Страдания юных веганов
Хроника мучений первых вегетарианцев в России
Ночной срыв на бифштекс Репина, простывшие грибы Толстого, суп из булки и стихи о каннибализме — к началу Великого поста изучили, как в дореволюционной России жили и страдали приверженцы растительного питания, кем они вдохновлялись, что ели и как началась и закончилась первая волна увлечения вегетарианством в России
1860-е
В Петербурге начинает функционировать первое российское вегетарианское общество под названием «Ни рыба, ни мясо». В Англии первое вегетарианское общество появилось еще в 1847 году, а к началу 1850-х в Лондоне уже существовало более 60 специализированных ресторанов. В России с вегетарианством пока плохо — отказ от мяса ассоциируется исключительно с религиозными практиками, так что успехом «Ни рыба, ни мясо» пользуется скромным.
1878
В «Вестнике Европы» выходит статья ректора Санкт-Петербургского университета Андрея Бекетова «Питание человека в его настоящем и будущем». Профессор ботаники предупреждает соотечественников, что в будущем мяса на всех может не хватить, и открыто заявляет, что необходимость животной пищи для человека является предрассудком. Сам он, впрочем, отказываться от мяса не готов, но современникам предлагает задуматься об альтернативном питании.
«Не будучи вегетарианцем, я даже прибавлю, что в наше время, при существующих условиях, пища эта, действительно, в высшей степени удобна для обитателей средней и северной Европы»
Статья производит фурор и переиздается отдельной брошюрой. Ее внимательно читает пятидесятилетний Лев Толстой.
1879
Фото: издание редакции журнала "Всемирный вестник"
Лев Толстой пишет «Исповедь», в которой впервые начинает оформлять основные положения своей философии — скепсис по отношению к организованной религии, уход от светской жизни, анархизм, пацифизм. Пацифизм распространяется, разумеется, и на животных — вегетарианство и вообще умеренность в еде, по Толстому, становятся одним из способов нравственного самосовершенствования человека.
«Никогда не бывал нездоров от того, что недоел, а всегда от того, что переел»
1880-е
В библиотеке Румянцевского музея работает дискуссионный философский клуб, который ведет философ-отшельник и основоположник русского космизма Николай Федоров. Он уже много лет не употребляет мяса — Вселенная, согласно его теории, является структурированной системой, и потому каждая ее частица ценна. С ним часто видятся Владимир Соловьев и Лев Толстой. Последний считает Федорова святым:
«У него ничего нет; всякую книжку, которую купит или ему подарят, он сейчас отдает в музей. Дома спит на сундуке и на газетах в маленькой комнате; живет на квартире у какой-то старушки. Он, конечно, вегетарианец, но не любит и стесняется говорить об этом»
1883
Лев Толстой отказывается от мяса.
1884
Николай Ге, уже успевший организовать «Товарищество передвижных художественных выставок», под влиянием Толстого со всей страстью неофита ударяется в растительное питание. Воспоминания об этом сохранил историк и друг Ге Владимир Стасов:
«Н. Н. почти и не ел. В это время он стал вегетарианцем (раньше он почти исключительно питался говядиной) и даже усиленно желал есть то, что ему не нравилось: например, он любил гречневую кашу и потому ел пшенную, все это с постным маслом или совсем без масла»
1884
Выходит книга Владимира Соловьева «Духовные основы жизни», в которой отец христианской философии, в будущем буквально уморивший себя постами, излагает свою теорию трех постов — духовного, умственного и физического.
«Основным и главнейшим видом физического поста всегда по справедливости считалось воздержание от кровавой пищи, от мяса теплокровных животных, ибо этого рода пища прямо противоречит идеальному назначению нашей физической деятельности»
Иван Крамской. «Портрет философа Владимира Сергеевича Соловьева», 1885
Фото: Государственный Русский музей
Владимир Соловьев и религиозное вегетарианство
Философ, прототип Алеши из «Братьев Карамазовых» и духовный отец русского символизма пришел в вегетарианство даже раньше Толстого. За границей о русском вегетарианстве долгое время судили именно по нему — в 1905 году приехавший в Ясную Поляну Анри де Вогюэ, сын дипломата и литератора Мелькиора де Вогюэ, говорил Толстому, что знал только одного русского вегетарианца — им был Соловьев. Соловьев, ученик Федорова, впрочем, вегетарианством как движением не интересовался, поэтому популяризацией его не занимался. К отказу от мяса он подходил исключительно как к постоянной духовной практике и возможности сохранить баланс живого и неживого в природе. «Пока мы еще не способны животворить мертвую природу, мы по крайней мере должны как можно меньше умерщвлять живую. Таким образом, начальная обязанность физического поста направлена не только к ограничению наших чувственных наслаждений, но и к исправлению наших прямых отношений к внешней природе».
