Как СССР в мирное время за один день потерял четыре подлодки

60 лет назад, 17 мая 1961 года, Президиум ЦК КПСС принял решение о выводе кораблей советских ВМФ с военно-морской базы в албанском Влере. Однако четыре подлодки в ходе этой операции были утрачены. На основании документов, большая часть которых никогда прежде не публиковалась, мы восстановили историю того, как стратегически важная для СССР страна была сначала «выиграна» у Великобритании, а потом «проиграна» КНР.

«При поддержке Италии»

Если бы был составлен рейтинг стран, которые для мировых держав являлись чемоданом без ручки — нести тяжело, а бросить жалко, то Албания, безусловно, заняла бы в нем одно из призовых мест. Географическое положение делало ее идеальным плацдармом для оказания воздействия на Грецию, Италию и балканские страны. Базируя военные корабли в Албании, можно было контролировать судоходство в Адриатическом море. Добавьте к этому полезные ископаемые: нефть, уголь и хром.

С другой стороны, Албания на протяжении десятилетий обоснованно считалась одной из беднейших стран Европы и имела в религиозном плане смешанный состав населения: мусульмане, православные и католики. И три общины, как утверждалось в документах, были своеобразными политическими партиями и с огромным трудом достигали компромисса по возникавшим общегосударственным вопросам.

В первые десятилетия XX века стратегическое положение этой страны, как считали в Риме, в случае занятия ее противником серьезно угрожало Италии, и потому итальянское правительство прилагало максимум усилий для установления контроля над Албанией. В справке 3-го европейского отдела Наркомата иностранных дел (НКИД) СССР, датированной 13 декабря 1941 года, говорилось:

«Независимость Албании от Турции была провозглашена 28 ноября 1912 г. в Валоне (ныне город называется Влера.— "История"). Независимость Албании была признана Лондонским договором (Конференция Послов) 20 декабря 1912 г. Конференция Послов 26 марта 1913 г. определила границы Албании».

Подобная ситуация не устроила Италию, которая в ходе Первой мировой войны выдвинула одним из условий присоединения к странам Согласия (Антанты) передачу ей контроля как минимум над частью территории Албании.

«В конце 1917 г.,— указывалось в справке,— Италия, оккупировавшая весь юг Албании, провозгласила независимость ее под своим протекторатом и образовала временное правительство. На мирной конференции Италия пыталась получить мандат на Албанию, но в результате повстанческого движения в стране Италия вынуждена была отказаться от этих планов и в конце 1920 г. подписала соглашение, по которому признала полную независимость Албании и эвакуировала свои войска».

Но эта неудача, как и усиление влияния на албанские дела Королевства Сербов, Хорватов и Словенцев (КСХС, в 1929 году переименовано в Королевство Югославия), привели лишь к изменению образа действий итальянцев.

«В июне 1924 г. епископ Фан Нолли поднял восстание при поддержке Италии против албанского диктатора Ахмеда Зогу, опиравшегося на Югославию. Фан Нолли установил свою власть, и при нем Италия завоевала почетное монопольное положение в торговле с Албанией… Но уже в декабре 1924 г. правительство Фан Нолли вынуждено было бежать, т. к. в Албанию вторгся во главе вооруженных отрядов Ахмед Зогу».

Победу отрядам Зогу обеспечила поддержка войск КСХС и частей генерала Врангеля, находившихся в КСХС. Но итальянцы не собирались сдаваться.

«В ноябре 1926 г. Италии удалось склонить Зогу к подписанию договора, почти равносильного установлению итальянского протектората над Албанией.

В ноябре 1927 г. Италия навязала Албании новый "военно-оборонительный" договор, окончательно установивший протекторат Италии над Албанией»

Успехи Италии во многом объяснялись тем, что ее политику поддерживали албанские католики. Похожую тактику решили использовать и правящие круги Великобритании, для которых свобода судоходства и наличие плацдармов для оказания влияния в любых точках мира имели принципиально важное значение. Как говорилось в обзоре, составленном Военной миссией СССР в Албании в 1945 году, с середины 1920-х годов британцы приступили к усилению своего влияния на мусульманское население Албании:

«Англичане оказывают свое влияние через мусульманские кадры, выходящие из исламских университетов Египта и Индии. Члены мусульманского Синода в Тиране Садык Бега и Беджи Бухара окончили университет Аль-Ахзар в Каире. Член Синода Шариф Путра, он же директор журнала "Культура Ислама" окончил исламский университет в Индии (в г. Лагора) Все они являются сторонниками английской мусульманской политики на Ближнем Востоке и постоянно пропагандируют ее среди мусульманского населения Албании… В Медресе Тираны преподавание ведется на арабском и английском языках. Учебники Медресе издаются также на арабском и английском языках и написаны в духе английской мусульманской политики».

