Ликвидировать его последствия в Сирии в очередной раз попытается Россия

9 ноября президент России Владимир Путин побеседовал с президентом Сирии Башаром Асадом перед началом большой конференции в Дамаске, посвященной проблеме возвращения на родину сирийских беженцев. О том, почему все происходит именно сейчас и почему процесс пока что обречен на неудачу,— специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников.

В Кремле назвали разговор Владимира Путина и Башара Асада встречей. Скорее это было все-таки свидание — и потому, что ВКС (видео-конференц-связь.— А. К.), и потому, что два не чужих друг другу сердца даже не подержались за руки.

— Рад вас видеть! — признался Владимир Путин.

Свидание ведь было назначено не просто перед началом международной конференции в Дамаске, а именно в те критические дни, когда выбор американского народа всею своею тяжкою ношей пал наконец на пылко утверждающего себя Джо Байдена. И разве тот не захочет утвердить себя и в Сирии тоже?

И подтекст разве не ощущался: «Да, именно сейчас увидимся и поговорим: да, мы, Владимир Путин и Башар Асад. И у нас в Сирии будет все вот так, а не иначе. Причем именно у нас, а не у вас… И на кого у вас что там падет своею тяжкою ношей, нас вообще никак не может заинтересовать хотя бы на мгновение».

Могла ли повлиять такая встреча на что-нибудь? Забыл бы после нее Джо Байден даже думать про Сирию? Уверенности, конечно, нет. Но показать-то, кто мы и кто они, надо было.

Владимир Путин говорил про постконфликтное восстановление Сирии, которое уже идет под эгидой ООН и при участии Ирана и Турции, про возвращение сирийских беженцев (и разве не должны были эти слова обнадеживать европейских коллег?).

— Предпринятые усилия дают результат,— сообщил российский президент.— Из-за рубежа вернулось свыше 850 тыс. сирийских граждан (из 6,5 млн.— А. К.), а в места постоянного проживания внутри страны возвратилось более 1,3 млн человек. Это, безусловно, ваша заслуга, господин президент (это Владимир Путин не про себя.— А. К.). Это в целом хорошо. Но масштаб гуманитарной катастрофы — а по-другому это назвать нельзя — все еще остается весьма значительным.

Наконец последовал анонс:

— Именно на это,— продолжил Владимир Путин,— и нацелена Международная конференция по беженцам и внутренне перемещенным лицам, которая состоится 11 и 12 ноября в Дамаске. Россия всецело поддерживает это мероприятие, активно помогает в его подготовке и проведении. Свое участие подтвердили представители многих государств, а также Организации Объединенных Наций и Международного комитета Красного Креста.

По информации “Ъ”, американские коллеги не подтвердили, впрочем, своего участия. А точнее, опровергли. Еще точнее — даже не собирались.

— Российская делегация,— добавил между тем Владимир Путин,— будет одной из самых многочисленных, в нее войдут специалисты более 30 министерств и ведомств… Кроме того, к мероприятию будет приурочена передача Сирии более 65 тонн гуманитарного груза.

— Как вам известно, господин президент,— откликнулся Башар Асад,— многие беженцы бежали из-за страха перед терроризмом. Другие бежали из-за того, что была разрушена инфраструктура, они потеряли места для работы… Они очень сильно хотят вернуться, особенно после того, как Сирия предоставила определенные льготы, которые стимулируют процесс возвращения.

Следующие несколько минут он говорил о том, что вернуться они не могут, так как не позволяют условия экономической блокады Сирии (которые, собственно говоря, и установил Запад во главе с Соединенными Штатами в связи с исторической ролью личности Башара Асада в сирийском урегулировании).

На самом деле если президента Сирии и интересует что-то в связи с этой конференцией, то не 65 тонн гуманитарного груза, а именно прорыв эмбарго.

То есть все-таки без Джозефа Байдена не обойтись.

А как хотелось бы!