1889
В газете «Новое время» выходит статья о жителе Петербурга господине Малиновском, который «не кушает мясо животных и рыб и пользуется до 60 лет прекрасным здоровьем и бодростью сил». От мясной пищи Малиновский отказался «по отвращению». Статью читает Николай Лесков и начинает размышлять о типологии вегетарианства.
Под впечатлением от случая Малиновского Николай Лесков публикует в «Новом времени» статью «О вегетарианцах, или сердобольниках и мясопустах», в которой предлагает различать отвращение к мясу и отвращение к убийству, не скрывая симпатий к последнему и утверждая, что только такой отказ и уважают в народе:
«О вегетарианцах, которые не едят мяса потому, что не любят мясной пищи или считают ее нездоровою, говорить нечего. Это дело их вкуса и их личных гигиенических соображений. В народе уважают только "сердобольников", т. е. таких людей, которые не хотят есть мяса не потому, что оно не вкусно, а потому, что оно есть убоина. Есть в народе молодые люди и старики, которые ничего не слышали о "вегетарианизме", а не едят ничего ни мясного ни рыбного. Они следуют просто одному своему чувству жалости»
1880-е годы
Фото: Archive PL / Alamy / DIOMEDIA
Николай Лесков и этическое вегетарианство
Мясо Лесков бросил по совету моднейшего тогда врача Льва Бертенсона, который в 1893 году возглавлял комиссию по спасению Петра Чайковского. Начавший как «гигиенист» Лесков не без влияния Толстого почти сразу перешел в разряд «этических» вегетарианцев и быстро признал, что убийство животных всегда было противно его натуре. Однако к делу популяризации вегетарианства он подходил с практически-бытовой стороны: принимал активное участие в организации столовых, создании кулинарной книги и т.д. В отличие от радикальных представителей движения, он понимал, что строгого вегетарианства придерживаться могут далеко не все: «кто гнет — не парит, а сломит — не тужит, тот достоин похвалы за решительность, но не за благоразумие. Нам надо рассчитывать более на среднего человека. Зачем пугать людей, что если не есть убоины, то уже непременно надо есть по-коровьи. Этой крайностью уже много испорчено».
1890
Лев Толстой задумывает книгу о вегетарианстве. 25 июня он пишет в дневнике:
«Надо бы написать книгу о жранье. Валтасаров пир… Свиданья, прощанья, юбилеи. Люди думают, что заняты разными важными делами, они заняты только жраньем»
1891
Илья Репин. «Яблоки и листья», 1879
Фото: Государственный Русский Музей
Первую попытку стать вегетарианцем под влиянием Толстого предпринимает Илья Репин. 19 августа он пишет Татьяне Толстой, что «вегетарианствует с удовольствием». Опыт оказывается непродолжительным — уже на следующий день он сообщает ей же, что вынужден был оставить вегетарианство:
«После того как я писал вам, ночью меня хватила такая нервная дрожь, что наутро я решил заказать бифштекс — и как рукой сняло»
1914
Фото: ТАСС
Илья Репин и светское вегетарианство
В то время как Лесков быстро стал представителем идейных «безубойников», его товарищ по толстовству Илья Репин последовательно выступал от партии «гигиенистов» — то есть людей, которые обратились к растительному меню исключительно по соображениям здоровья. Репин, который благодаря своей второй жене Наталье Нордман стал не просто вегетарианцем, а настоящим строгим веганом, в деле популяризации движения в России сыграл одну из решающих ролей. В первую очередь потому, что никогда не скрывал, как тяжело ему давался отказ от мяса. Все многочисленные срывы на котлеты и бифштексы описаны им с такой же страстью и тщательностью, с которой он пропагандировал отказ от мяса. Именно им он, кстати, объяснял собственную исключительную работоспособность и энергичность. В письме другу художнику Витольду Бялыницкому-Бируле он писал: «А насчет моего питания — я дошел до идеала (конечно, это не одинаково всякому): еще никогда не чувствовал себя таким бодрым, молодым и работоспособным. Вот дезинфекторы и реставраторы!!!… А мясо — даже мясной бульон — мне отрава: я несколько дней страдаю, когда ем в городе в каком-нибудь ресторане…» В другом письме он с восторгом перечислял состав своего рациона: «Бульон из сена, из кореньев, из трав — вот эликсир жизни. Фрукты, красное вино, сушеные плоды, маслины, чернослив… орехи — энергия. Можно ли перечислить всю роскошь растительного стола? Но бульоны из трав — какое-то веселье. Сытость полная на 9 часов, ни пить, ни есть не хочется, все сокращено — свободнее дышится». В конце жизни тем не менее он к умеренному употреблению мяса вернулся, но исключительно по настоянию врачей.
