Трагедия — хоррор — трагикомедия. Что дальше?

На телеканале ТНТ и видеосервисе Premier вышел сериал «Перевал Дятлова». Превращение трагической истории в хоррор — это еще нормально. А вот превращение в трагикомедию — это уже недоработка авторов, считает обозреватель «Огонька».

Андрей Архангельский

Для начала скажем, что сама по себе история группы Дятлова (девять туристов, погибших при невыясненных обстоятельствах в феврале 1959 года в окрестностях горы Холатчахль) обречена стать классическим русским хоррором. Не надо теперь заимствовать из заграничного материала сюжет и героев, не надо адаптировать — все уже есть, бери и рассказывай. Тревожная музыка, снег, горы; опять же не Москва, а Урал, самый колорит (у нас уже периодически появляются такие сериалы, где природа играет самостоятельную роль). В итоге мы обрели собственный «Твин Пикс», и это в своем роде нормально. Правда, с этим уже не согласились родственники погибших студентов; сестра Игоря Дятлова после выхода сериала планирует обращаться в суд, как и другие. Поскольку в фильме упоминаются реальные имена и фамилии, а само повествование, мягко говоря, с выдумкой. Но этого следовало ожидать.

Интерес к трагической истории вызревал долго, в течение 2000-х, зато потом все завертелось — после выхода в 2013 году на российские экраны американского триллера Ренни Харлина «Тайна перевала Дятлова» (The Dyatlov Pass Incident). Для его описания придется воспользоваться термином, который может кому-то показаться необъективным: фильм Харлина оказался подлинным безумием (сюжет: на перевале Дятлова исследователи обнаружили секретную советскую лабораторию, из которой полезли зомби в телогрейках и буденовках). С тех пор киновоплощения о группе Дятлова тоже словно бы преследует злой рок.

Мы не знаем, какая из версий возобладает в нынешнем сериале, поскольку на момент выхода рецензии сериал еще продолжает идти, но можем утверждать, что его авторы пошли дальше американских коллег. Они решили использовать не одну, а сразу все экстравагантные версии случившегося. В каком-то смысле авторам сериала «Перевал Дятлова» тоже не позавидуешь — режиссерам и продюсерам Валерию Федоровичу, Евгению Никишову, сценаристу Илье Куликову. Если в других случаях мистическая составляющая истории является плодом воображения авторов, то в нашем, даже если бы авторы были сверхсуществами, они не смогли бы выдумать ничего нового. Поскольку все давно сделано за них.

Сегодня в народном обиходе насчитывается около 70 версий, объясняющих гибель группы, в том числе и самых фантастических. Учитывая популярность этой истории в народе, авторы вынуждены идти на поводу у толпы. Единственное, что они могли сделать в данном случае,— снять кино более или менее со вкусом.

Этого не произошло, к сожалению. Ко всему прочему авторы еще и добавили от себя — то, что они привыкли делать в других сериалах: чекистов и войну. Оригинальная авторская мысль работала ровно первые семь минут фильма: когда мы заглядываем в палатку, которая осталась на месте гибели группы, у нас возникает ощущение, что она и есть сама бездна, которая глядит на нас. Отличный ход. Но дальше все идет, как обычно. «Практически все персонажи сериала — реальные люди. Вымышленными являются лишь главный герой, майор КГБ Олег Костин, и двое его приближенных»,— честно предупреждают нас авторы. За столичным чекистом (от лица которого идет рассказ) присылают вертолет, у трапа его поджидает автомобиль ЗИМ. Машина представительского класса, заметим, в которой в лучшем случае руководство Свердловской области ездит. И этот паркетник 1950-х везет героя по Уральским горам, видимо, прямо к палатке. Вся первая серия посвящена судьбе чекиста (Петр Федоров), который на каждом углу кричит: «Никому не говорите, что меня видели! Это секрет! Больше никому!» Сам майор одет с иголочки и сверкает как Кельвин Кляйн. Женщины, которые тоже словно бы сошли с обложек журналов мод, первыми бросаются ему на шею. «Вас когда ждать дома, товарищ майор»? — спрашивает эксперт Катя, с которой он только что познакомился у анатомического стола.

