Чичваркин, Кашин, Гуриев о возвращении

Политик Алексей Навальный прилетел в Россию из Германии, несмотря на угрозу уголовного преследования. “Ъ” спросил известных эмигрантов, поступили бы они так же.

Евгений Киселев, журналист, в 1993–2008 годах руководитель телеканалов НТВ, ТВ-6, ТВС, RTVi (Украина):

— На месте Навального, будь я оппозиционным политиком, поступил бы точно так же. Но я не политик, а журналист, у меня другие жизненные обстоятельства. Я уже 13 лет живу и работаю в Украине, мне вполне комфортно в добровольной эмиграции.

Олег Кашин, журналист (Великобритания):

— Я бы не вернулся — и без всякого «бы», имея в Москве ненаказанных организаторов покушения на меня. Но у Навального другая история, потому что речь идет о человеке, живущем в парадигме профессионального политика. О человеке, для которого эмиграция и маргинализация — гораздо больший риск, чем тюрьма или даже убийство. Человек идет на обострение, на повышение ставок, потому что в его коридоре возможностей как политика других вариантов не остается. Это вполне заслуживает восхищения.

Артемий Троицкий, музыкальный критик (Эстония):

— В 2014 году мы перебрались в Эстонию, чтобы обеспечить нормальную жизнь нашим детям. Чтобы оградить их от российского государственного жлобства, имперской пропаганды, лжи и лицемерия на каждом шагу. Я могу насовсем вернуться на родину, когда дети подрастут и разбегутся (это лет через десять) или когда уйдет Путин.

Сергей Гуриев, профессор экономики Sciences Po (Франция):

— Мой ответ очевиден: я уже не вернулся при существенных, но значимо меньших рисках.

Ольга Романова, директор и основатель фонда «Русь сидящая» (фонд входит в реестр иностранных агентов.— “Ъ”) (Германия):

— Навальный вернулся после серьезного покушения на жизнь. И зная, что точно посадят. Он первый такой. Я понимаю зачем, иначе вообще все было бы зря. Я бы так не смогла.

«Русь сидящая» занимается правами человека и благотворительностью — в России это очень близко к политике, но это не политика. И я приношу довольно много пользы фонду, находясь здесь. А Навальный не может быть вне России.

Евгений Чичваркин, предприниматель (Великобритания):

— Я уже не вернулся, так как выбрал эмиграцию. И не вернусь. У меня пессимистический взгляд. Я отговаривал от возвращения Алексея Навального и не верю, что в обозримом будущем могут произойти какие-то существенные изменения. Но если случится невероятное, то все возможно.

Аскар Акаев, в 1990–2005 годах президент Киргизии (Россия):

— Я уже 15 лет живу в России и возвращаться в Киргизию не намерен — нет ни желания, ни условий. Мне здесь комфортно, я востребован. Порвав с политикой, вернулся к любимой профессии, я профессор, доктор физико-математических наук, занимаюсь научной деятельностью в Московском государственном университете. С мая 2006 года — иностранный член Российской академии наук.

Константин Сонин, профессор Чикагского университета (США) и НИУ ВШЭ (Россия):

— Я не эмигрировал из России. С тех пор как основным местом моей работы стал Чикагский университет, я провожу как минимум несколько месяцев в Москве каждый год. Правда, прошедший год стал исключением, но я наверстаю в 2021-м.

Группа «Прямая речь»