Как профессор математики стал легендарным трейдером

Джим Саймонс — самый успешный управляющий хедж-фондами в мире. Он основал инвестиционную компанию Renaissance Technologies (RenTech), флагманский фонд которой — Medallion — самый прибыльный в истории. При этом у Саймонса нет финансового образования. Он математик. Миллиарды долларов ежегодно ему и его клиентам приносят формулы и алгоритмы, предсказывающие движение рынка.

Прирожденный математик

В три года Джиму снились цифры. Его полное имя — Джеймс Харрис Саймонс, но для окружающих он на всю жизнь останется Джимом. Его будут называть гением и легендой, но все равно Джимом, а не Джеймсом.

Джим родился в штате Массачусетс, но его предки жили в России. В Санкт-Петербурге родился его дальний родственник, знаменитый математик, создатель теории множеств Георг Кантор. Дедушка Джима по материнской линии, Питер Саймонс, любил рассказывать внуку истории про свою родину. В этих историях было много водки, много красивых женщин, страшные волки и вкусная черная икра. Дед даже научил внука самым полезным русским фразам: «дай закурить» и «поцелуй меня в ж...».

Питер Саймонс владел фабрикой, на которой делали дорогую женскую обувь. Отец Джима, Мэттью Саймонс, был управляющим этой фабрики, но тесть не сделал зятя совладельцем.

В четыре года, пока отец заправлял автомобиль на бензоколонке, маленький Джим задумался о том, что бак автомобиля никогда не опустеет. Сначала останется полбака. Потом половина от половины бака. Потом половина от этой половины… Так он заново открыл парадокс древнегреческого философа Зенона, согласно которому быстроногий Ахиллес никогда не догонит черепаху.

Ему было восемь, когда семейный доктор сказал, что мальчику лучше всего будет после школы выучиться на врача. «Я хочу быть математиком или ученым»,— ответил Джим. «Но математикой нельзя заработать большие деньги»,— попытался убедить его доктор. Джим ответил, что попробует это сделать.

В колледже он освоил программу первого курса университета по математике. В 1958 году, когда ему было 20, получил степень бакалавра математики в Массачусетском технологическом институте. Его любимыми предметами были дифференциальная геометрия и математический анализ. Другие студенты обращались к нему за помощью.

Студент-отличник не был сухарем и занудой. Однажды он устроил пожар в туалете студенческого общежития. Пришлось оплатить ремонт — $50.

В перерыве между бакалавриатом и докторатом Саймонс договорился с двумя бостонскими магазинами о том, чтобы ему и двум его друзьям предоставили подержанные мотороллеры для поездки в Южную Америку. В обмен было обещано снять фильм о путешествии, прорекламировав спонсоров. За семь недель друзья со множеством приключений добрались до Боготы, столицы Колумбии, где провели остаток лета в гостях у своего бывшего однокурсника.

В 1961 году Джим Саймонс получил степень доктора математики в Калифорнийском университете в Беркли, защитив диссертацию по любимой дифференциальной геометрии.

Новоиспеченный доктор стал преподавать математику в Массачусетском технологическом институте, но вскоре засомневался, хочет ли он так прожить всю жизнь — читая лекции и публикуя статьи. Колумбийские друзья предложили ему бизнес — открыть в Боготе фабрику по производству виниловых труб и виниловых полов. За свой небольшой пакет акций Саймонс заплатил деньгами, взятыми в долг. Еще один пакет он уговорил купить отца, для чего тому пришлось заложить дом. По возвращении из Колумбии Саймонс получил место в Гарвардском университете. Он занимался собственными математическими исследованиями, а также читал студентам два курса. Для того чтобы погасить кредит, Саймонс читал лекции еще и в колледже Cambridge Junior. Денег все равно не хватало: ни свободного времени, ни сил на то, чтобы заработать больше, не было.

На холодной войне математики в цене

В 1964 году Саймонсу поступило предложение о работе. Его приглашали в Институт оборонного анализа (Institute for Defense Analyses, IDA). Этот научно-исследовательский центр занимался выполнением заказов самой секретной американской спецслужбы — Агентства национальной безопасности. Зарплата в два раза выше, чем в Гарварде. В промежутках между заказами можно было заниматься собственными исследованиями. Саймонс согласился.

Уже около десяти лет американские спецслужбы не могли взломать секретные коды, используемые в Советском Союзе. Саймонс вместе с другими математиками, нанятыми IDA, должен был исправить положение. Задача была решена. За успешное выполнение нескольких заданий по взлому кодов противника ему с коллегами была вынесена благодарность Министерства обороны.

