Прекрасная Греция будущего и суровая правда жизни в романе Леонида Юзефовича

Вышла в свет новая книга Леонида Юзефовича, автора «Зимней дороги» и «Самодержца пустыни». Действие ее на сей раз происходит в XIX веке во время того самого греческого восстания 1821–1829 годов, где погиб Байрон и куда так рвался Пушкин. Впрочем, Байрон в романе «Филэллин» только упоминается, о Пушкине речь вообще не идет. О персонажах и содержании нового романа двукратного победителя «Большой книги» — Михаил Пророков.

Персонажи «Филэллина», подобно героям «Войны и мира», представляют собой смесь исторических деятелей, действующих под собственными именами, исторических лиц помельче, которым ради большей вольности обращения автор имена слегка изменил, и героев полностью вымышленных. Некоторым из них доверена роль рассказчиков, основные — полковник Фабье (в действительности — Шарль Николя Фавье), придворный врач Константин Костандис и камер-секретарь Александра I Игнатий Еловский (оба вымышлены). Они выступают как авторы дневников (автор роль рассказчика на себя не берет), еще один повествователь — отставной штабс-капитан Григорий Мосцепанов — обходится одними письмами, да и письма — в отличие от кляуз — пишет не так чтобы очень часто.

Главными героями первой половины книги становятся царь Александр и штабс-капитан Мосцепанов. Второй хочет прорваться к первому, чтобы поведать некую важнейшую тайну, но поскольку, как и положено русскому правдоискателю, он наряду с этим без устали борется за справедливость в собственном уезде, то прошения его о встрече не только не принимаются всерьез, но и служат дополнительными уликами его взбалмошности, сутяжничества и общей неблагонадежности. Встреча наконец происходит — при посещении царем пермской гауптвахты, где к тому времени Мосцепанов уже содержится в качестве заключенного. Заканчивается она плачевно — услышав, что штабс-капитан хочет сказать что-то, связанное с грядущей войной с султаном за Грецию, царь разворачивается и уходит, а Мосцепанов падает без чувств — похоже, что замертво. Впрочем, когда заканчивается вызванная визитом царя суматоха, его тела нигде не находят.

Во второй половине Мосцепанов и Костандис встречаются в Греции, в филэллинском полку под командованием Фабье. Здесь штабс-капитан уже отходит немного в тень и начинается рассказ собственно про филэллинов — иностранцев, решивших бороться против турок за Грецию и ее свободное будущее.

Главным выразителем идей и чаяний филэллинства становится как раз Фабье — Костандис на эту роль, будучи греком, совсем не подходит, Мосцепанов же слишком прост и годится разве что на роль кривого зеркала. «Будущая Греция представляется ему копией России, но без русского казнокрадства, пьянства, неправедного суда и матерного сквернословия,— не скрывая иронии, записывает Костандис.— Работящие крестьяне, честные судьи и мудрый монарх возведут ее на вершину величия и славы... Под звон колоколов, возвращенных на Святую Софию, в Афинах будет учреждена Академия, в Салониках и Навплионе — университеты... "По морям будут ходить пароходы",— внес он завершающий штрих в свою идиллию, на этом фантазия у него иссякла». Фабье, напротив, не питает иллюзий ни по поводу трудолюбия современных ему греков, ни по поводу их честности и мудрости («Вы тут все можете перерезать глотки друг другу, пожалуйста, это ваше дело, но при одном условии: турки не должны овладеть Акрополем»,— говорит он Костандису). Вначале француз формулирует свою мечту так: найти «то место на земле, где правда не будет зависеть от племени, а братство — от религии». За время борьбы мечта эта несколько блекнет, но отступать упрямый полковник все равно не намерен.

Его антагонистом — и в войне, и в идеологии — становится приемный сын (грек или наполовину грек по происхождению) и лучший полководец египетского наместника Мехмеда-Али (Мухаммада Али) Ибрагим-паша, получивший образование в Париже, поклонник Руссо и не большой любитель турок: в его войске — арабы, в окружении — европейские наемники. Кульминацией второй части становится также встреча: Ибрагим-паша подстерегает преследуемых сипахами (турецкая тяжелая кавалерия) воинов Фабье у стен осажденного Акрополя и обращается к нему с развенчанием идеалов филэллинства и предложением сдаться. Фабье готов признать его превосходство в силе и правоте, соратники француза уповают на его благоразумие.

Не желая раскрывать концовку, скажем только, что роман мог бы называться «Греческий огонь»: в интервью «Огоньку» Леонид Юзефович прямо сказал, что он — огонь — и есть главный герой повествования. Однако автор предпочел другое название, делающее упор не на ненависть к врагам и не на любовь-страсть — к античному прошлому ли, к свободе ли, к нации ли, а — в силу архаичности и какой-то нежности звучания — на любовь-любование, любовь-умиление, подобную той, что двигала рукой Мосцепанова, вешающего на стену перерисованный кем-то пейзаж с Акрополем. Ведь как ни крути, для современного слуха «филэллин» не может не означать человека, по-детски наивного: любить Грецию как колыбель культуры — одно, а пойти умирать за нее — ну, это как броситься в бой с американской мафией не за гринкард и даже не за брата, а за Бэтмена и Женщину-кошку. (Можно, впрочем, вспомнить Рудина с его Францией и Елену Стахову с ее Болгарией.)

В том же интервью писатель перечислял отвергнутые эпиграфы — от наивно-восторженного кюхельбекеровского до мужественно-иронического гумилевского и общеизвестного — про огонь — фетовского. К тому роману, который в итоге у него получился, возможно, лучше всего подошли бы процитированные Костандисом слова апостола о том, что сеется в немощи и восстает в силе. Только Костандис вспоминал их, думая о Греции, будучи же поставленными перед романом, они, кажется, говорили бы о том наивном упрямстве в погоне за мечтой, что двигало его героями. Упрямстве, которое неизбежно должно было проиграть в столкновении с реальностью.

Но проиграли турки.

Леонид Юзефович. Филэллин. Роман в дневниках, письмах и мысленных разговорах героев с отсутствующими собеседниками. М.: Изд-во АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2021