Российский бизнес представил на ПМЭФ новый экологичный дресс-код

Открывшийся в Санкт-Петербурге международный экономический форум (ПМЭФ) в 2021 году выглядит принципиально иначе, чем два года назад, когда ПМЭФ последний раз проводился в очной форме. Форма вернулась, но основной темой дискуссий и для государства, и для бизнеса стал предстоящий выход экономики из пандемии в мир новых корпоративных международных правил ESG, в которых компании должны быть демонстративно экологичными, социально ответственными и этично управляемыми. Экономика РФ входит в эту реальность быстрее других, с прекрасными бюджетными показателями, повышенной инфляцией, внутриэкономическим оживлением — и с надеждами на выход сквозь смену мировой повестки из постепенно складывающейся замкнутости на себя.

Главный годовой экономический форум фонда «Росконгресс», ПМЭФ, официально открылся в Санкт-Петербурге 3 июня, хотя его деловая программа началась еще 2 июня (мероприятия продлятся до 5 июня). Традиционно первый официальный день начался с макроэкономических и правительственных дискуссий и подписания пакета крупных инвестсоглашений. Во второй день президент Владимир Путин (форум, напомним, имеет статус «президентского», и хотя на нем работают представители Белого дома, председатель правительства в нем не участвует — Михаил Мишустин в четверг улетел в рабочую поездку в Поволжье), 3 июня присутствовавший на подписаниях по видеосвязи, выступит на пленарном заседании.

Форум, в прошлом году отмененный в очном формате, проводится при беспрецедентных санитарных мерах безопасности — как заявил 2 июня первый вице-премьер Андрей Белоусов, это пока первое офлайн-мероприятие такого масштаба в мире,— но программа его в сравнении с прошлыми годами не ограничена.

Между тем два года изменили повестку ПМЭФ чрезвычайно сильно.

Дело не в коронавирусе: президентские выборы в США в начале 2021 года привели к тому, что основная повестка для власти и бизнеса в Соединенных Штатах, Великобритании и ЕС стала единой и, видимо, консенсусной для всего мира: ее (по крайней мере отчасти) поддерживают все страны ОЭСР. В первом приближении это «борьба с климатическими изменениями», но на деле процесс, видимо, шире — в корпоративном мире он описывается аббревиатурой ESG (environment, social, governance — окружающая среда, социальная ответственность, корпоративное управление). Уже на одном из первых круглых столов ПМЭФ первый зампред Банка России Ксения Юдаева констатировала: стандарт ESG будет интегрирован в ближайшем будущем в стандарты МСФО и для компаний, работающих на международном рынке, будет обязательным.

Вся остальная повестка ПМЭФ в 2021 году демонстрирует, что и в правительстве, и в крупных российских компаниях это отлично известно, к этому готовятся, видя в этом не только риски, но и возможности. Поэтому «скачок к ESG» на ПМЭФ явно рассматривается всеми как способ выйти из складывавшейся с 2014 года (и не только по санкционным причинам) тенденции к замкнутости экономики РФ на саму себя. Двухлетняя информационная пауза породила необычный и для запомнивших последнюю остановку немного комичный эффект: из карантина и правительство РФ (за это время успевшее смениться), и региональные власти, и российские компании вернулись с радикально новым контентом и новым имиджем — тема «промышленной мощи» России, использовавшаяся на ПМЭФ последние годы и дополняемая быстрой цифровизацией, теперь полноценно дополняется ESG-повесткой, о которой значительная часть участников форума явно узнала лишь месяцы назад.

Министр финансов Антон Силуанов, комментировавший 3 июня будущие возможные изменения в налоговой политике, сообщил: одним из главных вызовов для нее является риск невосстановления мирового спроса на нефть из-за тренда на общее «озеленение» мировой экономики.

Минфин не отказывается в принципе от идеи «замораживания налогов» до 2024 года, хотя это сильно сужает его возможности, но структурные изменения могут быть очень быстрыми, дал понять господин Силуанов, и «донастраивать» налоговую систему, возможно, придется.

Единственное, что Минфин не готов в ней менять,— НДФЛ (к слову, министр финансов оценил допвыплаты повышенного до 15% НДФЛ для высоких доходов физлиц — они в 2021 году, возможно, составят 100 млрд руб., хотя ранее Минфин ожидал их в размере около 60 млрд руб.). В силу всеобщего «озеленения» добывающему сектору нужно реагировать быстрее, и Минфин рассматривает налоговую политику как инструмент поддержки и стимулирования структурных сдвигов, хотя и из выступления Антона Силуанова, и из дискуссии утром 3 июня на ПМЭФ с участием главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной, помощника президента Максима Орешкина, главы Минэкономики Максима Решетникова и руководителя МВФ Кристалины Георгиевой было очевидно: власти в РФ относятся к очень быстрому движению мировой экономики к ESG-принципам в том числе как к источнику рисков. Хотя обнародованные на прошлой неделе результаты стресс-тестирования ЦБ экономики при введении ЕС разных ставок «углеродного налога» с 2023 года достаточно обнадеживают, не затронуть экономику РФ происходящее не может (по крайней мере экспортеров) и затронет довольно быстро, как раз на стадии выхода из пандемии COVID-19, то есть в ближайшие годы: ЦБ считает, что это может «нивелировать» эффект от самого события, «открытия» мира после пандемии, для экономики РФ.

