«Огонек» приобщился к монашеской жизни на Пинеге

Сейчас Артемиево-Веркольский мужской монастырь напоминает остров среди снегов Русского Севера. Остров покоя. Сюда приходят уставшие от мирской жизни, чтобы найти мир в себе. «Огонек» ушел в монастырь, но вернулся.

Фото: Алексей Сивков. Текст: Иван Пушкин

Наколоть дров — одно из самых «зимних» послушаний в Артемиево-Веркольском мужском монастыре. Отапливается старинный монастырь с помощью двух котельных. Дровами растапливаются печи в кельях, на дровах готовится пища в кухне, топится баня, печется хлеб... Монастырский хлеб славится — его едят и братия, и трудники. Их примерно сорок человек.

Кто только не едет сюда искать убежище в древнем, с 1650 года известном, монастыре. Одни здесь оказываются «по вере», других приводят трагические жизненные обстоятельства — заключение, зависимость, потеря близких, отсутствие жилья, работы. Кто-то приходит в «Верколу» (так называют монастырь миряне) на несколько месяцев, кто-то остается здесь на годы и принимает монашеский постриг…

Дорога сюда неблизкая. Поезд из Архангельска до села Карпогоры небыстрый, ходит три раза в неделю. Выходит утром и плетется почти 300 километров до позднего вечера. Потом нужно добраться из Карпогор до деревни Веркола. В темное время суток это можно сделать только на машине — 50 километров по проселочной грунтовке. Монастырь стоит на реке Пинега. Те, кто приезжает остаться в монастыре трудником — жить и исполнять послушания, должны переправиться через реку. У берега гостей на лодке встречает Андрей.

Монастырь носит имя святого Артемия, 13-летнего юноши, умершего почти 400 лет назад от удара молнии. Мощи его исцеляли от страшных недугов и долгие годы хранили монастырь. Он не раз горел, приходил в упадок и возрождался. После революции монахи мощи спрятали. Братию расстреляли, колокола попытались вывезти, но не получилось — они затонули в Пинеге. А древние стены начали отсчитывать свою светскую историю — служили пристанищем уездному комитету партии, госпиталю, детскому дому и интернату для детей с отклонением в развитии. В 90-х годах монастырь вернулся к духовной жизни, хотя мощи святого Артемия так и не были найдены. Многие его храмы, когда-то блиставшие великолепием, до сих пор в плачевном состоянии… И все-таки монастырь жив. Люди идут сюда за спасением…

Трудники живут в кельях по несколько человек. Встают в 5.30, после трапезы получают послушания на день. Колоть дрова, ухаживать за скотом, разбирать старые печи в монастырских постройках, которым нужна реконструкция… День проходит в тяжелом физическом труде. Виктору 21. Родом он из Холмогор. Окончил школу, отучился на плотника, поработал на пилораме. В трудники подался от отчаяния и пустоты. Ходит на каждую службу. «Без идеи,— говорит он,— жизнь пуста. А здесь душа успокаивается».

Володе — за 50. Любит пошутить. Вспоминает, как работал «на северах». Получал большие деньги. Потом возвращался из командировок, гулял, «покупал жене шубу», угощал друзей. В монастыре он уже несколько лет. Осенью всегда собирает белые грибы в лесу около монастыря, сушит на печке. Когда их становится достаточно много, отправляет посылку для семьи старшего сына, который живет в Петербурге.

Мишка — из Мурманска. Первую неделю в монастыре «ломало», отходил. Отпивался чагой — настоем на березовом грибе. Говорит, что давно хотел в монастырь. Сейчас вовремя поехал сюда с товарищем. Иначе бы сел. В четвертый раз.

Некоторые трудники решают остаться в монастыре. Отец Петр прожил здесь 8 лет, а три года назад постригся в монахи. «В миру,— рассказывает он,— музыкант, барабанщик. Во время третьего срока на зоне познакомился с батюшкой, который приезжал к нам. Стал читать, думать…» Сейчас отец Петр звонарь на колокольне и банщик.

Вечером братия собирается вокруг экрана. Импровизированный кинозал объединяет людей разных поколений. Кино показывают на Мишином телефоне. Смотрели «Римские каникулы», «Мир Юрского периода».

Осенью по утрам трудники ездят на болото собирать клюкву. Конь Иртыш останавливается посреди лужи в лесу. Пока не напьется из нее — с места не сойдет. На болоте, кроме дятла, долбящего по засохшему стволу дерева, ни души.

Осенью в монастырь приезжают паломницы. Несколько недель закручивают банки с овощами для монастыря на зиму. Женское присутствие вносит в мужской коллектив некоторое оживление.

…Иногда вечером у монастырских есть время прогуляться вдоль Пинеги. Скрипит под ногами песок и снег. Луна почти полная. Над рекой густой туман. Где-то на дне Пинеги молчат древние монастырские колокола.