Не сидели сложа руки и в Москве. В изданной в 1968 году «Истории Албанской партии труда» в описании событий 1924–1925 годов отмечалось:

«Коммунистический Интернационал (Коминтерн) через Балканскую коммунистическую федерацию оказал ценную помощь в организации революционных албанских демократов».

Однако вспыхивавшие вооруженные выступления албанских коммунистов быстро подавлялись, и итальянцы день ото дня усиливали контроль над Албанией, имевшей природные ресурсы, очень ценные для страдающей от дефицита топлива Италии.

«Желает видеть Албанию освобожденной»

«В 1928 г.,— констатировалось в справке 3-го европейского отдела НКИД,— Зогу объявил себя королем, и это еще более укрепило влияние Италии, на которую Зогу целиком ориентировался. В 1931 году, по требованию Италии, была создана "смешанная" экономическая комиссия, превратившаяся вскоре в орган контроля над всей деятельностью албанского правительства».

А в 1939 году в Риме решили, что король Зогу I, временами пытавшийся вернуться к самостоятельному правлению, стал ненужной помехой.

«4 апреля 1939 г.,— говорилось в справке,— итальянские власти предупредили албанское правительство о том, что в Валоне будут высажены итальянские войска. В течение 5 и 6 апреля албанское правительство вело переговоры с итальянцами, пытаясь добиться компромисса.

6 апреля Италия уведомила югославское правительство о "принятии мер для защиты своих интересов в Албании". 7 апреля албанское правительство отклонило условия, предъявленные ему итальянским правительством… 8-го апреля итальянские части вступили в Тирану, а 9 в Албании было создано временное "правительство", объявившее короля Зогу вне закона.

16-го апреля итальянский король принял албанскую корону по "просьбе" албанской конституционной ассамблеи».

Легкость, с которой на этот раз итальянцам удалось установить полный контроль над Албанией, объяснялась просто. В документах говорилось о том, что в каждой албанской воинской части были итальянские офицеры-советники, которые отбирали и продвигали офицерские кадры, главным образом из албанцев-католиков. И почти везде совместными усилиями таких офицеров и советников удалось либо блокировать солдат в казармах, либо не дать им доступ к оружию.

28 июня 1941 года итальянская Албания объявила войну СССР. А вскоре в борьбе мировых держав за контроль над ней начался новый этап. Инициировал его «король в изгнании» Зогу. В сентябре 1941 года он обратился к странам антигитлеровской коалиции с просьбой признать его единственной законной властью в Албании. Но от монарха, не раз менявшего политическую ориентацию, по сути, отмахнулись. Ведь в тот момент в Лондоне, Москве, а после вступления в войну Соединенных Штатов и в Вашингтоне были заинтересованы в расширении партизанской войны в Албании, что отвлекало силы итальянских и немецких войск от боевых действий на восточном фронте и африканском театре боевых действий.

Однако неафишируемое соперничество за будущий контроль над Албанией развернулось с новой силой. И английские, и советские власти стремились оказывать влияние на албанское партизанское движение. Британцы имели больше возможностей для поставки оружия и всего необходимого, но в руководстве албанского сопротивления ведущее положение занимал коммунист Э. Ходжа.

Британский премьер У. Черчилль с помощью ловкого маневра попытался резко улучшить свои позиции в этом противостоянии. 30 ноября 1942 года американский госсекретарь К. Хэлл обратился к албанскому народу с призывом к всеобщему сопротивлению оккупантам.

«Хэлл подчеркнул,— говорилось в сообщении ТАСС,— что долг каждого албанца, являющегося хорошим гражданином, при первой же встрече стрелять в каждого итальянского солдата, который прибыл на албанскую территорию для того, чтобы лишить албанский народ его законных прав и свобод».