Саймонсу понравилось, по какому принципу подбирались сотрудники в его подразделение. Оценивались талант, способность мыслить творчески и необычно, упорство в достижении цели, а не опыт предыдущей работы и образование. Один из дешифровщиков сформулировал девиз группы: «Плохие идеи — это хорошо, хорошие идеи — потрясающе, а отсутствие идей — ужасно». Позже Саймонс будет применять такой подход в собственной компании.

Работая на государство, Саймонс обдумывал открыть собственный бизнес. Он решил создать фирму, в которой компьютеры будут использоваться для изучения ситуации на бирже и электронной торговли. В будущую компанию, которую он решил назвать iStar, Саймонс пригласил лучшего программиста IDA Дика Лейбера. План не был претворен в жизнь по банальной причине: не хватило денег для начальных инвестиций.

В 1968 году Джим Саймонс опубликовал научную статью «Минимальные поверхности в римановых многообразиях», создавшую ему репутацию одного из ведущих геометров мира.

В свободное от выполнения сверхсекретных заданий правительства время Саймонс с тремя коллегами написал другую работу, засекреченную, предназначенную только для глаз сотрудников IDA,— «Вероятностные модели для предсказания поведения фондового рынка». Игнорируя все то, на что обращают внимание опытные инвесторы и трейдеры — финансовые показатели компаний, новости рынка,— авторы работы сфокусировались на макроскопических переменных, по которым определяли состояние рынка (например, «высоковолатильное» или «хорошее»). На основании этих переменных предсказывались будущие колебания на рынке. Хотя в работе не учитывались многие факторы, касающиеся практики биржевых торгов, ее можно считать началом большого пути, который привел Джима Саймонса к славе и богатству.

Первые торги

С биржевой игрой Саймонс впервые столкнулся еще во время учебы в Массачусетском технологическом институте. В 1959 году Саймонс в качестве свадебного подарка получил от родителей жены $5 тыс. Изучив ситуацию на бирже, молодой талантливый математик отправился в брокерскую контору банка Merrill Lynch в Сан-Франциско. На все подаренные деньги он приобрел акции United Fruit Company (ведущего экспортера фруктов в США и Европу) и Celanese Corporation (химическая компания). Курс акций обеих компаний почему-то не рос, что очень расстраивало Саймонса.

По совету брокера он попытался сыграть на товарной бирже, купив фьючерс на соевые бобы. Аналитики Merrill Lynch предсказывали повышение цен на соевые бобы в краткосрочной перспективе с $2,5 до как минимум $3 за бушель (27,2 кг). Так и случилось: цена стала расти. Старший товарищ посоветовал Саймонсу зафиксировать прибыль. Тот не послушал совета. Цена соевых бобов пошла вниз. Саймонс с трудом сумел вернуть вложенные деньги.

После этой неудачи Саймонс перестал играть на бирже. Но, как показали дальнейшие события, не переставал думать о том, как можно заработать деньги на биржевых торгах.

Назад в математику

В 1967 году непосредственный начальник Саймонса, занимавший должность заместителя директора отдела, готовился к выходу на пенсию. Предполагалось, что Саймонс займет его место, получив заметную прибавку к зарплате. Ситуацию изменила война во Вьетнаме.

Саймонс прочел в газете The New York Times статью генерала Максвелла Тейлора, председателя Объединенного комитета начальников штабов. Генерал предлагал послать во Вьетнам дополнительные войска, выиграть войну и сплотить нацию.

Саймонс не выдержал и написал в газету свое письмо: «Наша страна станет сильнее, если мы заново отстроим Уоттс (депрессивный район Лос-Анджелеса.— "Деньги") вместо того, чтобы бомбить Ханой. Мы станем сильнее, если создадим достойную транспортную сеть на нашем Восточном побережье вместо того, чтобы уничтожить все мосты во Вьетнаме». После публикации статьи Саймонс дал такое же пацифистское интервью журналу Newsweek. И был уволен с работы.

Это произошло неожиданно. Он понятия не имел, что делать дальше. И вернулся к математике — возглавил кафедру математики Университета Стоуни-Брук. К себе на кафедру он переманил из Корнелльского университета Джеймса Акса, лауреата престижной премии Коула за работы по теории чисел. Всего в Стоуни-Бруке Саймонс собрал 20 математиков, превратив университет в один из главных мировых центров изучения геометрии. В 1974 году он в соавторстве с одним из ведущих мировых специалистов по дифференциальной геометрии Черном Шиинг-Шеном опубликовал свою самую известную статью «Характеристические формы и геометрические инварианты».