Сама по себе российская экономика по-прежнему восстанавливается от экономических последствий пандемии быстрее, чем мир в среднем, и в лучшем состоянии. Так, глава Минфина объявил, что, возможно, дефицит бюджета в 2021 году составит не прогнозные 2,4%, а 1%, то есть досрочно вернется к сбалансированности. И Минфин, и ЦБ при этом настаивают на том, что выход должен сопровождаться быстрой «нормализацией» бюджетной и денежно-кредитной политики, то есть отказом от действующей сверхмягкой. Банк России, объявила Ксения Юдаева, с большой вероятностью поднимет 11 июня ключевую ставку на 0,25–0,5 процентного пункта, вероятность ее сохранения невелика. Эльвира Набиуллина, в свою очередь, подробно рассказывала о формировании долгосрочных проинфляционных трендов в экономике — ЦБ намерен гасить их энергично. Происходящее с инфляцией, по общему консенсусу, симптомы определенного перегрева, Андрей Белоусов в выступлениях на ПМЭФ дополнил объяснение высокой инфляции и в США (выше 4%), и в ЕС (2% после 0%) предположением о том, что так в том числе работает сокращение мировых капитальных потоков.

Между тем помимо относительно высокой инфляции, которая сама по себе маркирует определенное оживление в экономике России, на ПМЭФ в 2021 году уже в первый день продемонстрированы симптомы значимого улучшения ситуации с инвестициями: даже региональные проекты значимо крупнее, чем ранее.

А крупнейшими пока сделками ПМЭФ стали договоренности ВТБ и ВЭБ.РФ с компанией «Русская платина» о финансировании на сумму до 190 млрд руб. разработки платинового месторождения Черногорское (общая сумма инвестиций — до 570 млрд руб.) и покупка катарскими структурами 24,9% санкт-петербургского автодорожного проекта «Западный скоростной диаметр».

Катар, страна-гость ПМЭФ, на форуме представлена самой крупной иностранной делегацией (она больше, чем у традиционно больших делегаций КНР и США), самым крупным павильоном и, видимо, подпишет с РФ основной объем внешних инвестиционных сделок. Инвестиционное оживление готово поддерживать и государство вложениями из ФНБ: Андрей Белоусов на ПМЭФ объявил о предварительной договоренности вкладывать в 2022–2024 годах из фонда в проекты по 400 млрд руб. в год (вложения больше усилят инвестриски), из них по 200 млрд руб.— по ранее разработанным правилам инфраструктурных вложений. Это несколько больше, чем ожидалось ранее.

Какими бы ни были инвестпроекты следующих лет, первый день ПМЭФ показал: без по крайней мере деклараций соблюдения EGS-конвенций они обходиться уже не могут. Экспортерам же приходится действовать быстрее и технологичнее. Так, глава «Интерроса» Сергей Батехин на ПМЭФ объявил о возможности токенизации (через швейцарскую блокчейн-платформу Atomyze) ESG-продукции «Норникеля». Сама же компания анонсировала производство в 2021 году первых двух партий (10 тыс. тонн) «безуглеродного» никеля, соответствующего стандартам ESG,— они могут быть востребованы заинтересованными в этом производителями, такими как Tesla и Apple. Одновременно компания объявила о вложениях около 10 млрд руб. в семь медцентров в регионах присутствия — это также часть ESG-повестки.

Крупнейшая российская горнорудная компания «Металлоинвест» Алишера Усманова также вложит 160 млрд руб. в 2021–2026 годах в шесть инвестпроектов по развитию Лебединского ГОКа, Оскольского металлургического комбината и технологий «зеленой» металлургии. «Будут модернизированы и созданы новые производственные мощности, которые обеспечат потребности российского и мирового рынка в высококачественной продукции, содействующей снижению углеродного следа. Все инвестпроекты будут реализованы с применением наилучших доступных технологий с минимальным воздействием на окружающую среду. Будет создано более тысячи квалифицированных рабочих мест»,— комментировал гендиректор «Металлоинвеста» Назим Эфендиев.

На ПМЭФ в 2021 году десятки проектов схожей направленности, а без деклараций экологичности в первую очередь не обходится, видимо, вообще ни один проект, соглашение или круглый стол: новые принципы явно вытесняют старые акценты «развития регионов», «социальности», «инновационности» и «цифровизации». В целом ESG-акценты ПМЭФ объясняются в том числе и определенными, хотя пока и абстрактными, надеждами бизнеса РФ на то, что быстрое принятие им зеленой повестки позволит вновь включиться в процесс глобализации, приостановившийся в последние годы. В любом случае игнорирование ее заведомо зафиксирует существующую замкнутость российской экономики на саму себя, успех же в этой сфере будет экономике страны очень кстати.

Дмитрий Бутрин, Санкт-Петербург