Георгий Лунтовский, президент Ассоциации банков России

Как в современных условиях развиваться региональным банкам и что необходимо сделать, чтобы они не ушли с рынка, “Ъ” рассказал президент Ассоциации банков России Георгий Лунтовский.

— Каковы основные причины сжатия банковского рынка?

— Если говорить о сокращении числа банков, можно отметить два основных фактора. С одной стороны, регулятор последовательно проводил политику оздоровления сектора, ушло довольно много недобросовестных игроков. Эта работа в основном была завершена два года назад. Пандемия показала, что банковская система в целом стабильна и устойчива, способна эффективно решать задачи кредитования и поддержки экономики, населения и в нормальных условиях, и в периоды кризисов. Другой фактор носит долгосрочный характер: меняется сам рынок, и банкам приходится меняться вместе с ним, выстраивая новые бизнес-модели. Кредитные организации, которым это не удается, могут присоединяться к другим, а кто-то добровольно уходит с рынка, расплатившись по обязательствам.

— Как именно меняются бизнес-модели?

— Долгосрочный тренд на снижение ставок привел к тому, что стало намного сложнее заниматься классическим маржинальным банковским бизнесом. Конкуренция за качественного заемщика в последние два-три года резко усилилась. При этом банки не могут принять на себя дополнительные риски, снизив требования при выдаче кредитов, поскольку в этом случае требуется досоздавать резервы, никакая маржа такие издержки не покрывает. Рентабельность банковского бизнеса за последние годы значительно сократилась, поэтому многие банки ищут и реализуют бизнес-модели, альтернативные классическому банкингу.

— В том числе небольшие игроки?

— Небольшие кредитные организации могут фокусироваться на получении комиссионного дохода в конкретных нишах — работать с банковскими гарантиями, продавать сопутствующие финансовые продукты, развивать расчетные сервисы. Но концентрация на таких нишевых операциях рискует вызвать к себе пристальное внимание надзора.

Есть и целый ряд общих ограничений, с которыми сталкиваются средние и небольшие кредитные организации: отсутствие доступа к недорогим ресурсам, отсечение по размеру капитала и уровню рейтинга при допуске в программы льготного кредитования и субсидирования, довольно жесткие нормативы, связанные с концентраций пассивов и активов, неуклонный рост регуляторной нагрузки.

— Сколько банков в результате останется?

— Существует экспертное мнение, что России достаточно 200 кредитных организаций, как в Германии. Но там помимо универсальных банков много специализированных, значительно больше, чем в России. Для нашей страны с ее географическим масштабом важно сохранить небольшие и узкоспециализированные банки, которые давно и успешно работают в регионах, обеспечивая доступность финансовых услуг для населения и предприятий на локальных рынках. Их деятельность имеет не только экономическое, но и социальное значение.

Немаловажно и то, что благодаря региональным кредитным организациям поддерживается конкурентная среда, которая необходима для обеспечения высокого уровня банковского обслуживания. Сейчас во многих регионах есть дефицит качественных банковских услуг.

— Цифровизация банковских услуг и удаленные сервисы не могут решить эту проблему?

— Это, с одной стороны, стирает географические границы и открывает новые возможности, но одновременно приводит к усилению конкуренции. Пока мы видим преимущества перехода в цифру в основном на примере крупных банков, у которых есть ресурсы на развитие новых технологий и формирование экосистем, это прежде всего помогает им наращивать комиссионный доход. Крупные организации инвестируют значительные ресурсы в создание современных онлайн-интерфейсов и развитие интернет-банкинга.

Региональным и малым банкам здесь конкурировать непросто, это одна из причин их вытеснения с рынка. Именно скорость преобразований бизнес-моделей в цифровой формат начинает все больше определять конкурентоспособность и выживаемость любой кредитной организации вне зависимости от ее размеров. Значимым также станет государственное регулирование этих процессов и цифровых финансов в целом.

— Какую роль в изменениях играет регулятор?

— Внимание регулятора не распределено равномерно: где-то его более чем достаточно, например в деле защиты заемщиков и вкладчиков, а где-то, по мнению банкиров, не хватает, в частности в создании дополнительных возможностей для развития банков с базовой лицензией и создании равных условий конкуренции.

Есть аксиома, что регулирование всегда запаздывает. Это хорошо, с одной стороны, поскольку позволяет лучше изучить предмет регулирования, в том числе и с нашим участием, а с другой стороны, нередко позднее вмешательство может привести к перекосам на рынке или к тому, что на момент появления регулирования многие уже пошли иным, «неправильным» путем.

— Большинство уходящих с рынка банков — вне первой сотни. Под ударом в первую очередь оказались региональные банки, вынужденные конкурировать с филиалами крупных столичных коллег?

