Дмитрий Дризе — о борьбе с иностранным влиянием

России угрожает «вестернизация» общества и западная политика сдерживания. Президент Владимир Путин утвердил новую стратегию национальной безопасности страны. В документе среди основных приоритетов называется сотрудничество с Китаем, Индией и странами Латинской Америки и Африки. На этом фоне Москва потребовала от иностранных поставщиков именовать шампанское исключительно игристым вином. Политический обозреватель “Ъ FM” Дмитрий Дризе считает, что эти два события связаны между собой.

Стратегия национальной безопасности России предусматривает, в частности, сбережение российского народа. Это главное. Как именно государственная власть собирается его сберегать? В первую очередь необходимо оградить население от враждебного влияния.

Документ вводит для этого соответствующий термин — «вестернизация» общества. Раньше говорили — преклонение перед Западом. Далее следует расширение смысла.

Он (Запад) не сидит сложа руки и всячески на нас давит. Вмешивается в российские внутренние дела, в том числе посредством кибератак, и даже не исключает силового давления. Не говоря о политике сдерживания и искусственного насаждения своих якобы ценностей. Но мы не одни в этом мире. У нас есть не то что бы союзники, но, скажем так, страны, близкие по духу — это Индия и Китай, а также ряд государств Латинской Америки. Между тем властная система Российской Федерации доказала свою устойчивость и способность противостоять санкциям и другим вызовам.

Опять как-то все совпало. Буквально одновременно с выходом стратегии национальной безопасности Владимир Путин подписал указ, вернее, поправки в законодательство. Их суть в том, что «шампанское» — это исключительно российское название. А то, что за рубежом — игристые вина. Основной поставщик соответствующей иностранной продукции — Moet Hennessy — тут же приостановил поставки в Россию, официально по техническим причинам. Собственно, и в российском решении нет никакой политики, исключительно технический регламент. Здесь появляется возможность спрогнозировать дальнейший ход событий. Казалось бы, где национальная безопасность, а где шампанское? Однако решение по этому напитку смело можно назвать знаковым.

Потому что идеологически Россия — отправная точка. Сначала были мы, а лишь потом Запад и все остальные.

Не только матрешка, балалайка, блины.

Плюс к этому, скажем, пиво, «Советское шампанское», русский коньяк, русская водка, сухое или полусладкое вино и так далее. А Западу предлагается умерить гордыню и согласиться ради выгоды на, можно даже сказать, унижение. В некоторых кругах это называется взять «на слабо». Кто-то из мировых брендов, наверное, пойдет на новые условия, а кто-то, возможно, и нет. Но, видимо, это тенденция.

В этой связи непонятно, как быть с таким словом, как, например, «джинсы», «кроссовки» и иными, вроде бы привычными, но чуждыми западными словечками. Теоретически и их можно объявить исконно русскими названиями, и, соответственно, предложить поставщикам «униженно» величать все это брюками, ботинками или штанами.

Это чревато тем, что "сберегаемый народ российский" будет в итоге пить лишь отечественное шампанское, носить русские брюки, вкушать доморощенный сыр, запивая самогоном.

Хорошо это или плохо? Простой человек, конечно, проживет без западной продукции. Походит и в русских джинсах — не барин. Однако есть нюанс. Во-первых, нас все еще много, а отечественной продукции может на всех не хватить. Во-вторых, все это уже было — здесь нет ничего нового. Однако советские джинсы почему-то не пользовались спросом, а бутылка настоящего французского шампанского считалась признаком достатка и положения в обществе, равно как и все иностранное. Зачем нашим людям вновь прививать любовь к запретным плодам? Сложно ответить однозначно!