В 1976 году Саймонс получил премию Веблена по геометрии, присуждаемую Американским математическим обществом. Но его научная карьера уже подходила к концу.

Снова в игре

В 1974 году 50% акций основанной Саймонсом с друзьями компании по производству виниловых изделий в Колумбии были проданы с прибылью. Саймонс и друзья вложили прибыль в инвестиционный фонд, созданный Чарли Фрайфельдом, которого Саймонс знал по Гарварду. Фрайфельд строил эконометрические модели, чтобы с помощью анализа статистики прогнозировать изменения цен на товарных рынках. С помощью такой модели удалось предсказать удвоение цен на сахар. $600 тыс., вложенные друзьями в фонд, превратились в $6 млн. Из них на долю Саймонса и его отца пришелся $1 млн. Им сопутствовала удача. Фьючерсы были проданы до того, как цена сахара снова упала. Саймонс ощутил знакомое чувство азарта.

Он все меньше занимался делами Университета Стоуни-Брук, а свободное время тратил на игру на валютном рынке. Очень удачно удалось сыграть на повышение цены золота — ставку он делал совместно с Леонардом (Ленни) Баумом, одним из соавторов секретной работы для IDA по предсказанию ситуации на рынках.

В 1978 году Саймонс уволился из университета и открыл частный инвестиционный фонд Limroy, чтобы заниматься валютным трейдингом. От этого поступка были в шоке все окружающие — коллеги-математики, члены семьи. Саймонс верил, что достигнет успеха на новом поприще.

Он уже побывал талантливым математиком, талантливым дешифровщиком, талантливым администратором. Значит, может стать и талантливым трейдером.

Он никогда не изучал финансовую науку. К биржевым операциям подходил как математик — искал формулу. Поиски заняли много лет. Он пригласил сотрудничать старого знакомого Ленни Баума. Тот помог разработать эконометрические модели для еще одного предприятия Саймонса — инвестиционной компании Monemetrics. Через Monemetrics Саймонс планировал делать мелкие ставки на собственные деньги. В случае успеха стратегии аналогичные сделки следовало проводить в Limroy, но уже в более крупных масштабах с привлечением средств сторонних инвесторов.

Вскоре Саймонс также пригласил к партнерству Джеймса Акса. Еще одним приобретением стал юный программист, студент Калифорнийского технологического института Грег Халлендер, который играл и выигрывал на бирже по-крупному, собирая в общий пул деньги других студентов. После того как он превратил $200 в $2 тыс. за несколько дней, весь институт захотел играть с его помощью. Банк, узнав о его операциях, закрыл Халлендеру брокерский счет, из института его отчислили. Саймонс предложил ему зарплату в размере $9 тыс. в год (в пересчете на современные деньги — $36 тыс.) и долю в прибылях — за написание трейдинговой программы для Limroy.

С июля 1979-го по март 1982 года прибыль Limroy составила около $43 млн. Ленни Баум сумел понять, когда фондовый рынок США достиг дна, и заработать на повышении. Более $10 млн принес взлет цен на золото в связи с захватом заложников в посольстве США в Иране и вводом советских войск в Афганистан.

Весной 1984 года Limroy понес огромные убытки на вложениях в облигации и неудачной крупной ставке на рост курса иены. Саймонс остановил операции фонда. К персональным убыткам добавилось серьезное недовольство инвесторов. Халлендер, глядя на шефа, опасался, что тот хочет покончить с собой. Этого не случилось. В 1988 году Саймонс покончил с Limroy, закрыл фонд.

К тому времени другая его компания, Monemetrics, уже носила новое название. С 1984 года она называлась Renaissance Technologies. Сокращенно — RenTech.

Саймонс искал алгоритмы, которые гарантировали бы успех инвестиций. Идея была в том, чтобы убрать эмоции из процесса инвестирования — делать все по системе, по науке, положиться на расчеты. Многие коллеги-математики уверяли Саймонса, что машины никогда не смогут конкурировать с человеком на бирже. Но он даже после неудачи с Limroy упорно трудился над решением задачи, которую перед собой поставил.

В 1988 году был создан флагманский фонд RenTech — Medallion Fund. Стратегия биржевой торговли фонда основывалась на математических моделях Леонарда Баума, доработанных Джеймсом Аксом. Модели разрабатывались на основе математического и статистического анализа огромного объема данных о ценах и колебаниях сырьевых, товарных, фондовых, валютных рынков в прошлом (часть информации, собранной сотрудниками компании, доходила до 1800 года). На основании этих данных нужно было сделать прогноз, как поведет себя рынок в будущем.

