Новые законы IWF могут положить конец кризису в тяжелой атлетике

В понедельник в Дохе завершился конгресс Международной федерации тяжелой атлетики (IWF), на котором была принята новая конституция организации. Руководство федерации считает, что этот шаг позволит вернуть расположение Международного олимпийского комитета (МОК), ранее дававшего понять, что, если IWF не разрешит затяжной допинговый и управленческий кризис, под вопросом окажется включение тяжелой атлетики в программу Олимпиады 2024 года в Париже. Оценку работе IWF МОК может поставить уже 8 сентября, когда состоится заседание его исполкома. Нельзя исключать, что она будет негативной, поскольку фактически у власти в IWF останется старая гвардия, к которой у головной спортивной структуры много вопросов.

В столице Катара Дохе в понедельник завершился двухдневный конгресс IWF, ключевым вопросом повестки дня которого было принятие конституции организации. В работе конгресса приняли участие делегаты 133 национальных федераций. И более 90% из них поддержали представленный проект, что, по мнению главы Федерации тяжелой атлетики США Фила Эндрюса, является «самым большим шагом вперед в истории управления этим видом спорта». Президент Британской тяжелоатлетической федерации (BWF) Эшли Меткалф отметил в свою очередь, что результаты конгресса «лучше, чем могли бы быть», и сказал, что новая конституция заметно прогрессивнее прежних регулирующих документов IWF, что позволит международной федерации показать МОК, что она движется в нужном направлении.

В конституции, действительно, содержится ряд параметров, отвечающих веяниям времени. Например, в исполнительный совет IWF отныне должны входить не менее трех спортсменов (раньше они вообще не имели в нем представительства). Не менее 30% выборных должностей в IWF должны занимать женщины (на данный момент, скажем, в исполнительном совете IWF только одна женщина). Также решено, что для разбирательства дисциплинарных и этических вопросов будет учрежден независимый орган. Наконец, в конституцию внесен пункт, запрещающий претендовать на выборные посты в IWF лицам, которых не поддерживает их национальная федерация. Это исключает участие в предстоящих выборах руководства IWF ее нынешнего временного президента британца Майка Ирани, у которого натянутые отношения с BWF.

Но, похоже, не все рекомендации МОК были учтены. Руководство последнего публично не высказывало конкретных мер, которые должна принять IWF, ограничиваясь общими фразами, например, про модернизацию и необходимость бескомпромиссной борьбы с допингом. Но, как заявила на прошлой неделе член комиссии спортсменов IWF Сара Дэвис в своем письме исполнительному совету тяжелоатлетической федерации, все без исключения члены совета должны подать в отставку. «Если только вы не стремитесь разрушить олимпийские перспективы тяжелой атлетики, ваше поведение совершенно иррационально,— говорится в письме, выдержки из которого привел Insidethegames.— Полное пренебрежение совета предупреждениями МОК, похоже, является спланированным. У меня была возможность поговорить с президентом МОК Томасом Бахом в Токио. И он сказал мне, что нет ни единого шанса, что тяжелая атлетика останется в программе Игр в ее нынешнем виде».

Нужно сказать, попытка внести в конституцию положения, ограничивающие избрание в руководящие органы федерации лиц, которые потенциально могли бы привлечь ненужное внимание МОК, предпринималась, но в целом провалилась. Допустим, предложение запретить функционерам с допинговым прошлым работать в руководстве IWF было принято с поправкой, устанавливающей срок давности. «Люди, которые в течение последних 25 лет фигурировали в деле о допинге, не могут выдвигать свои кандидатуры на должности в федерации. Но бывают и исключения в таких делах. И это будет только через решение Спортивного арбитражного суда (CAS)»,— пояснил «РИА Новости» президент Федерации тяжелой атлетики России (ФТАР), глава Европейской федерации тяжелой атлетики (EWF) и член исполнительного совета IWF Максим Агапитов. Господин Агапитов в 1994 году, то есть 27 лет назад, был дисквалифицирован на два года за допинговое нарушение. Именно из-за этого МОК отозвал его аккредитацию на токийскую Олимпиаду. Но Максим Агапитов обратился в CAS, где сумел добиться отмены решения МОК. Также не удалось утвердить предложение о запрете избираться в руководство IWF лицам старше 85 лет. А это и были ключевые пункты, против которых билась так называемая старая гвардия федерации. О том, достаточно ли IWF сделала для приведения себя в порядок, судить можно будет уже 8 сентября, когда состоится заседание исполкома МОК: от него и зависит олимпийское будущее тяжелой атлетики. Ранее исполком МОК мог только рекомендовать исключить тот или иной вид спорта из олимпийской программы, а решение принимала сессия МОК. Но на токийской сессии исполком был наделен правом самостоятельного принятия решения по таким вопросам.

В кризисе IWF пребывает уже с января прошлого года. Он был вызван серией допинговых, коррупционных и административных скандалов. Старт им дало появление на телеканале ARD документального фильма с разоблачениями деятельности президента IWF венгра Тамаша Аяна (в итоге он был вынужден уйти в отставку), которого обвиняли в сокрытии допинг-случаев и коррупции. Проведенное позже расследование под руководством канадского юриста Ричарда Макларена подтвердило, что «коррупция существовала на высшем уровне» и что со счетов IWF исчезло более $10 млн. А этим летом Международным агентством допинг-тестирования (ITA) был представлен доклад, в котором отмечались грубейшие нарушения антидопингового регламента, допущенные бывшими и действующими высокопоставленными функционерами IWF. Авторы доклада исследовали 146 допинговых случаев в тяжелой атлетике, имевших место в период с 2009 по 2019 год, и пришли к выводу, что как минимум в 29 из них есть основания говорить о том, что дела не были доведены до конца из-за намеренного препятствования со стороны заинтересованных лиц или уничтожения улик. Это способствовало тому, что на токийской Олимпиаде тяжелая атлетика была представлена в усеченном виде. Ряд стран (Таиланд, Малайзия и Румыния) к участию допущены не были вовсе. Другие, включая Россию, получили минимальные квоты.

Александр Петров