Карл-Фридрих Шойфеле о 25 годах часовой мануфактуры Chopard

Карл-Фридрих Шойфеле, часовщик и джентльмен, глава часового направления и сопрезидент компании Chopard и один из самых уважаемых людей в тесном и довольно закрытом швейцарском часовом мире. 2021-й — это год большого юбилея и для Chopard, и для Карла-Фридриха: исполняется 25 лет часовой мануфактуре Chopard, им основанной. К этой дате выпустили две юбилейные модели часов L.U.C, флагманской модели, созданной Карлом-Фридрихом, первых часов, полностью собранных на часовой мануфактуре Chopard,— L.U.C QF Jubilee и L.U.C Quattro Spirit 25. Карл-Фридрих Шойфеле рассказывает, почему 25 лет назад он принял решение открыть собственную часовую мануфактуру, как выбирались юбилейные модели и что дал опыт прошлого года Chopard и нам всем

— Когда ваша семья почти 40 лет назад купила Chopard, марка была известна прежде всего мужскими часами, 25 лет назад Chopard имела славу производителя украшений и женских часов, сейчас для нас Chopard — это и украшения, и мужские часы, и женские часы. Как вы находите баланс между разными сторонами Chopard и как меняете его?

На это можно смотреть как на маятник — он был здесь, потом там, а сейчас где-то посредине. И на самом деле это именно то, что мы хотим: быть одинаково безупречными и известными в мужских и в женских часах и, конечно, в украшениях, и нам удалось достичь именно такой позиции к настоящему моменту. Это вопрос авторитета — и за последние 25 лет мы смогли достичь его в мире мужских часов. Но, конечно, авторитет не зарабатывается в один момент, за этим стоит много работы, упорной работы, и сегодня мы можем сказать, что достигли отличного положения. И в то же самое время мы по-прежнему сильны и в женских часах, и в украшениях, то есть, думаю, это действительно вопрос баланса.

— Это очень часовой образ — баланс. И сейчас вы посредине, то есть в той самой сильной позиции?

Я думаю, да. Когда вы переступаете порог бутика Chopard, вы попадаете в мир Chopard, который состоит из разных кластеров, разных продуктов, обращенных к разным категориям клиентов, говорящих с разными людьми.

— Что мне хотелось бы понять, так это как происходят изменения баланса — в один прекрасный день вы думаете: «Окей, сейчас нам нужно усилить наше мужское часовое направление», то есть принимаете волевое решение, или все это — просто естественное, обычное развитие?

Ничего тут не было простым и обычным. В какой-то момент мы пришли к выводу, что нам нужна бОльшая известность в мужских часах,— более 25 лет назад, и начали эту нашу затею с мануфактурой тоже для того, чтобы быть известными именно в мире мужских часов, и настоящая известность пришла вместе с мужскими моделями, которые мы представляли. Но ничего из этого не происходит за один день — мы не в фэшн-индустрии.

— Вы были одними из первых в часовой индустрии, кто решил делать свои собственные калибры — еще тогда, когда механизмы ETA были вполне доступны. Почему вы приняли такое решение в то время?

Это решение было принято прежде всего потому, что, как я говорил, это был необходимый шаг, чтобы построить репутацию серьезных часовщиков и быть узнаваемыми именно как мануфактура. Оно дало нам ту независимость, которая в те времена была не столь важна, но позже, когда механизмы ETA стали не так доступны, а все другие мануфактуры, их производящие, были раскуплены,— тогда независимость стала ключевым фактором. Когда мы решили начать делать механизмы самостоятельно, у нас появился внутренний слоган — мы называли этот проект «независимость».

— Много лет у Chopard было две мужские часовые линии — L.U.C и Mille Miglia, и вот буквально год назад появилась новая, Alpine Eagle. Что изменилось в мире мужских часов Chopard с появлением этого третьего его члена?

Я думаю, каждые из этих трех часов дополняют друг друга: если вы, скажем, современный джентльмен, который любит одеваться определенным образом по определенным поводам, то у вас есть Alpine Eagle, чтобы пойти на пляж или в бассейн, или кататься на лыжах, или заниматься любым спортом, у вас есть L.U.C для формальных поводов, особенно если вы коллекционируете часы, а если вы — молодой человек, который только отрывает для себя мир Chopard, то Mille Miglia — это часы для вас, они связаны с миром машин и гонок. Сейчас это законченная картина — так мы это воспринимаем. И у нас всегда есть большой выбор и браслетов, и ремешков к самым разным нашим часам.

— Но современный мужчина не так четко сегментирует свою жизнь, мне кажется. Например, в последний год многие вообще ни разу не надевали формального костюма. Есть ли сейчас действительно такая необходимость менять часы в зависимости от одежды и обстоятельств? Не достаточно ли одних на все случаи жизни?

Я думаю, что это опять же маятник — и сейчас он в крайней позиции, когда дресс-коды почти размыты. Но — между нами — я не думаю, что это такой уж цивилизованный способ одеваться, когда все и везде ходят в спортивных штанах и толстовках. Я лично люблю джинсы, люблю футболки, но в то же самое время я люблю одеваться соответственно обстоятельствам. И я думаю, все вернется снова — постепенно люди станут получать удовольствие от смены одежды в соответствии с поводом, ровно так же, как они сейчас опять начали получать большое удовольствие от социализации, от выходов. Например, я ношу мои Alpine Eagle весь уикенд, когда мне ни о чем не нужно думать, когда я иду гулять или катаюсь на лодке, но даже в понедельник они отлично выглядят с костюмом.