В «Вестнике Европы» выходит повесть Николая Лескова «Полунощники», главная героиня которой — толстовка и вегетарианка. Автор не отстает и 15 ноября 1891 года тоже отказывается от мясной пищи. Спустя год он сообщает своему другу и издателю «Нового времени» Алексею Суворину, что очень доволен своим решением.
« — Вы, говорят, мясо не едите?
— Да, не ем.
— А отчего?
— Мне не нравится.
— Вам вкус не нравится?
— И вкус, и просто я не люблю видеть перед собою трупы.
Он и удивился.
— Какие,— спрашивает,— трупы?
Она отвечает:
— Трупы птиц и животных. Кушанья, которые ставят на стол, ведь это все из их трупов»«Полунощники»
«Моя болезнь (ангина), конечно, неизлечима, но с тех пор, как я не ем мяса (теперь как раз год),— я страдаю меньше, и могу читать, и иногда могу писать. Другое мне ничто не помогало»
Письмо Суворину
1892
В «Вопросах философии и психологии» выходит статья Толстого «Первая ступень», в которой самый знаменитый русский писатель призывает отказаться от мясной пищи — в первую очередь по этическими мотивам.
«И, смотришь, нежная утонченная барыня будет пожирать трупы этих животных с полной уверенностью в своей правоте, утверждая два взаимно-исключающие друг друга положения: Первое, что она, в чем уверяет ее ее доктор, так деликатна, что не может переносить одной растительной пищи и что для ее слабого организма ей необходима пища мясная; и второе, что она так чувствительна, что не может не только сама причинять страданий животным, но переносить и вида их. А между тем слаба-то она, эта бедная барыня, только именно потому, что ее приучили питаться несвойственной человеку пищей; не причинять же страданий животным она не может потому, что пожирает их»
Публика разделяется, а Толстой официально становится духовным отцом вегетарианцев Российской империи.
1901
Фото: Александра Толстая / Государственный музей Л. Н. Толстого
Лев Толстой и политическое вегетарианство
Вегетарианство Толстого было логичным продолжением его же идей о невозможности любого насилия. К этому вопросу он подходил системно: на протяжении многих лет пытался отказаться от одежды и обуви из кожи, что было тогда довольно затруднительно, осуждал охоту и даже в какой-то момент отказался от любимого хобби — конных прогулок,— дескать, лошади не подписывались на такую работу и неизвестно, что они по этому поводу думают. У последователей Толстого вегетарианство достаточно быстро приобрело политический оттенок: толстовцы были пацифистами, жизнь животного и жизнь человека были для них одинаково ценны, а воинская служба и мясные котлеты — одинаково невозможны. Именно толстовцы в начале Первой мировой массово отказывались идти на военную службу, после чего вегетарианское движение в России удостоилось пристального внимания властей. Недовольны были и служители церкви: отлученный Толстой со своим вегетарианством десакрализовывал практику религиозного поста. В отличие от Лескова, ориентировавшегося на среднего человека, Толстой соблюдал и всех призывал соблюдать довольно жесткую диету, и тем не менее именно его именем было освящено российское вегетарианское движение.