Никаких пояснений и дополнений к заявлению Хэлла не последовало. Но британское правительство объявило, что Соединенные Штаты тем самым гарантировали территориальную целостность Албании после войны и невмешательство великих держав в выбор пути ее дальнейшего развития.

Парламент Великобритании очень своевременно сделал запрос правительству о позиции по Албании, на который 16 декабря 1942 года получил ответ министра иностранных дел А. Идена:

«Правительство Его Величества относится с сочувствием к судьбе албанского народа, который явился одним из первых жертвой фашистской агрессии. Правительство желает видеть Албанию освобожденной от итальянского ига и ее независимость восстановленной. Форма государства и правительства, которая будет установлена в Албании, явится делом самого албанского народа и будет решена в конце войны».

17 декабря 1942 года Хэлл подтвердил, что Соединенные Штаты поддерживают восстановление свободной Албании. После чего Лондон предложил Москве официально присоединиться к англо-американским гарантиям невмешательства в албанские дела. 18 декабря 1942 года в советской печати появилось заявление НКИД СССР, в котором говорилось:

«Советское Правительство уверено, что борьба албанского народа за свою независимость сольется с освободительной борьбой других угнетаемых итало-германскими оккупантами балканских народов, которые в союзе со всеми свободолюбивыми странами изгонят захватчиков со своей земли. Вопрос о будущем государственном строе Албании является ее внутренним делом и должен быть решен самим албанским народом».

Казалось бы, Британия одержала дипломатическую победу. И в случае советского вмешательства в дела Албании могла напомнить СССР о принятых им на себя обязательствах и верности союзническому долгу.

Но после освобождения Албании от германской оккупации, сменившей итальянскую после капитуляции Италии в 1943 году, Временное правительство страны возглавил генерал-полковник Ходжа. А все ключевые посты в нем получили коммунисты. При этом формально правящей политической силой был «Национально-Демократический фронт». А Компартия как бы находилась на нелегальном положении.

Несмотря на это у британцев оставались самые весомые аргументы для выигрыша в этом споре.

«Не может долго противостоять»

Как отмечалось в обзоре, составленном в 1945 году Военной миссией СССР в Албании, экономическое положение Албании было плачевным:

«В Албании имеется в значительном количестве нефть, хром, уголь и асфальт, но кроме нефти другие ископаемые не разрабатываются ввиду отсутствия специалистов, средств и оборудования.

В настоящее время на нефтепромыслах Кучева добывается около 100 тонн нефти в сутки. Добыча в этом районе может быть увеличена до 500 тонн. В других нефтеносных районах возможна добыча до 150 тонн в сутки…

Хрома можно добывать около 500 тонн в месяц. Албанцы считают, что немцы в период оккупации вывезли из Албании около 7000 тонн хрома. Албанская руда содержит очень высокий процент хрома (по итальянским данным до 45–50%).

Добыча меди возможна в количестве до 100 тонн в месяц, угля до 200 тонн в сутки, асфальта до 200 тонн в месяц. Албанский асфальт считается лучшим асфальтом в мире. В довоенное время асфальт из Албании вывозился в Германию, Францию и Италию. Нефти итальянцы вывозили из Албании 100.000 тонн в год».

В остальных отраслях, как говорилось в обзоре, дело обстояло еще хуже:

«Промышленность Албании нельзя назвать в полном смысле промышленностью, т. к. албанские предприятия — это своего рода кустарные мастерские, а не фабрики и заводы современного типа. В среднем на каждой фабрике и заводе работает от 10 до 30 человек… Значительная часть предприятий стоит из-за отсутствия средств, специалистов и материалов».

О жизни населения ярче всего говорили данные о росте цен с 1939 по 1945 год. Пшеничный хлеб, например, подорожал в 133 раза — с 0,15 албанского франка за килограмм до 20.

Самым печальным образом экономические проблемы отражались на главной опоре правительства Ходжи — армии.

«Армия,— констатировалось в обзоре,— состоит из 2-х корпусов, 6 дивизий, 18 бригад и одной дивизии защиты народа. Личный состав армии около 60 тыс. человек.