Второй сценарный костыль — это война. Временами на нашего майора накатывают воспоминания. Оказывается, что все «это» он уже видел, будучи командиром разведгруппы. Секретная нацистская лаборатория в далеком 1945-м, опыты над людьми. Поиски вечной жизни. Мистическое оружие рейха — вот в какую сторону история пошла. Был такой термин в советские времена — «эхо войны». Ну да. Без войны никуда. Авторы не умеют или уже не могут рассказать ни одной истории без «войны», даже если она закончилась за 15 лет до описываемых событий. Сорокин для бедных, трилогия про молоты с вырыванием сердца. Другого героя, Золотарева из группы Дятлова, также посещают видения из военного прошлого. Опять секретные немцы, перстни, обладающие сверхсилой, темная история с 15 трупами. Этот компот с войной и чекистами — новый эталон российского кино (плюс у чекиста еще зачем-то конфликт с партийной верхушкой Свердловской области, с самим А.П. Кириленко — будущим секретарем ЦК КПСС). Все в кучу, весь советский морок. Черные «волги», черные волки.

На этом фоне сами студенты из группы Дятлова (параллельно в сериале реконструируют трагический поход) выглядят сусальными и пряничными, словно сошедшими с плакатов и фильма «Я шагаю по Москве». Из каждого жеста авторы сериала не забывают высекать площадной сентиментализм. «Что ждет нас в этом походе?» — записывает в дневничке студентка. Известно, что. «Запомните нас молодыми!», «Сходим еще вместе, Юра!» — выкрикивают герои через равные промежутки времени как бы нам, зрителям, которые, конечно, знают, что никто никуда больше не сходит. Внутри группы зреет какая-то любовная интрига — авторы не удержались от использования еще одного привычного костыля, «любови». Но в итоге от концентрации «всего самого-самого» страшная история превращается в охотничьи рассказы на привале. На привале Дятлова. Единственный выживший участник похода, Юрий Юдин, как известно, сошел с маршрута по болезни за пять дней до гибели группы. Авторы хватаются за эту деталь и раздувают историю на целую серию. «Юра, смотри мне в глаза. Почему ты все-таки не пошел?» — допытывается майор. «Сны мне снились нехорошие... У меня бабушка ворожея»,— мямлит он в ответ.

Понятно, что авторам нужно растянуть повествование на 8 серий и при этом сохранить интригу до последнего. Авторы, вероятно, размышляли так: посвятить каждую серию одному из дней похода? Банально и скучно. Стало быть, нужно растягивать все за счет любования деталями советского быта (а это единственное, чем занимается российский сериал уже 20 лет). И за счет альтернативной истории, понятно. Майор цитирует тут Шекспира в переводе Пастернака: в случившемся он, как Горацио, видит «знак странных смут для государства». Кстати, два громких триллера этого года, «Спутник» и «Кольская сверхглубокая», тоже о том, что некая злая сверхсущность вмешалась в советскую жизнь и с тех пор все пошло наперекосяк.

В реальности в истории Дятлова есть только одна загадка, как говорят эксперты: по какой причине они так быстро, не взяв вещей, покинули палатку. Трагедия дятловцев пришлась на последний период существования старой системы поддержки самодеятельного туризма, которая не могла обеспечить достаточный уровень безопасности. В том же 1959 году количество погибших туристов (учитывая и группу Дятлова) составило более 50, а в следующем превысило 100 человек. История с засекречиванием дела о гибели группы (официально гриф секретности делу не присваивался, но дело какое-то время хранилось в секретном архиве) имеет два объяснения: возможно, просто чтобы «пресечь слухи». А возможно, и наоборот: историю засекретили и специально пустили об этом слух — именно для того, чтобы напугать остальных туристов жуткими «подробностями». К 1959 году самодеятельный туризм уже стал массовым феноменом, а советская власть не знала, как к нему относиться. Случай с группой Дятлова был удачным поводом запретить всю эту самодеятельность, но в итоге туризм перешел в «дикое» состояние, и к 1961 году количество погибших туристов превысило 200 человек. Наконец, советская власть решила, что нужно не запретить, а возглавить, и в 1961-м самодеятельный туризм передали в ведомство ВЦСПС. Походы с тех пор стали безопаснее — те самые походы, в которых, собственно, и выросло первое поколение относительно свободных людей. Авторы этого сериала продолжают делать то же, что и их предшественники: пугать, ничего не объясняя. Извлекая из этого опять же не совсем понятный или, наоборот, вполне понятный профит вместе с другими бенефициарами.