— Наметившееся с 2013 года снижение удельного веса активов и капитала региональных кредитных организаций в структуре банковского сектора в целом завершилось к началу 2017 года, а затем стабилизировалось и держится на уровне около 12%. На рынке кредитования населения их доля составляет примерно 7–8%, а на рынке кредитования нефинансовых организаций — чуть менее 6%. На них приходится 8% всех вкладов населения и около 9% остатков на счетах юридических лиц.

Пандемия оказала влияние на региональные банки, и в 2020 году они уменьшили рыночную долю кредитования населения с 7,6% до 7,1%, нефинансовых организаций — с 5,4% до 5,1%. Больше были потери на рынке вкладов, где доля снизилась с 8,8% до 8,0%, и привлечения средств юридических лиц, где она сократилась с 9,6% до 8,6%. Ключевую роль в условиях усиливающейся конкуренции играет размер кредитной организации, а не география деятельности.

— Какие основные проблемы у региональных банков и за счет чего они могут противостоять экспансии крупных?

— В прошлом году в условиях пандемии темпы роста кредитования предприятий со стороны региональных банков выросли на 8,9%, а в среднем по банковскому сектору — на 8,8%. То есть в принципе они активно поддерживали бизнес в регионах. Если говорить о проблемах, то прежде всего нужно отметить более напряженную ситуацию с фондированием. Оттока нет, но прирост средств совсем небольшой, что мы связываем и с общим снижением ставок, и с увеличением спроса на альтернативные инвестиции. Также могли быть перетоки в другие банки на фоне обострения конкуренции за счета клиентов, особенно в условиях широкого распространения программ льготного кредитования и ограниченного доступа к ним региональных банков.

— Были попытки изменить ситуацию?

— На встречах с ЦБ неоднократно поднимался вопрос о целесообразности разработки специнструментов фондирования для региональных банков, в том числе с базовой лицензией, с целью дальнейшего роста кредитования малого и среднего бизнеса в регионах. С определенными трудностями связано участие региональных банков в госпрограммах. По мнению банкиров, жесткие условия допуска региональных кредитных организаций к участию в реализации госпрограмм снижают эффективность последних.

Пандемия во многом ускорила технологические перемены в банковском секторе. Средним и небольшим банкам нужно не меньше, а может быть, и больше, чем крупным, быть современными и удобными. Для этого требуются существенные дополнительные расходы. Процесс трансформации технологий имеет три направления: системные инфраструктурные решения ЦБ, затраты на IT в связи с планируемым переходом на российское ПО и оборудование, кибербезопасность.

В этой связи в рамках системы СБП и реализуемых ЦБ инфраструктурных проектов необходимо обеспечить для региональных банков доступность к платежным сервисам С2G, оплате жилищно-коммунальных услуг, выплате заработной платы и другим востребованным услугам.

— Цифровизация, биометрия для региональных банков это окно возможностей или скорее дополнительные расходы с неясной отдачей?

— Цифровизация — это неизбежный процесс, здесь выбора у банков почти нет. Другое дело, что затраты на нее являются для небольших банков колоссальными: стартовая стоимость платформ достигает сотен миллионов рублей, если посчитать расходы на хранилище данных, серверы, наем персонала, безопасность, закупку программ, лицензий. У большинства небольших банков таких средств нет, поэтому необходимо подходить к вопросу дифференцированно, чтобы банки могли выбирать, что из цифровых услуг реализовать с учетом потребностей своих клиентов.

Выходом выглядит создание инфраструктурных решений, и ЦБ проделал огромную работу. Но здесь, как это бывает с масштабными проектами, реализуется стандартизированный подход, и банкам навязывают все больше обязательных функций, независимо от их модели бизнеса и, соответственно, структуры доходов и расходов.

В качестве примера можно привести внедрение биометрии и использование системы быстрых платежей. По закону банки с базовой лицензией не обязаны внедрять такие операции, как СБП, оплата по QR-кодам. Но у банка, работающего с малыми и средними предприятиями, могут быть единичные клиенты, которые хотели бы подключить переводы от физлица к юрлицу. По установленным правилам для этого сначала нужно подключить услуги перевода по телефону. В ситуации, когда клиентов-физлиц у банка нет, расходы на такие сервисы он никогда не окупит. В итоге нет нужного сервиса, и клиент уходит в крупный банк.

— Как далеко может зайти процесс консолидации и расслоения банковской системы?

— Сложно дать конкретный прогноз, поскольку темпы изменений ускоряются. Пять лет назад экосистемы были понятным, но еще относительно новым явлением, сейчас это, по мнению многих экспертов, самая перспективная бизнес-модель. Два года назад мало кто думал, как перейти на полный цикл дистанционного обслуживания клиента. Многое будет зависеть от регулятора, самих банков и общих усилий профессионального сообщества, в том числе от того, насколько успешно будут реализовываться инициативы, направленные на выравнивание условий конкуренции.

Интервью взял Максим Буйлов