Надгробие за €50 млн покинет парижское кладбище

Апелляционный суд Парижа отменил решение властей, объявивших памятником архитектуры и культуры надгробие работы Константина Бранкузи (1876–1957), установленное в 1911 году на могиле русской студентки Татьяны Рашевской. Французские адвокаты и художественные дилеры, работающие в интересах российских наследников владельцев могилы, надеются заполучить и продать скульптуру «Поцелуй» (Baiser), стоящую десятки миллионов евро. Рассказывает корреспондент “Ъ” в Париже Алексей Тарханов.

В дальнем углу Монпарнасского кладбища в Париже уже несколько лет стоит деревянная будка с прорезанной дырой, напоминающая гигантский скворечник. Если бы не камеры слежения, направленные на нее, и не таблички с запрещением приближаться к постаменту, никто бы и не догадался, что за деревянными стенками спрятана одна из самых знаменитых работ Константина Бранкузи — «Поцелуй».

Скульптуру установили в 1911 году на могиле 23-летней Татьяны Рашевской, родившейся в Киеве, жившей в Москве и в 1910 году покончившей с собой в Париже. Илья Эренбург в первой книге воспоминаний «Люди, годы, жизнь» отводит ей несколько строк: «Таню Рашевскую я знал еще в Москве, она была сестрой моего школьного товарища Васи; сидела в тюрьме, уехала в Париж, поступила на медицинский факультет, вышла замуж за красивого румына, потом отравилась».

«Красивым румыном» был медик из Института Пастера по имени Соломон Марбе, о замужестве речи не шло, возможно, это и привело девушку к мысли о смерти. После ее похорон Марбе порекомендовал родителям Татьяны своего знакомого румынского скульптора Константина Бранкузи в качестве автора надгробия. Работавший в Париже с 1904 года художник был рад заказам.

«Поцелуй» 1909 года, который получила семья Рашевских, стал вторым вариантом скульптуры, самым крупным и, как считают многие, самым выразительным. Впрочем, семье она не понравилась, о чем приехавшая из Москвы мать открыто сообщила автору, надеясь в дальнейшем заменить его работу чем-нибудь более традиционным. Надо думать, ее смущали и необычный пластический язык Бранкузи, и то, что он изобразил обнимающихся любовников нагими. Но война и революция отрезали Россию от Франции, больше родственники Рашевской в Париж не возвращались.

В течение многих лет скульптура на кладбище не привлекала особого внимания, хотя и входила во все путеводители по Монпарнасу. Все изменилось, когда Константин Бранкузи сделался одним из самых дорогих в мире скульпторов. Уже в 1998 году его «Спящая муза» была продана за $6,6 млн, а в 2018-м на Christie’s в Нью-Йорке ее цена достигла $57,3 млн. «Поцелуй» с Монпарнаса сейчас оценивают в $30–50 млн.

Гениальная идея пришла в голову Гийому Дюамелю, арт-дилеру, главе компании Duhamel Fine Art, эксперту международных аукционов. Он решил выяснить, кому принадлежат могила и, возможно, скульптура. Розыски привели его по другую сторону бывшего железного занавеса. Наследники обнаружились, и, как говорит Дюамель, «они не знали о существовании этой статуи; я проинформировал их и предложил принять все меры от их имени, чтобы спасти скульптуру». Дальше в дело вступили французские адвокаты.

Для начала наследники приехали во Францию и переписали на свое имя участок на кладбище. В 2006 году французская часть команды заявила о желании семьи демонтировать оригинал и выставить его на продажу, а на могиле установить точную копию. Теоретически они имели на это полное право. Это так же странно, как если бы статуя Давида или Медный всадник оказались бы частной собственностью, но закон есть закон.

Французское государство не желало терять один из шедевров Бранкузи, но у него не оказалось надежной линии защиты. Прежде всего адвокаты нашли и продемонстрировали сохранившиеся документы, что работа была заказана и оплачена. Скульптор получил за нее 200 франков (примерно 732 нынешних евро), следовательно, «Поцелуй» с 1911 года принадлежал родителям Татьяны Рашевской. В ответ тогдашний министр культуры Рено Доннедье де Вабр добился включения скульптуры в список национального достояния, что, однако, не изменило решения наследников. Запретить продажу скульптуры власти все равно не могут, они имеют лишь первоочередное право ее покупки в течение 30 месяцев. Закон запрещает вывозить национальное достояние из страны, но и с этим владельцы готовы смириться.

В ожидании решения наследники заколотили «Поцелуй» в деревянный ящик, чтобы семейной ценности, обретенной через сто с лишним лет, ничего не угрожало: ни снег, ни дождь, ни взгляды любителей искусства. Послание было ясным: если скульптуру не отдадут, ее больше никто не увидит.

Вторую линию обороны попытался выстроить город. Префект полиции в 2010 году объявил надгробный памятник «единым ансамблем», что не позволяло разделить скульптуру и постамент. Однако адвокаты отыскали документы, из которых следовало, что постамент проектировал не автор скульптуры, что «Поцелуй» был потом произвольно добавлен и легко мог быть заменен, если бы родственники Рашевской исполнили свое желание пригласить другого мастера.

На основании этих документов адвокаты потребовали отменить постановление префекта. После первого судебного отказа они подали в высшую инстанцию, и сейчас Апелляционный суд Парижа признал их правоту. Возможно, последует апелляция на апелляцию, но победа сулит такую награду, что адвокаты готовы отправиться за ней и в Верховный суд, и в Европейский суд, да хоть и в Божий суд, если тот примет дело.