Минюст готовит поправки для работящих заключенных

За заключенными, которые согласятся в рамках смягчения наказания отправиться на стройки народного хозяйства, могут оставить право на условно-досрочное освобождение (УДО). Глава Минюста Константин Чуйченко не исключил, что ведомство разработает соответствующие поправки к законодательству. Это заявление сделано в рамках развернувшейся дискуссии шире использовать труд осужденных в России, заменив ими трудовых мигрантов. Однако, как сообщил накануне “Ъ”, опросив ряд находящихся в заключении граждан, те без энтузиазма встретили идею перейти в исправительные центры: в этом случае осужденные теряют ключевое для них право выйти раньше срока на свободу.

В четверг министр юстиции Константин Чуйченко сообщил, что ведомство разрабатывает поправки к законодательству, оставляющие право на УДО за осужденными, которые согласились на принудительные работы. Это заявление сделано в рамках дискуссии, которая развернулась после призыва шире использовать труд заключенных в России, заменив ими по возможности трудовых мигрантов.

Напомним, в конце мая директор ФСИН Александр Калашников предложил организовать на крупных стройках исправительные центры для осужденных (ИЦ; особые общежития с жестким контролем, где отбывающие наказание могут видеться или жить с семьей, а днем ходить на работу), которые имеют право перейти на принудительные работы.

Речь идет о 180 тыс. заключенных (всего в российских колониях на начало года насчитывалось почти 480 тыс. осужденных), отбывающих сроки в исправительных учреждениях.

Поводом для такой инициативы стал обсуждаемый в правительстве РФ дефицит кадров на стройках, связанный с нехваткой мигрантов,— несколько миллионов из них уехали и так и не вернулись в Россию из-за пандемии коронавируса. Директора ФСИН поддержали глава СПЧ Валерий Фадеев, омбудсмен Татьяна Москалькова, глава СКР Александр Бастрыкин и вице-премьер Марат Хуснуллин.

Вчера, выступая в рамках питерского экономического форума, глава Минвостокразвития Алексей Чекунков заметил, что смысл лишения свободы около полумиллиона человек в России «заключается в том, чтобы реабилитироваться». «Если у людей будет опция иметь работу, которую они добровольно будут считать интересной и выгодной для себя, в том числе с точки зрения оплаты, и это будет полезная деятельность для экономики, я думаю, что эта инициатива имеет право на жизнь»,— отметил министр. Он допустил, что такую рабсилу можно использовать для обработки миллионов гектаров немелиорированной земли.

«Это тяжелый труд, нужно пни выкорчевывать, канавы рыть,— цитирует господина Чекункова “РИА Новости”.— Вот один пример, где мог бы в том числе использоваться и такой массовый труд».

Отметим, согласно опросу ВЦИОМа, 71% россиян поддерживают инициативу более широкого использования труда осужденных.

Между тем, как подробно рассказывал “Ъ”, эта идея не вызвала столь же масштабного одобрения самих граждан, находящихся в местах лишения свободы. Главное неприятие вызывает тот факт, что, согласившись на смягчение наказания — принудительный труд считается именно такой мерой,— осужденные лишаются права досрочно выйти на свободу. “Ъ” поговорил с рядом осужденных, которые «перережимились», то есть перешли из колоний в ИЦ. Они рассказали, что сожалеют о таком решении, так как это повлекло за собой отказ в УДО. «Если суд меняет лишение свободы на принудительные работы, то право на условно-досрочное освобождение обнуляется»,— объяснила руководитель юрдепартамента фонда в помощь заключенным и их семьям «Русь сидящая» (признан Минюстом иностранным агентом) Ольга Подоплелова. В июле 2020 года Верховный суд, куда обратился один из осужденных, подтвердил, что необходимый для УДО срок исчисляется с момента замены наказания на более мягкое, а не с первого дня наказания. Именно этим обстоятельством собеседники “Ъ” объяснили, что сегодня даже 8,7 тыс. созданных в 117 российских ИЦ мест не заполнено: там отбывают наказание всего 6,6 тыс. человек.

«Мы сейчас с этой проблемой работаем,— заявил господин Чуйченко, имея в виду возможность УДО для заключенных, занятых трудом.— Не исключаю, что, если нас поддержат, мы внесем соответствующие изменения в закон».

«Здесь ничего страшного нет, я считаю,— пояснил он.— Это люди, которые совершили преступление, не представляющее большой общественной опасности, и нет никакого смысла изолировать их от общества, а наоборот, предоставить им возможность исправиться, осуществляя трудовую повинность на стройках и предприятиях».

Министр юстиции признался, что рассчитывает на бизнес, который «сам будет создавать эти исправительные центры, желательно на крупных инвестиционных проектах». Таким образом, прогнозирует господин Чуйченко, удастся «кардинально» уменьшить число заключенных «до 250–300 тыс. человек» и «финансовую нагрузку» на содержание колоний, что повлияет и на «положение России в мировом рейтинге пенитенциарных служб».

«Власти решили исправить свою ошибку после того, как понадобились рабочие руки»,— прокомментировал инициативу Минюста петербуржец Вячеслав Смирнов, отбывающий наказание в исправительном центре в Североонежске (Архангельская область). Больше года назад он перевелся в ИЦ после трех лет и восьми месяцев заключения в колонии, а затем получил отказ в УДО. «Мы (группа осужденных, которые оказались в подобных обстоятельствах.— “Ъ”) пытались добиться справедливости целый год разными способами, но получали только отписки,— рассказал он “Ъ”.— Права людей нарушены, поэтому хотелось бы, чтобы поправки к закону были разработаны как можно скорее».

Мария Литвинова