Леонид Федоров спел Уильяма Блейка

Лидер группы «Аукцыон» Леонид Федоров выпустил альбом с песнями на стихи Уильяма Блейка. В процессе записи «Блэйк» Федорова вырос в целый исследовательский проект, за которым наблюдал Борис Барабанов.

Первым ярким примером освоения поэзии Уильяма Блейка средствами современной музыки были совместные записи Боба Дилана и Аллена Гинзберга, сделанные в 1960-е. Поэт-битник, к слову, был увлечен Блейком гораздо сильнее своего товарища и записал на стихи странного английского гения целый альбом — «Songs of Innocence and Experience» (1970). В 2005-м автору этих строк довелось побывать на концерте в честь блейковских «Песен невинности и опыта», который в рамках фестиваля Meltdown устроила американская певица и поэтесса Патти Смит: тогда Йоко Оно, Марианна Фейтфулл, Шинейд О’Коннор и Тори Амос пели, а Тильда Суинтон и Миранда Ричардсон читали стихи. Позднее группе U2 понадобилось целых два альбома, чтобы признаться в любви к Уильяму Блейку: «Songs Of Innocence» (2014) и «Songs Of Experience» (2017). Среди других признававшихся были, например, испанские рокеры Heroes Del Silencio, английская постиндустриальная группа Coil, а также лидер Iron Maiden Брюс Дикинсон, который разместил на обложке своего сольного альбома «The Chemical Wedding» (1998) блейковский «Призрак блохи».

Но в России крупных музыкальных проектов со стихами Блейка не было — разве что клали на музыку отдельные тексты. Поэт, художник и визионер с самого начала шел к отечественной публике трудно. Первый перевод его стихов на русский язык появился в 1834 году, спустя семь лет после его смерти, и то был не поэтический перевод, а прозаическое переложение. В 1900 году Бальмонт опубликовал свой перевод «Тигра», а в 1915-м его же перевел Самуил Маршак. Прочтения Маршака считаются классическими переводами Блейка на русский — их печатали у нас чаще всего. Однако в целом после революции, вплоть до самого 200-летия Блейка, отмечавшегося в 1957 году, он считался у нас не слишком благонадежным мистиком, а его литературное родство с символистами было забыто.

«На мой взгляд, переводы Маршака не имеют к Блейку никакого отношения»,— считает Леонид Федоров. О песнях, вошедших в новый альбом (даже его название — «Блэйк» — спорит с привычной русской транскрипцией фамилии поэта), лидер «Аукцыона» стал рассказывать в соцсетях вскоре после выхода прошлогоднего альбома «Мечты». Было впечатление, что к той сильнейшей работе «Аукцыона» Леонид Федоров вслед за релизом быстро потерял всякий интерес. А по-настоящему его увлекли новые переводы Блейка, которые сделали поэты Александр Дельфинов и Андрей Смуров. Для этого проекта Федоров даже запустил целый YouTube-канал.

Годом раньше Федоров регулярно ездил в Лондон, где шла работа над фильмом «Дау», для которого он писал музыку. В свободное время он наведывался на выставку Блейка в галерее Tate Britain. Идея записать альбом с его стихами родилась именно там, тем более что в этот же период Федоров зачитывался «Уильямом Блейком» Питера Акройда. Музыкальным компаньоном Федорова стал Игорь Крутоголов, лидер израильской группы «Крузенштерн и Пароход». А во время карантина треки на стихи Блейка стали наконец объединяться в цикл и попутно обрастать изобретательными малобюджетными видео.

В цикл собрались 18 треков, в звучании которых эхом отражаются сольные записи Леонида Федорова разных периодов. Здесь и зябкий скрипучий синти-панк («Тигр», «Древо яда»), и тягучий надтреснутый фолк («Божественный образ», «Ангел»), и кладбищенский электронный бит («Улыбка», «Человеческая абстракция», «Детское горе»), и ориентальные мелизмы («Тигр», «Детское горе»), и отголоски фламенко в балладе «Сад любви», и опероподобный «Агнец», и еще более близкая к опере «Больная роза». Вероятно, единственная песня, которая звучит так, как мы себе представляем «музыку XVIII века»,— «Звучащая трава». Но с точки зрения мелодизма все это — типичный Федоров, в какие бы одежды он ни рядился.

Особняком стоит «Ерусалим». Этот текст 1804 (по другим данным 1808) года в 1916 году был положен на музыку Хьюбертом Перри, и в этом варианте используется как неформальный британский национальный гимн — почти наравне с «Боже, храни королеву». Меломанам эта песня известна в исполнении Emerson, Lake & Palmer (альбом «Brain Salad Surgery», 1973). Леонид Федоров отнесся к переводу Александра Дельфинова с проникновенной теплотой, а заодно старательно передал в песне всю глубину мессианской веры англичан в то, что Иисус таки заглянул в Англию в тот период своей биографии, который остался за рамками Священного Писания.

Впрочем, неизвестно, что интереснее: слушать сами песни или читать комментарии переводчиков, которыми снабжены клипы на YouTube и в соцсетях. Это особое удовольствие — следить за мыслью интерпретаторов, которые напрочь лишены советского пиетета к классикам и делали всю работу с чистого листа. Комментарии того же Дельфинова порой непросто найти в ветках обсуждений чужих постов, но надо полагать, что спустя 200 лет после рождения оригинальных текстов истина и должна прятаться где-то там, в переплетениях противоречащих друг другу трактовок, среди фанатских реплик поклонников «Аукцыона».