Уже год как отказавшийся от мяса Николай Лесков поднимает в «Новом времени» вопрос о том, что русским вегетарианцам совершенно невозможно вкусно питаться — ни одной книги со специальными рецептами на русском языке не существует.
«Чувствуется надобность в издании на русском языке хорошо составленной, обстоятельной кухонной книжки для вегетарианцев, в которой были бы только изложены рецепты и способы приготовления вкусных столовых блюд без убоины»
Параллельно в прессе начинается марафон шуток в адрес сторонников растительного питания. Популярный литературный критик и публицист Виктор Буренин, про которого шутили, что он своими статьями свел в могилу поэта Надсона, публикует в «Новом времени» фельетон, в котором издевается над Лесковым:
«Он во сне бредит убоиной, наяву же, пропустив стаканчик и закусив ветчиной и т. д., пишет фельетон "о вреде употребления в снедь убоины"»
1894
Выходит долгожданная книга с вегетарианскими рецептами — «Вегетарианская кухня. Наставление к приготовлению более 800 блюд, хлебов и напитков для безубойного питания». Ее составлением занимаются под руководством редактора и главного толстовца Владимира Черткова. В газетах по всей России начинают печатать меню ресторанов с «меню без убоины».
1896
В Москве начинает работать первая частная вегетарианская столовая. В течение следующих десяти лет было еще несколько попыток открыть такие заведения, но они почти не приносили прибыли и их закрывали. Русский вегетарианец пока держался в среднем несколько недель.
1898
В ряды начинающих вегетарианцев вступает 25-летний декадент Валерий Брюсов. В июне он записывает в дневнике: «Две недели вегетарьянствовал».
В июле «уходит в народ» старший товарищ Брюсова — поэт, самопровозглашенный Антихрист и самый знаменитый любитель опиума Российской империи Александр Добролюбов. Он объявляет о решении оставить литературу и начать путешествие по стране, чтобы записывать народные песни и «искать истину». В процессе своего паломничества он организует секту, участники которой будут отрицать историческую достоверность Нового Завета и проповедовать вегетарианство.
В декабре Брюсов срывается и пробует мясо, о чем записывает в дневнике, заодно ругая Константина Бальмонта, который на овощи налегает только в присутствии Брюсова:
«Питались в Петербурге мясом, что оказалось неприятнее, чем я думал. Бальмонт пригласил нас на вегетарианский обед, но приготовили нечто малосъедобное. Были раз в столовой О-ва etc, где есть вегетарианские обеды, но и они оказались достаточно плохими»
1900
Вегетарианство становится по-настоящему модным. Настолько, что начинают появляться поддельные вегетарианцы. Об одном из них в письме Антону Чехову пишет Максим Горький, тоже не употреблявший мяса:
«Был в Ясной Поляне. Господи! Какая сволочь окружает Льва Николаевича! Один из них — директор банка. Он не курил, не ел мяса, сожалел о том, что он не готтентот, а культурный человек и европеец, и, говоря о разврате в обществе, с ужасом хватался за голову. А я смотрел на него, и мне почему-то казалось, что он пьяница, обжора и бывает в кафешантане у Омона. Мы вместе с ним поехали ночью на станцию, дорогой он с наслаждением запалил папиросу и начал препошло посмеиваться над вегетарианцами»
1904
В Москву, продав золотую цепочку сестры, приезжает только что бросивший университет Велимир Хлебников, которого пока зовут Виктор. По прибытии в город он тут же становится вегетарианцем: денег на другую еду просто нет.
«Видел Румянцевский музей и Исторический музей, сегодня же я сделал опыт примерного существования в Москве: оказывается, что вегетарианцу на десять копеек в день существовать безусловно можно»
Фото: wikipedia.org
В Петербурге начинает выходить журнал «Вегетарианский вестник». Цель журнала, как формулирует ее один из самых активных колумнистов профессор медицины Иван Тарханов,— «выяснить беспристрастно на научной почве сильные и слабые стороны вегетарианизма с точки зрения гуманитарной, биологической и врачебной». Журнал просуществовал чуть больше года и внимания широкой публики не привлек.