Армия имеет на вооружении итальянские, немецкие и бельгийские винтовки. Автоматическое оружие — английское и американское. Артиллерии имеется около 200 орудий, захваченных у немцев. Около 80% орудий находится в исправном состоянии. Боеприпасов в армии имеется на 8–10 дней боевых действий.

Армия одета на 50% английским и трофейным обмундированием, а остальная часть не обмундирована или обмундирована только частично. В армии нет одеял, простыней, палаток, плащей и т. д. У значительной части солдат не имеется матрацев и солдаты в казармах спят на земляном полу. Имеющееся трофейное обмундирование пришло в негодное состояние и сейчас армия находится почти без обмундирования.

Дисциплина в армии после изгнания немцев из Албании значительно снизилась. Это объясняется тем, что в армию призвана значительная часть молодежи из средней и северной Албании, не участвовавшей в освободительном движении, а также плохим питанием и обмундированием армии. Дневной паек солдата состоит из 800 гр. кукурузного хлеба и 100 гр. фасолевой каши, мясо в армии не выдавалось уже в течение многих месяцев».

Ко всем прочим бедам добавилось непризнание правительства Ходжи одной из религиозных общин-партий.

«В Албании,— говорилось в обзоре,— правительство должно быть признано не только другими государствами, но и руководителями религиозных общин. Если с приходом к власти нового правительства, руководители религиозных общин наносят ему официальный визит, то это означает, что они признали это правительство и оно может рассчитывать на их поддержку. Нынешнему временному демократическому правительству такие визиты были нанесены только руководителями мусульманской и православной церквей. Руководители католической церкви такого визита не нанесли, что означает, что они еще не признали это правительство».

Объяснялось это сменой ориентации католиков с побежденных итальянцев на победителей-англичан. Но Ходжу и его окружение тревожило и то, что среди прибывших в страну британцев были те, кто налаживал контакты с албанскими мусульманскими лидерами в 1920–1930-х годах. Кроме того, новые албанские власти получали информацию о том, что британцы снабжают и готовят группы их противников.

Однако английские представители уверяли, что ничего подобного не делают и лишь наблюдают за обстановкой в Албании. А правительство Ходжи, которому Великобритания отказывала в признании, будет официально признано, как только согласится на проведение свободных и контролируемых союзниками по антигитлеровской коалиции выборов. При выполнении этого условия Албании обещали предоставить значительную помощь деньгами, продовольствием и всеми необходимыми материалами.

17 марта 1945 года в Москву было передано обращение председателя Президиума Антифашистского вече национального освобождения Албании О. Нишани, в котором говорилось:

«Пользуясь тем, что Албания разорена, англичане по нескольку раз в день изъявляют желание оказывать ей помощь, предлагая машины, восстановление мостов и т. д. Албания отказывается от такой помощи, полагая, что англичане могут сделать таким путем в Албании то же самое, что и в Греции (захотят контролировать ситуацию в стране.— "История"). Албания же, будучи маленькой страной, не может долго противостоять, тем более что в марте наступит голод».

«Для маскировки»

Прямая помощь СССР правительству Ходжи могла быть расценена британцами как нарушение обязательств по невмешательству во внутренние албанские дела, что могло осложнить и без того непростые отношения с союзниками. Но выход был найден. Албании помогал не СССР, а Югославия — в благодарность за участие двух албанских дивизий в освобождении этой страны. То, что хлеб доставлялся из СССР, а боеприпасы и снаряжение — с трофейных складов на территории Польши, ни союзникам, ни населению Албании не сообщали.

Одновременно после любых, даже слабых намеков на желание британцев или американцев поучаствовать в албанских делах советские представители напоминали о существовании деклараций трех держав о невмешательстве. Причем эта ситуация сохранялась довольно продолжительное время.

К примеру, вопрос о легализации албанской Компартии И. В. Сталин и Э. Ходжа обсудили только через два года после Победы, 16 июля 1947 года. В записи их беседы говорилось:

«Тов. Сталин отмечает, что какая бы партия ни была, она должна быть легальной. Мы не понимаем, как может партия стоять у власти и считать себя нелегальной».

