Ангелина Давыдова о декарбонизации России снаружи и изнутри

Выступление Владимира Путина на климатическом саммите под эгидой новой администрации США уже получило позитивные международные реакции. Так, спецпредставитель президента США по вопросам климата Джон Керри отметил, что президент Путин «изложил достойные мысли и видения, которые стоят рассмотрения и совместной работы». Даже в непростых внешнеполитических отношениях между РФ и США зеленый и климатический треки могут стать базой для сотрудничества двух стран и кооперации РФ с внешним миром.

Саммит усилил глобальную низкоуглеродную повестку даже в условиях пандемии и экономического спада.

О новых целях по снижению выбросов в ближайшие 10–15 лет заявили вернувшиеся на климатическую арену США, а также Япония, Канада и Великобритания. Бразилия готова достичь углеродной нейтральности к 2050 году, даже Китай пообещал замедлить рост потребления угля и выйти на пик эмиссии к 2030 году. Власти РФ также активно говорят о климате и декарбонизации, глобальном сотрудничестве, поддержке научных исследований, открытости для международных инвесторов в низкоуглеродное развитие. Одновременно на глобальных площадках всегда подчеркивается, что РФ уже снизила выбросы парниковых газов с 1990 года (в основном за счет падения промпроизводства и перестройки экономики), почти половина ее энергобаланса уже низкоэмиссионная (включая атомную генерацию, которую критикуют экологи), а леса вносят «колоссальный вклад в абсорбирование глобальных выбросов, как своих, так и чужих».

Однако внутренняя климатическая политика РФ сильно отстает от внешней — ее цель по снижению выбросов скромна и допускает даже их рост, черновик стратегии низкоуглеродного развития (ему уже более года) называет ближайшим сроком возможного достижения углеродной нейтральности конец века, цели и приоритеты госпрограмм энергоэффективности «плывут», а бизнес, поддержавший лишь самую мягкую модель углеродного регулирования, пока надеется на сдерживание планов ЕС ввести трансграничное углеродное регулирование лесными проектами.

Вместе с тем все яснее, что одним лесом отчитаться об участии в мировой повестке будет сложно.

По оценкам Института глобального климата и экологии, экосистемы РФ являются нетто-поглотителями только СО2, для других парниковых газов (метана и оксидов азота) эффект ниже, и со временем даже поглощение СО2 лесами в РФ начнет снижаться, а эмиссия метана из-за таяния мерзлоты — расти. Сами же лесные проекты учитываются международными углеродными рынками как дополнение к сокращениям выбросов в промышленности и АПК, и заниматься ими, безусловно, надо, но вряд ли это панацея от всех углеродных платежей. При всей красоте международной риторики важно не забывать и о работе, в том числе реальном снижении выбросов, хотя бы и под звуки «сказок русского леса».