«Можно встретиться с тем мнением, что Россия страна вегетарианская, ибо весь русский сельский народ питается, будто бы одной растительной пищей. В этом мнении пишущих о нас за чертою нашего государства заключается крупная ошибка. Наши сельчане действительно питаются преимущественно растительной пищей, но назвать их вегетарианцами нельзя, ибо вегетарианцы всецело исключают употребление убойной пиши, чего не делают первые»
Борис Долячко, «Вегетарианский вестник»
Фото: wikipedia.org
В октябре в Москве наконец открывается Вегетарианская столовая. Наплыв посетителей так велик, что спустя два года ее переносят в особняк княгини Шаховской в Газетном переулке.
«Порядок в столовой образцовый — в передней гардеробным не велено ничего платить. И это имеет серьезный смысл ввиду особого наплыва сюда недостаточного студенчества. Стены всех комнат увешаны фотографическими портретами Льва Толстого, разных величин и в разных поворотах и позах. Все комнаты установлены столами, накрытыми чистой и довольно достаточной сервировкой необходимых приборов и корзин с разным хлебом особого, приятного и сытного вкуса, который пекут только в Москве. Выбор кушаний вполне достаточен, но не это главное; а то, что кушанья, чтобы вы ни взяли, так вкусны, свежи, питательны, что невольно срывается с языка: да ведь это — объеденье!»
Илья Репин
Под редакцией врача-хирурга и председателя русского Вегетарианского общества Александра Зеленкова, который вместе с мясом отказался и от традиционной медицины, выходит книга его жены Ольги — «Я никого не ем! 365 вегетарианских меню», в которой впервые в России помимо вегетарианских рецептов излагается история движения. Имена Толстого, Лескова и Репина теперь вписаны в мировую историю любителей овощей — начиная с Платона, Пифагора и Эпикура. Книга тут же становится бестселлером, переиздавали ее вплоть до 1990-х.
«Странно, почему собственно современный интеллигент восстает и негодует на убийц, когда сам непрерывно, ничуть над тем не задумываясь, кормится трупами животных, более или менее видоизмененными кулинарным искусством, и, так сказать, устраивает кладбище в своем желудке?»
1909
Фото: wikipedia.org
Начинает выходить «Вегетарианское обозрение» — вторая попытка обеспечить вегетарианское движение собственным печатным органом, на этот раз более успешная. Среди авторов — весь пул «Вестника», а также Репин, Шолом-Алейхем, Арцыбашев и Чертков. Издатель Иосиф Перпер первым представил русских вегетарианцев в Европе: в 1911 году он поехал с журналом на вегетарианскую конференцию в Дрезден. Журнал просуществовал до 1914 года и пользовался большим авторитетом среди публики — несколько раз его даже пытались закрыть за сотрудничество с толстовцами.
«Само собою разумеется, что при существующем строе жизни невозможно ни одному человеку, как бы он ни был высоконравственен, создать себе одному чистое в нравственном отношении общественное положение, потому что невозможно отрешиться от всякой связи с окружающей жизнью, основанной на насилии и порабощении; но уменьшать долю своего личного участия в насилии и порабощении — это возможно для всякого»
«Вегетарианское обозрение», 1911
1910
Лев Толстой пишет свою последнюю книгу «Путь жизни», в которой наконец максимально кратко формулирует лозунг всех действующих и будущих вегетарианцев России:
«Десять лет кормила корова тебя и твоих детей, одевала и грела тебя овца своей шерстью. Какая же им за это награда? Перерезать горло и съесть?»
В ночь на 28 октября 1910 года Лев Толстой, выполняя свое решение прожить последние годы соответственно своим взглядам, тайно покидает Ясную Поляну. За ситуацией следит вся страна, в том числе и противники идей писателя. Среди них — сатирик Влас Дорошевич. 31 октября выходит номер «Русского слова» с шапкой во всю полосу «Отъезд Л. Н. Толстого из Ясной Поляны» и фельетоном Дорошевича «Софья Андреевна», в котором немалое место уделяется вегетарианству писателя. Над «простывшими грибами» смеется вся Россия.