Сталин дал указание и относительно названия легализованной партии:

«Тов. Сталин спрашивает, нельзя ли назвать партию в Албании трудовой партией. Крестьяне могут опасаться коммунизма. В других странах находятся лица, которые убеждают крестьян в том, что коммунисты против частной собственности и отбирают у крестьян все. Это обстоятельство надо учитывать. Поэтому надо пока сдерживаться и первое время не называть партию коммунистической…

Тов. Сталин повторяет, что для маскировки следует назвать партию трудовой партией, крестьяне это поймут».

Камуфляж сохранялся и в вопросе поставок Албании:

«Тов. Сталин говорит, что мы считаем, что для маскировки нам было бы неплохо оказывать помощь через Югославию. Коли англичане и американцы узнают, что мы оказываем Албании прямую помощь, то они будут к этому придираться, и для Албании возникнут затруднения. А если Югославия оказывает помощь, то ничего плохого в этом нет, так как Югославия — пограничная с Албанией страна и, кроме того, Югославия имеет договор о взаимопомощи с Албанией, мы до сих пор думали, что так будет лучше. Если Энвер Ходжа не согласен с этим, то пусть он изложит свои мотивы.

Энвер Ходжа отвечает, что он с этим целиком согласен».

Албанский руководитель соглашался со Сталиным буквально во всем. И это помогало ему получать помощь в запрошенных размерах. А то, что давали в долг, не отдавать. К примеру, в 1945 году Албании было поставлено 20 тыс. тонн зерна с условием вернуть все из урожая 1946 года. А когда ему напомнили о зерновом долге, ответил, что вряд ли сможет его возвратить, добавив:

«Энвер Ходжа указал, что ухудшающееся экономическое положение в стране, а также усилившаяся за последнее время антиправительственная деятельность внутренней реакции, заставляет правительство быть все время наготове, чтобы предотвратить возможные внутриполитические осложнения. Он добавил, что в условиях, когда в самой Албании хлеба не хватает, факт вывоза хлеба в Советский Союз, несомненно будет использован албанской реакцией для мобилизации против правительства всех недовольных, а также это может привести и серьезным осложнениям, которые не будут в интересах ни самой Албании, ни Советского Союза».

Ни то, что в СССР из-за засухи и обильной помощи зарубежным странам возникли продовольственные затруднения, ни то, что в Албании был хороший урожай и возврат долга не ухудшит снабжение албанцев, Ходжа во внимание не принял. Мало того, он сделал вид, что речь идет не о возвращении одолженного, а о поставках зерна в СССР:

«Премьер-министр ответил, что вопрос о поставках зерна Советскому Союзу требует совместного изучения и что его необходимо разрешить так, чтобы это было в интересах обеих стран».

Судя по документам, он совершенно искренне считал, что Советский Союз при любых обстоятельствах обязан помогать социалистической Албании. Однако аппетиты албанского вождя вскоре начали утомлять советское руководство. Сталин во время очередных встреч с Ходжей, принципиально соглашаясь предоставить помощь, конкретные ее размеры предлагал согласовать с членом Политбюро ЦК ВКП(б) А. И. Микояном.

Эта фамилия и многие годы спустя вызывала у албанского вождя приливы ненависти. В своих мемуарах он писал о Микояне:

«Его поведение можно назвать поведением барыги международного масштаба, а не коммуниста-интернационалиста. Микояна совершенно не интересовали проблемы Албании в строительстве социализма и жизнь албанского народа.

Для него Албания была лишь "географическим названием", одним из источников спекулятивной базарной выгоды».

Микоян и его подчиненные, в свою очередь, указывали, что Ходжа не раз просил деньги и ресурсы на одни и те же проекты, по которым в действительности ничего не делалось. Но после того как в 1948 году испортились советско-югославские отношения, Албания не только стала получать помощь напрямую, но и превратилась в очень ценного союзника в борьбе с югославскими отступниками, отказать которому в чем-либо было очень трудно.

Кроме материальной помощи Ходжа постоянно нуждался в моральной поддержке. К примеру, Сталин согласился с тем, что в стране с большинством мусульманского населения в руководстве должны преобладать мусульмане. И, ссылаясь на мнение Сталина, Ходжа удалил с руководящих постов многих политических недругов-православных.

На встречах с советским вождем Ходжа рассказывал и о своей борьбе с проникшими в ряды Албанской партии труда врагами. В разные годы это были буржуазные элементы, оторвавшиеся от народа кабинетные работники и агенты югославских троцкистов. И получал благословение на очередную чистку ее рядов с целью укрепления своей власти.

