Перспективы NFT и цифрового искусства

После того как 11 марта на торгах Christie’s работа Beeple «First 5000 Days» ушла за $69,3 млн, интерес к цифровому искусству возник даже у тех, кто раньше про него ничего не слышал. И это притом что у Майка Винкельманна, стоящего за псевдонимом Beeple, огромная армия поклонников: до начала аукциона у его аккаунта в Instagram было 1,8 млн подписчиков, а на момент сдачи этого номера — уже 2,1 млн. На торги был выставлен набор из пяти тысяч цифровых изображений, взятых из его арт-проектов, которые Винкельманн создавал практически каждый день на протяжении 13 лет.

Весь этот цифровой архив был привязан к NFT — невзаимозаменяемому токену. В отличие от взаимозаменяемых токенов, которыми можно обмениваться, все NFT уникальны и несут в себе различную «полезную информацию». К примеру, с их помощью можно выпускать цифровые театральные билеты, когда нужно указать место и ряд. Но эффективнее всего этот стандарт применяется для аутентификации цифрового искусства. Андрей Алехин, сооснователь платформы snark.art, поддерживающей создание и распространение цифрового искусства, так объясняет технические особенности этого метода подтверждения подлинности диджитал-арта:

— В NFT могут храниться ссылка на цифровую работу и метаданные, которые дают понять покупателю, что перед ним оригинальная экземпляр. Сама работа при этом может находиться в вечном хранилище, IPFS, либо где-то еще. NFT в этом случае играет роль цифрового сертификата подлинности. Коллекционеры фактически продают друг другу эти сертификаты. Благодаря NFT цифровые работы стали такими же, как и физическое искусство: теперь они существуют в ограниченном количестве. Ранее коллекционерам не было понятно, что именно они покупают, когда речь заходила про цифровое искусство: любой цифровой файл легко было размножить сколько угодно раз, а сертификата подлинности, которому можно было бы доверять, не существовало. Большой плюс NFT-технологии — возможность создания тиражных цифровых работ (ограниченного числа сертификатов подлинности).

Все это дало мощный толчок развитию цифрового искусства, а также привлекло коллекционеров, которые стали тратить на него деньги.

Когда «First 5000 Days» была выставлена на онлайн-торги, в активе у Beeple уже было несколько громких продаж. Платформа Nifty Gateways, специализирующаяся на совместных проектах с художниками-звездами (по охвату в соцсетях), в декабре 2020 года продала серию его произведений на $3,9 млн ($2,2 млн из них отданы за одну вещь). Профессионалы цифрового бизнеса были уверены, что криптокомьюнити не даст работе Beeple, выставленной на Christie’s, уйти меньше чем за $10 млн. При этом потолок цены спрогнозировать никто не брался: впервые в практике аукционного дома саму ставку можно было сделать в криптовалюте (комиссию, правда, требовалось заплатить в «живых» деньгах). Криптомиллионеры, вложившиеся в цифровые валюты в самом начале, с энтузиазмом относятся к любой возможности продвинуть все, что связано с этой темой. И понятно, не могли остаться в стороне от первой продажи цифровой работы на одном из старейших аукционов. По статистике Christie’s, в этих торгах принял участие 91% новых клиентов, а 64% участников были младше 40. Ровно в одном шаге от победы остановился, к примеру, 31-летний китайский криптобизнесмен Джастин Сан. Он известен тем, что получил стипендию на обучение от Джека Ма (Alibaba Group), попадал три года подряд в рейтинг «30 under 30» китайского Forbes, а также своей криптоплатформой TRON и мобильным приложением Peiwo. Еще Сан как-то купил на аукционе обед с Уорреном Баффетом за $4,5 млн, а потом отказался от него. Но финальную ставку в последние 20 секунд аукциона — плюс $250 тыс.— сделал Metakovan. За этим псевдонимом стоит сингапурский блокчейн-предприниматель, программист и бизнес-ангел Виннеш Сундаресан. Особенность как инвесторов из Кремниевой долины, так и тех, кто занимается криптотехнологиями, такова, что они могут легко потратить миллионы долларов на новый инвестиционный проект, но практически никогда не покупают физически осязаемые произведения искусства. С этим связан и тот факт, что в Пало-Альто, к примеру, все традиционные арт-галереи не выживают и закрываются из-за недостатка клиентов. Когда же дело касается цифрового искусства — то есть, по сути, технологий,— вышеупомянутые бизнесмены готовы расставаться с заработанными средствами, так как считают, что с этими покупками они вписывают свое имя в историю и привлекают внимание не только к себе, но и к своим проектам.

Про цифровое искусство и NFT сегодня не говорит только ленивый, а новые проекты появляются каждый день. На поводу хайпа пошли и маркетинговые отделы больших компаний, начавших токенизировать практически все, что попадается под руку, хотя подтверждать с помощью NFT физический объект не имеет большого смысла (даже если разместить в блокчейне его точный 3D-скан).

Впрочем, были и интересные цифровые эксперименты. Так, генеральный директор Twitter Джек Дорси выставил на аукцион свой первый твит как NFT. 22 марта он был продан за $2,9 млн в криптовалюте. В мире искусства в гонку за криптоденьгами и вниманием аудитории включились как другие дома большой аукционной тройки, так и «классические» художники. Такаси Мураками выпустит 108 цифровых работ «Murakami.Flowers» размером 24 на 24 пикселя, главным героем которых станет его фирменный знак — улыбающийся цветок, похожий на разные эмодзи. На платформе Palm серию работ «The Currency Project», состоящую из 10 тыс. рисунков маслом на бумаге, к каждому из которых будет выпущен NFT, представит и Дэмиен Хёрст. На создание этой серии он потратил пять лет. Любой рисунок с цифровым сертификатом оценен в $3 тыс. Специфика работ, подкрепленных NFT, состоит в том, что после продажи они практически тут же становятся доступны на маркетплейсах, где начинают торговаться как акции.

Sotheby’s, в свою очередь, планирует сотрудничество с цифровым художником Pak (подробности будут известны к моменту выхода этого номера). В гонку с NFT включился и Phillips, объединив усилия с Mad Dog Jones (настоящее имя — Миша Добэк (Michah Dowbak)). Разработанный художником проект «Replicator» генерирует новые NFT каждые 28 дней, в результате чего создаются семь уникальных поколений произведений искусства. Первое поколение, которое будет продано на аукционе, представляет собой изображение копировального аппарата в офисном пространстве. Каждое следующее поколение будет создавать на одно произведение искусства меньше, пока дело не дойдет до седьмого, которое не станет генерировать новые NFT. При покупке произведения искусства новый владелец получит и все последующие репликанты из указанного NFT. Как и настоящий копировальный аппарат, «Replicator» тоже может заклинивать, и тогда будет появляться так называемая «Jam Artwork»: она уникальна для своего поколения, но не генерирует работы следующего поколения. Уровень заклинивания составляет от 50% до 80% для поколений со второго по шестое, что также помогает сдерживать экспоненциальный рост новых версий. Ожидается, что общее количество сгенерированных произведений искусства составит от 75 до 300.

Представители Christie’s уверены, что для NFT это только начало, так как механизм открывает дверь в море возможностей для среды, не сдерживаемой физическими ограничениями. «Мы находимся на пороге рынка, который является абсолютно новым для большинства коллекционеров, и невозможно предсказать, чем все закончится,— отмечают представители аукционного дома.— Однако, как и в случае с любой другой средой, все сводится к качеству работы и спросу на художника. Все шедевры оцениваются высоко, независимо от носителя, на котором они представлены».

Александр Щуренков