«Толстые завтракают,— не помню,— кажется, в половине первого. Лев Николаевич — старик. Лев Николаевич — вегетарианец. Перед зав траком Толстой пишет. Как войти к работающему Толстому? Как сказать Толстому:
— Оставь то, что пишешь, Толстой. Грибы могут простыть!
Но ведь нельзя же старика, который ест малопитательную вегетарианскую пищу, кормить остывшим, подогретым, потерявшим и тот мал енький вкус, какой есть в этом кушанье? И вот Толстой, когда бы ни вышел после работы,— ему, не заставляя старика ни секунды ждать, подают свежий, только что сделанный завтрак. Мне захотелось узнать маленький секрет этой внимательности, и кто-то из домашних объяснил:
— Очень просто: Софья Андреевна наблюдает, чтобы с половины первого все время для Льва Николаевича готовился завтрак. Один на чинает перестаиваться,— готовят другой, третий. Так в каждую данную минуту всегда есть свежий завтрак»«Софья Андреевна»
1912
В Вегетарианскую столовую на Газетном совершен набег. Велимир Хлебников, Владимир Маяковский, Давид Бурлюк, Алексей Кручёных, Василий Каменский, Бенедикт Лившиц приносят в столовую «Пощечину общественному вкусу». Сбрасывать с «парохода современности» Пушкина и Толстого они решают в неофициальном храме последнего (куда раньше по бедности ходил и Хлебников):
«Закончив манифест, мы разошлись. Я побежал обедать и съел два бифштекса сразу,— так обессилел от совместной работы с великанами!..
Не давая опомниться публике, мы одновременно с книгой выпустили листовку под тем же названием. Хлебников особенно ее любил и, помню, расклеивал в вегетарианской столовой (в Газетном переулке) среди всяческих толстовских объявлений. Хитро улыбаясь, раскладывал на пустых столах, как меню»Алексей Кручёных
1913
Вегетарианство благодаря деятельности писательницы и суфражистки Натальи Нордман, по словам Чуковского — апостола русского вегетарианства, привлекает к себе большое количество эмансипированных молодых женщин. Новая культура безубойного питания в лекциях Нордман преподносится как часть глобального движения за права женщин. В 1913 году Нордман вместе с мужем Ильей Репиным читает в Петербурге цикл лекций «Сырое питание как здоровье, экономия и счастье».
«Несмотря на недоверие, с которым всегда относятся в начале нашей проповеди, кончилось все тем, что пятки все-таки удалось поджечь слушателям, съели пуд размоченной овсянки, пуд гороху и безграничное количество бутербродов. Запили сеном и пришли в какое-то электрическое, особенное настроение. Мы, слава богу, бодры и здоровы, я теперь пережила все стадии вегетарианства и проповедую только сырое питание»
Слева направо: Максим Горький, Мария Андреева, Наталья Нордман и Илья Репин, 1905
Фото: Карл Булла
Наталья Нордман и феминистское вегетарианство
Писательница и гражданская жена Ильи Репина (за 15 лет фактического брака они так и не обвенчались, что обсуждалось и осуждалось по всей стране) была женщиной эмансипированной во всех отношениях. Она называла себя демократкой, поддерживала суфражистское движение, активно занималась благотворительностью, выступала за создание трудовых коммун, отказ от личной прислуги и полный отказ от мяса. Последние два пункта были связаны довольно причудливой логикой. Животная пища, по Нордман, была буржуазным излишеством и одним из символов «женского рабства». От сложных блюд, которые надо было по много часов готовить или, как в ее случае, следить за их готовкой, она призывала отказываться — в жизни современной независимой женщины было и так слишком много дел. «Щи из соломы» и «бифштексы из клюквы», которые обсуждал весь светский Петербург, представлялись ей адекватной заменой. Из всех известных вегетарианцев того времени она единственная, кстати, продолжала дело Толстого и боролась против шуб во всех салонах столицы. В течение всех 15 лет ее совместной жизни с Репиным в газетах регулярно появлялись фельетоны о том, как она, уморив самого знаменитого живописца страны своим сеном, по ночам накидывается на спрятанную в спальне колбасу.
