Как не допустить возложения долгов компании на себя и своих близких

Субсидиарная ответственность контролирующих должника лиц, еще пять лет назад применявшаяся в исключительных случаях, теперь стала популярной мерой в делах о банкротстве. Ежегодно подается несколько тысяч таких исков, а процент их удовлетворения составляет от трети до половины всех случаев. Нормы закона трактуются все шире, а суды допускают взыскание по долгам компаний не только с владельцев и директоров, но и с членов их семей и выгодоприобретателей почти любого сорта.О возможных методах снижения рисков привлечения к субсидиарной ответственности “Ъ” поговорил с партнерами судебно-арбитражной практики АБ «Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры» Денисом Архиповым и Верой Рихтерман.

Шансы контролирующих должника лиц (КДЛ) быть привлеченными к субсидиарной ответственности в России заметно растут. Статистика фиксирует существенный рост популярности этого института. По данным Федресурса, ежегодно увеличивается как число исков о субсидиарной ответственности (с 444 в 2015 году до 6103 в 2019-м, за первое полугодие 2020 года — 3035 исков), так и число привлеченных по ним лиц (с 19 лиц в 2015-м до 3401 в 2019 году, за первое полугодие 2020 года — 1323 лица), а также размер взыскиваемых сумм (c 3,1 млрд руб. в 2015-м до 440,5 млрд руб. в 2019 году, за первое полугодие 2020-го — 136,7 млрд руб.).

Самый пугающий показатель — процент удовлетворения таких исков судами. Если в 2015 году суды удовлетворяли 4% исков о субсидиарке, то в 2019 году, по данным Федресурса,— уже 41%. В первом полугодии 2020-го процент снизился, но все равно составил треть от общего числа (31%). Статистика Судебного департамента при Верховном суде (ВС) РФ выглядит еще более устрашающей — 57% удовлетворенных исков за прошлый год.

Расширяется и круг лиц, находящихся под риском привлечения к ответственности. В первую очередь претензии предъявляются к руководителям и номинальным владельцам обанкротившихся компаний. Но с каждым годом суды все лучше распознают бенефициаров и привлекают их к ответственности, устанавливая владение по косвенным признакам — например, если лицо позиционировало себя в СМИ или в отношениях с налоговым органом как владельца бизнеса.

Более того, помимо самих КДЛ суды начинают распространять ответственность и на их родственников. Так, в деле о банкротстве ООО «Альянс» осенью прошлого года ВС признал возможным возложить субсидиарную ответственность по долгам банкрота на жену, а нижестоящим судам дал указание пересмотреть возможность привлечения к субсидиарной ответственности детей директора и владельца компании. По мнению экономколлегии ВС, это допустимо в отношении тех лиц, в пользу которых КДЛ произвело отчуждение имущества, либо если эти лица участвовали в управлении должником или в схеме по уклонению должника от уплаты налогов. Эпизод с сыновьями директора был пересмотрен нижестоящим судом, и 29 октября Арбитражный суд г. Москвы взыскал с детей кадастровую стоимость недвижимости, переданной им родителями.

Стоит отметить и позицию ВС о привлечении к субсидиарке наследников КДЛ, высказанную в рамках дела о банкротстве «Амурского продукта». В случае смерти КДЛ его долги по субсидиарке могут входить в состав наследственной массы, признала экономколлегия ВС, направив дело в декабре 2019 года на новое рассмотрение. Решение по нему пока не вынесено. Еще одной мишенью может стать выгодоприобретатель по сделке с должником — таким образом, под потенциальной угрозой находятся все контрагенты банкрота.

Впрочем, нельзя не отметить и позитивную для топ-менеджмента и владельцев компаний практику. Так, привлекая к субсидиарной ответственности членов коллегиальных органов управления должника, судам следует установить степень вовлеченности каждого из них в принятие решений, ставших причиной банкротства компании, признал ВС в деле АО «Теплоучет». Кроме того, ВС не позволил использовать субсидиарку для разрешения корпоративных конфликтов, указав, что одно из КДЛ не может обратиться за привлечением другого КДЛ, так как это право принадлежит независимым от должника кредиторам (дело ООО «Егорье»).

Анна Занина