— Вот именно!

Но иногда я беру L.U.C, потому что мне хочется получить удовольствие от усложнений. Я думаю, что часы — это одна из тех немногих вещей, которые мужчина может легко менять в своем гардеробе, и это оправдывает их количество.

— Давайте поговорим о двух юбилейных моделях — они обе впечатляющие, но мой вопрос относится к L.U.C Quattro Spirit 25. Почему вы выбрали часы с «прыгающим» часом как юбилейную модель? И почему вы использовали это, не самое редкое, усложнение впервые за 25 лет?

Это усложнение всегда было в моем списке — я хотел его сделать и представить, но всякий раз находилось что-то еще, что мы решали сделать. И когда мы приближались к юбилею, я сказал: «Теперь давайте наконец сделаем это!» Я люблю простоту выражения в этом усложнении — никакой секундной стрелки, никого стресса, но при этом прыгающая, собственно, каждый час часовая, ничего больше. И в то же время сложный механизм, подзавод всего раз в неделю и т. п.— в моих глазах это дзен-версия L.U.C.

— Обычно большая часовая компания, достигнув юбилея, старается произвести впечатление самым невероятным набором усложнений — но вы выбрали вот такой минималистичный путь.

Да — и мне нравится минималистская сторона этих часов. Знаете, когда вышли публикации о новинках, эти часы были буквально на каждой странице, потому что они абсолютно отличаются от всех остальных,— и это именно то, что мы и хотели.

— L.U.C — мои любимые часы Chopard, их чистота и минимализм мне очень близки, в их эстетике есть то, что принято называть вневременным и к чему все так стремятся. Планируете ли вы развивать женское направление внутри L.U.C?

У нас уже есть часы-автомат для женщин — вполне простые, без всяких metiers d’art, мы используем для них наш базовый автоматический калибр, недавно мы представили их с парящим турбийоном, и это вполне вневременные часы. Да — мы хотим заполучить женщин с помощью L.U.C.

— Мне кажется, что сейчас эта гендерная прозрачность важна для часовой индустрии так же, как и для индустрии фэшн.

Безусловно. Посмотрите на Alpine Eagle — 41 мм, большая их версия, и у нас есть много клиенток, предпочитающих именно ее, моя жена носит 41 мм, а не 36 мм. Мы не называем их «мужские» или «женские» — мы называем их small, medium, large, extra large.

— Можем ли мы ожидать чего-то такого и для L.U.C? Когда вы будете называть их не «мужские» и «женские», а small, medium, large и extra large?

Кто знает. Но идея хорошая.

— Когда вы создавали 25 лет назад вашу новую часовую мануфактуру, каким вы видели будущее Chopard? Как изменилось ваше видение часовой индустрии за это время? Какой она вам видится сейчас, 25 лет спустя?

Я думаю, многие фундаментальные вещи все еще здесь, с нами. В центре все еще механические часы, мы по-прежнему, с одной стороны, сохраняем тесную связь с традициями часового дела, а с другой — постоянно развиваем все, что связано с усовершенствованием технологий, доведением до идеального состояния всех деталей,— и я думаю, так все и будет следующие 25 лет. Единственный вызов — и самый большой — продолжать быть релевантными для новых поколений и делать так, чтобы они захотели эти часы, чтобы они начали носить механические часы, чтобы часы приносили им радость. Но я думаю, что есть ряд молодых людей, глубоко интересующихся часами, и, надеюсь, мы по-прежнему будем в умах и душах наших клиентов.

— Весь этот эпидемиологический кризис, вообще весь глобальный кризис, в котором мы живем уже больше года,— это изменило как-то ваше видение и вашу стратегию?

Как раз на следующей неделе мы планируем встречу, чтобы обсудить все, чему мы научились за этот период. Но, определенно, одна из нескольких вещей состоит в том, что все диджитальное становится все более и более важным, мы можем видеть, как эти технологии помогают нам взаимодействовать, и, я думаю, ряд этих технологий останется с нами. Вероятно, я буду путешествовать меньше, чем прежде: я понял, что коммуникация по-прежнему возможна и без личного присутствия; вероятно, я буду больше радоваться своим путешествиям и все с ними связанное будет переживаться интенсивнее. Однако все, что я могу сделать дистанционно, я буду делать дистанционно. Но определенно физические встречи и часовые салоны все еще нам необходимы — и я думаю, что все будут им рады еще больше обычного в следующем году.

— Эмоции — важнейшая составляющая люксовых вещей. Как вы думаете, изменится ли эта сторона современного люкса?

Эмоциональный заряд и передача его через продукт — чрезвычайно важная часть изменений, и, несмотря на множество видео и съемок, что мы сделали за последний год, это все еще не то же самое, как если бы я взял эти часы, надел на вашу руку и вы могли бы их трогать и ощущать, потому что вы лишены одного измерения этих часов. Даже если я буду показывать их вам на большом экране, с максимальной детализацией и со всех сторон, вы все равно не сможете взять их в руки.

Интервью: Елена Стафьева