Как в Свердловске отреагировали на августовский путч 1991 года

19-21 августа 1991 года в СССР была предпринята попытка государственного переворота. Большинство жителей Свердловска встало на сторону президента РСФСР Бориса Ельцина, который противостоял путчистам. О том, что происходило в городе, в воспоминаниях свердловчан из книги «Свердловск-Екатеринбург», изданной “Ъ-Урал”.

19 августа 1991 года всесоюзное радио объявило о введении чрезвычайного положения в ряде территорий Советского Союза и вступлении в должность исполняющего обязанности президента СССР вице-президента Геннадия Янаева из-за «болезни» Михаила Горбачева.

Горбачев в это время был заблокирован на даче в Форосе (Крым) Севастопольским полком КГБ СССР. Янаев объявил о переходе власти к Государственному комитету по чрезвычайному положению (ГКЧП), в который, в частности, вошли руководители силовых ведомств Советского Союза. Члены ГКЧП выступили против проводимых Горбачевым реформ. В Москву и другие города были введены войска, объявлено о запрете митингов и забастовок, ограничении работы СМИ и приостановке деятельности политических организаций, кроме КПСС и ВЛКСМ. Против ГКЧП выступили власти союзных республик, прежде всего президент РСФСР Борис Ельцин.

Борис Ельцин подписал указ №62 о создании «резервного правительства» во главе с Олегом Лобовым на случай падения в Москве Белого дома. Утром 20 августа члены «резервного правительства» вылетели в Свердловск и разместились в одном из секретных бункеров.

По воспоминаниям очевидцев, в ночь на 20 августа в военные ведомства Свердловска поступила шифрограмма от членов ГКЧП с указанием в кризисный момент брать штурмом ключевые объекты города. После появления этой информации первый заместитель председателя облисполкома Сергей Воздвиженский начал обзванивать строительные предприятия для организации баррикад.

Здание свердловского телецентра военные взяли под охрану.

Из воспоминаний основателя «4 канала» Игоря Мишина:

—19 августа 1991 года, путч, государственные каналы передают «Лебединое озеро», нигде ничего не понятно. Это понедельник, у «4 канала» почему-то выходной — мы работали 6 дней в неделю. А во вторник, 20 августа, когда мы уже поняли что происходит в стране, мы начали делать интервью, передавать информацию из Москвы, встав, естественно, на сторону Ельцина. И мы 20 числа продираемся мимо выставленных там часовых, военных, с кассетой, что мы «4 канал».

Нас пускают в центральную аппаратную Свердловской ГТРК, на двери написано «Граница поста», и стоит солдат. И ты подходишь к двум солдатам с автоматами с кассетой и не понимаешь — это граница поста, чтобы нас охранять, или наоборот, чтобы нас не пускать?

Ответов в этот момент никто никаких дать не мог. Мы подходим, говорим, у нас тут выпуск. «Выпуск? Проходите!». Мы проходим и вечером, 20 августа, выдаем местные свердловские сюжетики на тему ГКЧП, на тему свободы или несвободы».

Жители города в эти дни были взбудоражены. Многие ходили с транзисторами на шеях, боясь пропустить важные новости из Москвы. 20 августа горожане стали собираться около здания горсовета. В здании горсовета находился факс, с помощью которого из Москвы передавались указы Ельцина, например, «О незаконности действий ГКЧП».

21 августа президиум Верховного Совета СССР принял постановление, в котором объявил незаконным отстранение Михаила Горбачева от исполнения обязанностей президента. В Свердловске в эти часы на площади 1905 года прошел митинг против ГКЧП, собравший более 100 тыс. человек. Люди держали в руках плакаты «Борис Николаевич, мы с тобой!», «Мы за Ельцина», «Путчу нет!», «Хунту к ответу». Вечером вице-президент Янаев подписал указ о роспуске ГКЧП. Час спустя Генеральный прокурор РСФСР Валентин Степанков вынес постановление об аресте членов ГКЧП.

Из дневника бухгалтера Института горного дела Галины Павловой:

20 августа 1991 года

— Вчера был ужасный день! В нашей несчастной стране военный переворот! Горбачев насильно отстранен от власти, изолировали его в Крыму, на даче. Власть захватили восемь человек: вице-президент Янаев, министр обороны Язов, председатель КГБ Крючков, министр внутренних дел Пуго, премьер-министр Павлов и др. В своем обращении к народу они заявили, что в стране наступил кризис власти, хаос и разруха. Заявили, что они явились, чтобы спасти народ, для чего создали Госкомитет по чрезвычайному положению. В Москву введены войска, захвачено радио и телевидение. Все передачи прекратились, весь день передавались дурацкие обращения и постановления.