Вегетарианство становится настолько модным, что его начинают стесняться. Сергей Есенин пишет в письме Григорию Панфилову:
«Милый Гриша, <...> я бросил есть мясо, рыбу тоже не кушаю, сахар не употребляю, хочу скидывать с себя все кожаное, но не хочу носить название "вегетарианец". К чему это? Зачем? Я человек, познавший Истину, я не хочу более носить клички христианина и крестьянина, к чему я буду унижать свое достоинство?»
В Москве в здании гимназии Брюхоненко на Пасху проходит первый Всероссийский съезд вегетарианцев, на котором обсуждаются вопросы о создании Всероссийского общества сторонников растительного питания. Съезд проходит празднично, обсуждается среди прочего борьба с вивисекцией, пьянством и кинематографом. Русские вегетарианцы впервые чувствуют себя движением.
«Участники Съезда успели уже перезнакомиться друг с другом, и между всеми установились простые, дружеские и сердечные отношения. На выставке, в коридорах, в буфете и столовой повсюду видны были радостные, оживленные лица единомышленников, горячо обсуждавших разные вопросы и делившихся впечатлениями. А из главного зала разносились звуки вегетарианского гимна "Счастлив тот, кто любит все живое", распеваемого молодежью»
«Вегетарианское обозрение», 1913
1914
Еще один перформанс в вегетарианской столовой в Газетном. Обратившись к портрету Толстого, Владимир Маяковский читает стихи про каннибализм:
«В ушах обрывки теплого бала,
а с севера — снега седей —
туман, с кровожадным лицом каннибала,
жевал невкусных людей.
Часы нависали, как грубая брань,
за пятым навис шестой.
А с неба смотрела какая-то дрянь величественно,
как Лев Толстой»
По воспоминаниям Бенедикта Лившица, из столовой они еле унесли ноги:
«Мы оказались во взбудораженном осином гнезде. Разъяренные пожиратели трав, забыв о заповеди непротивления злу, вскочили со своих мест и, угрожающе размахивая кулаками, обступали нас все более и более тесным кольцом»
Продолжая поход против Толстого, Маяковский в ноябре 1914 года публикует статью «Штатская шрапнель: вравшим кистью», в которой пишет о новом мире, который наступит после войны и куда будет заказан путь пацифистам и вегетарианцам:
«Репины, Коровины, Васнецовы, доставьте последнее удовольствие: пожертвуйте ваши кисти на зубочистки для противоубойных вегетарианцев. Уголь дорог. Ваши изумительно промасленные картины отлично разожгли б самовары. Выберите с вашей палитры крап-лак и киноварь и последними широкими мазками напишите красные вывески лазаретов. Будет прямая польза.
Торопитесь!
Еще два-три месяца, и вас зарегистрируют как людей без определенных занятий»
1915
К 1915 году вегетарианцы постепенно превращаются в главных внутренних врагов. Над ними издеваются не только футуристы во главе с Маяковским и патриотический лагерь, осуждавший толстовцев за отказ брать в руки оружие в разгар войны, но и благонадежные центристы, которые недовольны тем, что кого-то в военное время волнуют жизни животных.
«Когда беспрестанно льется человеческая кровь, мы продолжаем заниматься пропагандой вегетарианства. Вегетарианство в наши дни, говорят нам, это — злая ирония, насмешка; можно ли заниматься теперь жалостью к животным? Но люди, так говорящие, не понимают, что вегетарианство не только не мешает любви и жалости к людям, а, наоборот, увеличивает еще больше это чувство»
«Вегетарианское обозрение»
1916
Спустя два года после начала Первой мировой художник и философ Николай Рерих, ответственный за эзотерическое крыло русского вегетарианства, сторонники которого верили в реинкарнацию, пишет программное стихотворение «Не убивать?»:
«Мальчик убил жука,
Хотелось ему его узнать.
Мальчик забил птицу,
чтобы ее рассмотреть.
Мальчик забил зверя,
только ради знания.
Мальчик спросил, позволительно ли
Для добра и для знания
Убить человека.
Если ты убил жука, птицу и зверя,
Почему же людей
Не убить?»
