Насколько успешна стратегия властей РФ по уходу от американской валюты

Россия снижает зависимость от доллара в международной торговле, заявил председатель Госдумы Вячеслав Володин. Он привел в пример Евразийский экономический союз, где доля расчетов в национальных валютах превысила 70%. По словам Володина, те же процессы постепенно происходят и в торговле с Китаем и Турцией. Россия несколько лет пытается уйти от долларовых расчетов из-за опасения перед санкциями.

Насколько успешна эта стратегия? Завкафедрой международной коммерции РАНХиГС Владимир Саламатов считает, что использование собственных валют как минимум снижает издержки на конвертацию, а роль доллара в международной торговле с годами будет снижаться: «Для стран ЕС это вообще показательный пример, потому что пусть наша взаимная торговля не столь масштабна, но все-таки значительна.

Российские производители и покупатели существенно выигрывают от того, что мы используем национальную валюту, а не какую-то третью, при которой дважды нужно платить комиссию.

Более того, многие взаимные платежи осуществляются не физическим переходом денег из одной страны в другую, а за счет клиринга, когда фактически Россия должна заплатить Киргизии 10 млн руб., и она нам должна заплатить 15 млн руб. Дальше все зависит от объемов нашей международной торговли: чем больше мы будем продавать, тем больше у нас будет возможностей для перехода к другим видам расчетов».

В конце прошлого года в российском посольстве в Китае сообщили, что доля расчетов в национальных валютах между странами достигла 25%. А по данным ЦБ, в торговле с Турцией Россия в основном экспортирует товары за доллары, а импортирует на треть за рубли. Но у всех этих процессов есть естественный предел, отмечает профессор Высшей школы экономики, ведущий научный сотрудник ИМЭМО РАН Алексей Портанский: «По разным данным до 70% выручки во внешней торговле мы получаем за счет продажи углеводородов, а на этом рынке расчеты идут в долларах, и, естественно, в ближайшей перспективе это не изменится. Мы вряд ли уйдем от американской валюты, в какой-то степени мы снижали зависимость, избавлялись от американских долговых бумаг и так далее, но все это не так значительно.

Мы не сможем избавляться от доллара настолько, насколько это политически нам нравится.

Наш экспорт, сама наша экономика не позволят этого сделать, и наши партнеры, если говорить о Турции, Китае, тоже не отказываются от валюты. У Пекина огромная внешняя торговля, и мы для Китая далеко не первостепенный партнер, тем более что, к сожалению, наша доля в мировой экономике — где-то 2-2,5%. Поэтому, что бы мы здесь ни делали, на общее положение вещей мы не повлияем. Уход от доллара не очень выгоден, потому что, если, например, мы получаем юани, то в дальнейшем они нам пригодятся только в расчете с Китаем. Все-таки мы заинтересованы в том, чтобы выручка была универсальной, а не привязывалась к одной стране. Китай для нас — тоже не первостепенный партнер, все-таки ЕС пока по объему торговли для нас в два раза важнее».

Ранее Минфин изменил структуру Фонда национального благосостояния. Часть средств, которые хранились в долларах и евро, теперь переведены в китайский юань и японскую иену.

Сергей Гусев