Почему руководители готовы сменить вид деятельности и пожертвовать высокой зарплатой

Российские управленцы мечтают бросить высокооплачиваемую работу, но не решаются из-за семьи. К таким выводам пришли аналитики рекрутингового сервиса Facancy. Они заметили, что очень многие «белые воротнички» из крупных городов в три-четыре раза чаще изучают дауншифтинговые вакансии, чем, например, работу руководителя в крупной компании. В основном это мужчины, и почти все они хотят променять свою высокооплачиваемую работу на более скромную, но не решаются это сделать. Оказалось, что размер зарплаты их пугает меньше всего. Владислав Викторов выяснил, с чем связаны опасения топ-менеджеров.

Обычная рассылка вакансий для высокооплачиваемых управленцев обернулась для специалистов Facancy внезапным откровением. Как оказалось, мужчины в возрасте от 35 до 43 лет очень интересуются дауншифтинговыми вакансиями. Причем они непросто их смотрят, но еще сохраняют и регулярно пересматривают. Рекрутеры решили разобраться в мотивации людей и провели опрос. На него откликнулись больше 600 человек, в основном это управленцы из банковской или финансовой сферы с доходами свыше 300 тыс. руб. в месяц, а также работники госсектора.

Выяснилось, что все они относятся к дауншифтингу крайне серьезно, говорит руководитель рекрутингового сервиса Facancy Алена Владимирская: «Чем выше уровень специалиста, тем он больше смотрит на вакансии, связанные с дауншифтингом. Он обращает внимание и на зарплаты в 50–60 тыс. руб., но при этом деятельность должна быть интересной, например, возрождать заброшенную деревню или заниматься аналитикой на базе страшилок Стивена Кинга. Дальше мы стали спрашивать: почему им интересны эти вакансии?

По словам управленцев, им хочется делать что-то реальное и стоящее, они устали от бессмысленной работы, от корпоративных войн».

Но, как оказалось, усталость от ответственности за свои решения и своих работников тем не менее несильно мотивирует топов отказываться от высокооплачиваемой позиции. Вроде все очевидно — дело в деньгах. Ведь переход с зарплаты в 300 тыс. руб., например, на 50 тыс. руб. выглядит слишком радикально. Однако так рассуждают в основном управленцы среднего звена, зарплаты которых не превышают 150 тыс. руб. Они рассматривают такие вакансии просто, чтобы посмеяться, а вот топ-менеджеры готовы отказаться от высоких доходов, потому что у них есть накопления, которых хватит года на два безбедной жизни.

Но не бросают они свою комфортную жизнь по более глубоким причинам, продолжает Алена Владимирская: «Тут нас ожидало главное потрясение от опроса. Больше 50% респондентов сказали, что опасаются отсутствия поддержки семьи. На втором месте — боязнь не получить одобрение со стороны ближнего круга знакомых, друзей и родителей, которые посчитают, что если ушел на такую низкую позицию, значит, проиграл».

В похожей ситуации оказался Вячеслав Красько. Долгое время он занимал высокопоставленную должность в одной крупной компании, но в какой-то момент решил полностью изменить свою жизнь и отправиться в кругосветное путешествие. По его словам, решиться на такой шаг было непросто, ведь всегда есть риск, что такие перемены не оправдают ожидания, поделился с “Ъ FM” Вячеслав Красько.

При этом, как отметил господин Красько, его годовое путешествие завершилось удачно: «По какой причине, например, мужчина средних лет рассматривает дауншифтинговую вакансию? Наверное, он вместо успешной карьеры хочет получить какие-то духовные бонусы, например, заниматься любимым делом, на которое всегда не хватало времени. Но может так получится, что дело не пойдет, или наступит разочарование. В моем случае был тот же самый выбор и опасения, вдруг я поступаю неправильно. В итоге к прошлой деятельности я не вернулся».

Как бы то ни было, но чтобы решиться на жизнь ради себя, как и подразумевает философия дауншифтинга, очевидно, нужна крайне веская причина. Особенно если речь идет об отказе от комфортной жизни, к которой стремится большинство жителей больших городов. Как выясняется, у многих российских топ-менеджеров такая причина есть — это катастрофическая усталость, дополненная ощущением одиночества, когда члены семьи не готовы разделить стремление кардинально поменять жизнь.

Яна Загоровская