Настроения в промышленности так хороши, что даже цены не выдерживают

Мартовские опросы промышленности, опубликованные Институтом Гайдара, показывают на удивление хорошее настроение руководителей крупных предприятий: если бы не рост цен на сырье и материалы, коронавирусный кризис можно было бы считать для этой части экономики пройденным практически без последствий. Снижение внутреннего спроса больше не считается в индустрии главной проблемой, темпы восстановления промпроизводства в РФ лучше, чем в ЕС, и даже инвестиционный пессимизм, по крайней мере в настроениях, почти преодолен.

Данные конъюнктурных опросов Института экономической политики (ИЭП) имени Гайдара в марте 2021 года содержат как оценки руководителями промышленных предприятий спроса, запасов, ситуации с кадрами, доступности кредитов и динамики капвложений, так и спецблок — третий опрос о последствиях коронавирусного кризиса и борьбе с ним экономических регуляторов (февраль 2021 года). Первые два опроса на эту тему Институт Гайдара делал в апреле и августе 2020 года.

Первая часть бюллетеня подтверждает вполне позитивные тренды прошлых месяцев, вторая — показывает, что для промышленности кризис выглядит как с большой вероятностью завершающийся, причем существенно раньше, чем предполагалось.

Мартовские оценки динамики спроса (глава лаборатории конъюнктурных опросов ИЭП Сергей Цухло напоминает, что традиционно промпредприятия склонны их занижать) после провала в октябре—январе стали лучше. В марте 61% опрошенных считал спрос «нормальным», лучше результат был лишь в ноябре 2020 года. В целом эти данные показывают, насколько тесно промышленность связана ожиданиями с «фазами» развития эпидемии коронавируса — фактически две волны кризиса в промышленности прямо связаны с двумя волнами эпидемии, а текущее состояние проще всего трактовать как отсутствие у промышленности сильных опасений третьей волны (и во многом поэтому настроения в РФ в этой части показательно лучше, чем в Евросоюзе).

То же самое в марте происходило с ожиданиями продаж — впрочем, они пока не доросли до уровней ноябрьской «эйфории». Данные о фактическом выпуске в марте 2021 года также позитивны. Фактически баланс оценок (процент роста у одних респондентов против процента снижения у других) уходил в минус только в локдаун в мае 2020 года — кризисный спад был по масштабам сравним с кризисом ноября 2008 года, а ожидания были буквально апокалиптическими,— но вышел в плюс еще в июле. Кадровые ожидания по степени оптимизма достигли уровня, «коего не регистрировалось опросами со времен начала кризиса 2008–2009 годов». Ставки по кредитам, по оценкам банков, пока на минимальных исторических уровнях, притом что 62% предприятий считают доступность кредита для себя «нормальной». И даже обвал инвестиционных настроений считается преодолимым: хотя баланс ответов об ожидаемых капвложениях остается отрицательным, он уже очень близок к нейтральному уровню, а удовлетворенность промышленников фактическими объемами инвестиций составляет 61% (рекорд — 69% в середине 2019 года).

Пока единственными беспокоящими всех последствиями кризиса являются рост цен на сырье и материалы и связанная с ними косвенно ситуация с запасами.

Отметим, что в апреле 2020 года одним из распространенных негативных ожиданий глав промышленных компаний была перспектива снижения цен на производимую продукцию и, чтобы минимизировать этот риск, многие компании работали в редком для РФ режиме. «В ходе кризиса-2020 российская промышленность сообщила о достижении рекордно низкой доли избыточных запасов готовой продукции. В декабре 2020 года этот показатель опустился до абсолютного минимума всех 346 проведенных нами опросов и составил 5%»,— говорится в обзоре ИЭП. При этом освобождение складов из-за опасений возможного снижения цен, вероятно, само по себе выступало механизмом «консервации» низкой инфляции 2020 года и помогло ее резкому разгону в конце 2020 года — начале 2021 года. Всплеск спроса в начале года заставил компании наращивать запасы на опустевших складах. «В марте 2021 года показатель вырос до 8%»,— отмечает Сергей Цухло, глава профильной лаборатории Института Гайдара. Однако докризисных значений они не достигли. Неустойчивый и непредсказуемый спрос населения (см. “Ъ” от 22 марта), разогнавший потребительскую инфляцию, мог поддержать опасения роста цен и на сырье — по данным февральского опроса ИЭП, эти риски воспринимаются сейчас компаниями как в несколько раз более серьезные, чем риски снижения цен в коронакризис.

Цены на сырье и материалы стали «проблемой номер один» (об этом говорят 66% опрошенных, в августе 2020 года этого опасались 52%, в апреле 2020 года — 63%). Снижение внутреннего спроса беспокоит всего 48% (в прошлом августе — 67%, а в апреле — 73%). Немного (с 32% в августе до 40% в марте 2021 года) выросло беспокойство за состояние логистики. Зато свертывание инвестпрограмм считают проблемой всего 19% опрошенных — год назад этого опасались 50%. Почти исчезли опасения снижения зарплат и риски ухудшения состояния предприятия из-за необходимости поддерживать уровень оплаты труда, исчезли и риски снижения цен на рынке.

В сущности, кризис опрошенные Институтом Гайдара сейчас склонны считать завершающимся «досрочно» — ИЭП отмечает «явное снижение масштабов негативных последствий этого (возможно, завершающегося) кризиса для российской промышленности».

Возможно, даже текущий всплеск цен объясним переоценкой в 2020 году будущих трудностей — эта логика совпадает с логикой Банка России, где считают, что всплеск инфляции является следствием неожиданно быстрого восстановления внутреннего спроса при физической невозможности его удовлетворить. Если это так, вполне вероятен краткосрочный «мини-кризис» из-за всплеска цен с небольшим ухудшением ситуации в промышленности в апреле—мае: без третьей волны эпидемии в России им и завершится для промышленности кризис, который в апреле 2020 года ожидался едва ли не таким же тяжелым, как при распаде СССР.

Дмитрий Бутрин, Олег Сапожков