления, но еще больше — страх потерять возможность рассчитываться в долларах через американскую банковскую систему. Пока доллар США обслуживает почти 80% мировой торговли, их санкции будут оставаться уникальным оружием.

На юань приходится меньше 5% мировой торговли, и доля растет черепашьими темпами из-за нежелания Китая открывать счет капитала, что снижает возможность управлять курсом. Пока юань остается неконвертируемым и непопулярным, санкции Пекина будут столь же эффективными, как луки и гладкоствольные ружья, которыми солдаты императорского Китая пытались отбиться от иностранных дальнобойных пушек в колониальных войнах XIX века.