В те годы никто не мог предположить, что таким путем закладывается основа первого серьезного конфликта между странами социализма.

«Мы проиграли Албанию»

Смерть Сталина значительно изменила отношение советских руководителей к Албании и Э. Ходже. Первым звонком для него стало изменение советско-югославских отношений. После их нормализации и последующего потепления просить помощь для защиты от грядущей агрессии Югославии стало невозможно. А действия и выступления Ходжи, направленные против ближайшего соседа, выглядели в свете новой советской политики неоправданным безрассудством.

Следующий удар по репутации Ходжи был нанесен в 1956 году на XX съезде КПСС. Он на протяжении десятилетия действовал от имени и с одобрения тирана и преступника. И поневоле возникал вопрос: а кто же он в таком случае сам?

Не менее болезненным ударом оказалось уменьшение помощи, вызванное экономическими проблемами в СССР (см. «От их аннулирования население понесет потери»). Как и то, что ненавистный Ходже Микоян приобрел еще большее влияние в экономических делах и пытался вдохнуть жизнь в созданный в 1949 году, но практически не работавший Совет экономической взаимопомощи (СЭВ). Участвующим в нем соцстранам, в том числе и подписавшей договор о его основании Албании, не только предоставляли помощь, но и решили ставить совершенно четкие условия ее получения. А также предлагали продавать странам-участницам, а не капиталистическим фирмам за твердую валюту продукцию своего производства.

Противодействие Ходжи сначала было тихим и почти незаметным. В Албании критиковали СЭВ как механизм лишения социалистических стран экономической самостоятельности. Писали о том, что СССР напрасно пошел на восстановление отношений с Югославией, не получив от нее никаких политических уступок. Но главное, утверждали, что не следует раздувать отдельные ошибки великого Сталина до грандиозных размеров. Что, в свою очередь, вывело из себя использовавшего в собственных политических целях десталинизацию первого секретаря ЦК КПСС Н. С. Хрущева.

В советско-албанских отношениях появились трещины, которые усиливались день ото дня. И в 1957 году Э. Ходжа предпринял попытку увеличить значимость Албании для советских вооруженных сил. Он предложил сделать бухту Паша-Лиман во Влерском заливе базой советского военно-морского флота. В ноябре 1957 года предложения Черноморского флота об использовании новой базы были готовы, и в следующем, 1958 году были согласованы все вопросы базирования с албанским командованием. На небольшой части кораблей появились смешанные экипажи.

Однако внешне все выглядело так, будто эта база СССР совершенно не нужна. Прибывший 25 мая 1959 года с визитом в Албанию Хрущев говорил о необходимости превращения Адриатики и Балкан в зону мира, об улучшении отношений с капиталистическими странами и о необходимости заключения мирного договора с Германией. Хрущев обсуждал с Ходжей и некоторые совместные проекты: строительство дома культуры в албанской столице, организацию совместной рыболовной базы на озере на юге Албании.

Но о прежней масштабной помощи Хрущев не хотел ни слушать, ни говорить. Тем более о каких-либо деньгах помимо уже предоставленного Албании кредита.

В итоге советско-албанские политические отношения продолжили неуклонно ухудшаться. Масла в огонь подливали китайские товарищи. Советская помощь КНР постепенно уменьшалась все по той же причине — из-за проблем в советской экономике и финансах. Однако вместо вопросов о снижении поставок из СССР для собственных нужд они спрашивали, почему большой и богатый Советский Союз обижает маленькую и бедную Албанию. В первой половине 1960 года вдохновленный моральной и материальной поддержкой Китая, Э. Ходжа начал все чаще и резче выступать против того, что называл советским ревизионизмом.

В июне 1960 года на совещании коммунистических и рабочих партий в Бухаресте произошло то, что Хрущев назвал «албанским бунтом»: представитель Албании выступил категорически против предложенного первым секретарем ЦК КПСС обсуждения ошибок компартии Китая. А на совещании в Москве в ноябре 1960 года против Хрущева выступил сам Э. Ходжа.