1918
Спустя несколько месяцев после революции страна оказывается на пороге голода, и вегетарианство окончательно перестает интересовать общественность — отказ от мяса теперь не выбор, а данность. Советская власть к вегетарианцам тоже не расположена — в первую очередь из-за их пацифизма. Преследовать вегетарианцев в СССР будут до 1929 года, когда ВЦИК предпишет прекратить свою деятельность Московскому вегетарианскому обществу, многие члены которого к этому времени уже будут арестованы.
Бонус: избранные рецепты
Фото: Издательство В. Секачев
«Вегетарианская кухня. Наставление к приготовлению более 800 блюд, хлебов и напитков для безубойного питания»
Москва: Типография Товарищества И.Д. Сытина, 1884
Суп из огурцов
Выдать:
6 или 7 средней величины огурцов, 6 ложек салату, 6 ложек толченых сухарей, 4 луковицы, 1 ложка рубленой зеленой петрушки и 4 ложки масла.
Рецепт:
Очистить огурцы от кожицы, изрезать их и лук пластинками, очистив салат и вымыв его, изрезать мелко, положить в кастрюлю, прибавить петрушки, перцу и соли и поставить тушить с маслом в продолжении 3/4 часа, помешивая иногда. Когда лук будет мягкий, влить 5 бутылок кипятку, всыпать толченые сухари и дать кипеть медленно 2 часа. По желанию, подправить мукою с маслом. Перед отпуском влить одну ложку уксусу и посыпать рубленым укропом.
Суп скорый
Этот суп следует варить за час до обеда. Крупно нарезанный кружками лук поджарить с маслом, облить кипятком, посолить и дать вскипеть 2 раза и отставить на край плиты. Разбить 2 яйца в чайную чашку, выдавить туда 1 лимон и, взбивши, выпустить, мешая потихоньку, в варево. Положить туда же наломанную и предварительно подсушенную до цвета булку, накрыть крышкою и дать булке разбухнуть, посыпав зеленой петрушкой и укропом, подавать. Вместо воды лучше разбавить отваром из овощей.
Мнихи, или кушанье из сухих баранок
Полфунта сухих баранок наломать кусочками, обдать небольшим количеством кипятка из самовара, накрыть, когда разбухнут (наблюдать, чтобы не превратились в кашу), слить лишнюю жидкость, положить 2–4 ложки горчичного или орехового масла, но не прованского, луку, белого или зеленого, соли и побольше простого, истолченного перца, размешать. Кушать горячим за завтраком или в дороге.
Кресс-салат тушеный
Очистить и положить кресс-салат в соленую воду, чтобы очистить его от могущих в нем находиться насекомых, вымыть в нескольких водах, вскипятить, откинуть на дуршлаг, изрубить, посолить и посыпать перцем, положить немного масла и положить обратно в кастрюлю, дать совершенно нагреться, прибавить немного уксусу по вкусу, выложить на блюдо и обложить крутонами или гренками.
Тюря, или мурцовка
1 фунт черного кислого хлеба режут маленькими кусочками вместе с корочкой, кладут в миску, прибавляют полфунта постного масла, 2 ложки тертого хрена, мелко рубленного сырого луку, репчатого или зеленого, солят, посыпают перцем и разводят все квасом. Кто любит, можно прибавить тертой редьки.
Пельмени из кислой капусты
Приготовляют тесто из 3 стаканов муки, 2 сырых яиц, полстакана воды, солят, замешивают и раскладывают тонко. Из этого теста стаканом вырезают кружки и на каждый кружок кладут понемногу нижеописанного фарша, закрывают этот фарш другой половиной кружка, слепляют как можно лучше, для чего противоположную сторону кружка смачивают водой. Когда таким образом пельмени приготовлены, берут кастрюлю, наливают в нее горячей воды, и когда она закипит, то сразу все пельмени опускают в воду, причем они потонут, а когда всплывут вверх, то их вытаскивают дуршлагом на блюдо, обливают растопленным маслом и посыпают зеленью укропа и петрушки.
Фарш: кислую капусту хорошо отжать через салфетку, прибавить рубленого луку, перцу, масла, все поджарить и делать пельмени.