По телевизору беспрерывно показывали «Танец маленьких лебедей» из балета Чайковского «Лебединое озеро». Надоели, до тошноты.

Народ в шоке, никто не работал, все растерялись, пытаясь что-нибудь понять. Газеты тоже прикрыли, кроме «Правды». Круто взяли! Первая мысль была: жив ли Ельцин? Жив, курилка! Вечером по ленинградскому телевидению увидели его выступающим в Москве на танке, как Ленин. Он заявил о незаконности самозванного комитета, призывал к неповиновению и всеобщей стачке. Заявил, что все указы нового правительства на территории Российской Федерации недействительны. Призывал армию и КГБ на нашей территории бойкотировать все указы. Призывал арестовать преступную группу. Верховный Совет Российской Федерации окружен танками и баррикадами. Таманская дивизия перешла на сторону Ельцина и охраняет его. В Ленинграде мэр города Собчак, также призывал к неповиновению и всеобщей стачке.

Да... Коммунисты решили, что больше им надеяться не на что, решили пойти в атаку.

Вчера у всех был какой-то страх и отчаяние. Сегодня очнулись и поняли: этот номер у них не пройдет! Народ уже не тот, больше не позволит себя мордовать.

21 августа 1991 года

— В городе объявлен митинг на 12 часов. Завод «Уралмаш» объявил забастовку, Верх-Исетский завод тоже и многие другие предприятия. В 10 часов у нас был сбор в зале заседаний, составили текст телеграммы в поддержку Ельцина и решили бросить работать и пойти на митинг. У всех настрой боевой. Даже выбрали стачком. По улице Ленина шли толпы народа в одном направлении: к площади 1905 года. Трамваи и автобусы не ходили.

Спускаюсь я с горки возле типографии, гляжу: с улицы Карла Либкнехта поворачивают целые колонны демонстрантов с плакатами: «Долой хунту!», «Агрессоров к ответу!», «Ельцин, мы с тобой!» и разные другие обращения к солдатам и офицерам, чтобы они не шли против своего народа. У меня даже дух захватило!

Такой организованности я даже в праздники не видела. День был такой солнечный, мягкий, было ощущение праздника и единства перед лицом беды. Было и чувство тревоги: а что, если на толпы людей пустят военную технику?

Нашим коммунистам не привыкать давить народ. «Ладно, думаю, на миру и смерть красна». Одна женщина в институте запричитала: «Я не пойду на митинг, я боюсь, ведь у меня трое детей! И мне жаловаться на жизнь нечего, я хорошо жила». Мы ее стали успокаивать, что дело-то добровольное. Вот до чего страх вбили нам в головы, что нельзя от коллектива отрываться...

Ну, ладно. Дошли мы до площади, я нашла себе местечко на задах трибуны. Там и тень от деревьев, и хорошо слышно и дворы рядом, если что... Площадь вся была запружена народом. Страха на лицах не наблюдалось. Наша городская милиция, армия и ОМОН взяли сторону российского правительства. КГБ высказалось неопределенно. Все выступавшие призывали защищать демократию, законное правительство. Называли всяческими словами путчистов. Требовали гнать местных коммунистов из здания на набережной.

Кадочников, первый секретарь обкома КПСС, высказался в поддержку самозванцев. Он уверен, что они победят и все пойдет по-старому руслу и будут они хозяевами положения. Гад такой! Площадь буквально ревела от возмущения, рычала.

Исаков тоже высказался в поддержку ГКЧП. Все требовали его отставки, чтобы не позорил уральцев, не вставлял палки в колеса, не для того его выдвигали.

От имени митинга решили отправить телеграмму в Москву с требованием вернуть Горбачева, а преступников судить. Ельцин взял на себя роль главнокомандующего Российской армией, дал приказ арестовать путчистов. Свердловчане решили не прекращать забастовку до победы и, чтобы была польза, пойти убирать урожай. Было решено перекрыть газ и нефть. Решили свердловский ОМОН отправить в Москву защищать правительство. Митинг закончился на оптимистической ноте: диктатура не пройдет! Компартия сама себе вынесла приговор.

Книга «Свердловск-Екатеринбург»