Предметом критики, естественно, был не отказ от помощи Албании, а советская политика мирного сосуществования с Западом. Ходжа заявил, что угроза мировой войны исчезнет после полной победы социализма во всем мире. И прямо имея в виду Хрущева сказал:

«Кто не видит этого, тот слеп, кто видит, но скрывает это,— тот изменник на службе империализма».

Кроме того, он потребовал, чтобы СССР дал Китаю ядерное оружие:

«Почему бы Китаю не иметь атомной бомбы?.. Страх охраняет виноградники, говорит наш народ. Империалисты должны нас бояться и здорово бояться».

Не забыл Ходжа и о развенчании культа личности:

«Хорошее, бессмертное дело Сталина нужно отстоять целиком. Кто его не защищает, тот оппортунист и трус».

Взбешенный Хрущев заявил китайским участникам совещания: «Мы проиграли Албанию, а вы ее выиграли!»

Дальнейший ход событий не трудно было предугадать. Ходжа во всех выступлениях критиковал продавшегося империалистам ренегата Хрущева. Хрущев — предавшего принципы марксизма-ленинизма Ходжу.

Совместные советско-албанские проекты сворачивались, специалисты отзывались. Но в тот момент никто не мог себе представить, что произойдет на базе ВМФ во Влере. Хотя с учетом того, что случилось в Албании в апреле 1939 года, это нетрудно было предугадать. Но отечественные руководители очень редко читают архивные документы.

«Хуже быть не может»

17 мая 1961 года Президиум ЦК КПСС принял решение о выводе советских кораблей из Албании. В одобренном днем ранее письме китайским руководителям говорилось:

«Наши мероприятия по выводу советских военно-морских сил из Влерского залива являются вынужденной мерой, поскольку албанская сторона, проводя не дружелюбную в отношении СССР линию, создала совершенно нетерпимую обстановку на базе. В результате этого база фактически утратила свою боеспособность».

А предложенный до этого Албании и изложенный в том же письме путь решения конфликта заведомо должен был вызвать у албанцев резкую реакцию.

«Советское правительство… внесло предложение, одобренное Политическим Консультативным Комитетом (стран Варшавского договора.— "История"), временно впредь до восстановления дружественных отношений между Албанией и Советским Союзом, укомплектовать экипажи всех кораблей, находящихся на базе, только советскими моряками и подчинить командование базой Главнокомандующему объединенными вооруженными силами стран Варшавского договора. Однако правительство Албании не пожелало посчитаться с этим единственно разумным в нынешних условиях предложением».

Существуют разные версии того, что произошло во Влерском заливе во время вывода советских кораблей. Но Хрущев во время встречи с руководителями Компартии и правительства Чехословакии 1 июня 1961 года в Праге описывал эти события так:

«С Албанией,— говорилось в записи беседы,— у нас сейчас такие отношения, что хуже быть не может, сказал т. Хрущев. Это сумасшедшие. Мы остановили всю помощь.

Даже там, где строительство завершено на 95%, мы не будем достраивать остающейся части. Не помогать же нам своим врагам.

Мы отзовем всех специалистов, также тех, которые там еще остались. Далее товарищ Хрущев говорит о ходе ликвидации военно-морской базы во Влере. Мы увели 8 подводных лодок, албанцы захватили 4 подлодки, на которых было смешанное советско-албанское командование. Это наивное пиратство. Не говоря о том, что это устаревшие подлодки, албанцам будет уже в скором времени не хватать запасных частей — даже в том случае, если мы их им оставим. (Вы ведь это, как представители промышленной страны, прекрасно знаете.) Т. Хрущев затем описал инцидент, который имел место, когда советский корабль, направлявшийся в Албанию за персоналом базы и советским имуществом, приблизился к берегам Албании. Он был встречен жерлами нацеленных орудий албанского военного корабля и береговых батарей. Хотя албанцы это отрицали, они были уличены документальными снимками, сделанными советскими моряками».

Хрущев ошибался. Подлодки начали обслуживать китайские специалисты, и они оставались в составе албанского флота еще три десятилетия. Ошибся он и в другом. В январе 1963 года он, было, попытался восстановить разорванные в декабре 1961 года отношения СССР с Албанией, но у него ничего не вышло. Ведь нет более страшного врага, чем обманувшийся в своих ожиданиях друг.

Евгений Жирнов