Акс посчитал, что улучшить точность предсказаний можно, если привлечь к работе специалиста в области стохастических уравнений, описывающих случайные процессы. Им стал Рене Кармона, профессор Калифорнийского университета в Ирвайне. По словам самого Кармоны, «смысл игры был не в том, чтобы всегда быть правыми, а в том, чтобы быть правыми достаточно часто».

Успеху способствовало развитие компьютерных технологий. Компьютеры помогали занять огромное число биржевых позиций. Каждая позиция приносила очень маленькую прибыль, но сложенные вместе микроприбыли превращались в миллионы долларов. Джим Саймонс формулирует этот принцип так: «Мы правы в 50,75% случаев… Но мы стопроцентно правы в этих 50,75% случаев. Таким образом можно заработать миллиарды». Быстродействие компьютеров постоянно росло.

Компьютерные алгоритмы побеждали трейдеров, работавших традиционными методами, во многом за счет количества проведенных сделок. Число таких сделок может составлять сотни тысяч в день. Стратегия инвестирования, построенная на базе математических расчетов и предиктивной аналитики, получила название «количественное инвестирование». Трейдеров нового типа, использовавших эту стратегию, прозвали квантами (от английского quantative — «количественный»).

Уже в первый год работы фонд Medallion принес чистую прибыль в размере 8,8%. 1989 год стал первым и единственным убыточным годом в истории Medallion. Дальнейшая история фонда — история постоянных побед.

Станок, который печатает деньги

С инвесторов, вложивших деньги в Medallion, взимается высокая плата. Постоянная часть вознаграждения (комиссия за управление; management fee) — 5%, переменная часть вознаграждения (комиссия, берущаяся в зависимости от успешности фонда; success fee) — 44%. Для сравнения, средние показатели российских хедж-фондов, согласно ежегодному отчету Moscow Hedge Fund Managers 2020 года: management fee — 1,5%, success fee — 16,6%.

Но размер вознаграждения Medallion не покажется высоким, если взглянуть на доходность фонда. За 30 лет его работы, с 1988 по 2018 год, среднегодовая доходность составляла 66% до уплаты налогов (39% после уплаты). $1, вложенный в фонд в 1988 году, мог к 2018 году превратиться в $20 тыс. (уже после уплаты всех налогов). Это лучший показатель в истории инвестирования. Один доллар, вложенный в Berkshire Hathaway Уоррена Баффетта, за этот же срок превратился бы «всего» в $100.

Многие люди не отказались бы держать средства в фонде Medallion. Плохая новость в том, что с 1993 года этот фонд открыт лишь для сотрудников RenTech и родственников Джима Саймонса. Внешние инвесторы могут вложить средства в два других фонда RenTech — Institutional Equities Fund (RIEF) и Renaissance Institutional Diversified Alpha (RIDA). Их показатели хороши, но не так хороши, как у Medallion. Согласно отчету Renaissance Technologies за второй квартал 2020 года, размер активов под управлением компании составлял $115,84 млрд (из них $10 млрд — в Medallion).

Из почти 300 сотрудников RenTech около 100 имеют докторскую степень по математике, физике или статистике, но только один — по финансовым наукам. «Мы не нанимаем людей после бизнес-школ. Мы не нанимаем людей с Уолл-стрит. Мы нанимаем тех, кто разбирается в науке»,— говорил Саймонс.

Некоторые менеджеры компании — миллиардеры, как и Саймонс. Почти все остальные — миллионеры. При этом зарплаты не так уж велики. Известны их размеры только для сотрудников, въехавших в США по рабочей визе. Системный аналитик — $107 тыс. в год, разработчик программного обеспечения — $145 тыс., специалист в области компьютерных наук — $155 тыс., математик-исследователь — $174 тыс. Зато у сотрудников есть возможность вложить деньги в Medallion. Средний размер счета сотрудника компании в фонде — $50 млн.

Что еще нужно, чтобы спокойно встретить старость

Несмотря на то что Джим Саймонс официально ушел на покой 1 января 2010 года, он сохранил за собой должность сопредседателя совета директоров Renaissance Technologies, а также зарабатывает благодаря своему фонду. В последнем рэнкинге самых богатых управляющих хедж-фондами журнала Forbes, опубликованном в сентябре 2020 года, Саймонс занимает первое место. С прошлого года его состояние выросло на $1,5 млрд, до $23,5 млрд.

Алексей Алексеев