Российских подсанкционных лиц защитят от иностранного правосудия

В экономколлегию Верховного суда РФ (ВС) впервые передано дело по новой норме, позволяющей подсанкционным лицам перевести свой спор из-за рубежа в Россию. Решение будет вынесено по жалобе «Уралтрансмаша», настаивающего на запрете разбирательства с польской PESA Bydgoszcz в Стокгольме. Нижестоящие суды отклонили просьбу, указав на отсутствие препятствий для процесса за границей. Даже если ВС поддержит «Уралтрансмаш», юристы сомневаются, что такие судебные решения реально исполнить за рубежом, зато контрагенты могут ужесточить условия работы с российскими компаниями.

Зампред ВС Ирина Подносова передала в экономколлегию дело по жалобе «Уралтрансмаша» о том, в каких случаях подпавшая под санкции российская компания может игнорировать договоренность с контрагентом о рассмотрении спора в иностранном суде. В мае 2013 года «Уралтрансмаш» договорился с польской PESA Bydgoszcz о совместном изготовлении трамвайных вагонов для поставки Москве. Из-за уменьшения объема и цены контракта PESA в мае 2019 года подала к партнеру иск на €55,2 млн в Стокгольмский арбитраж (SCC). В соглашении сторон была соответствующая арбитражная оговорка.

Между тем с 19 июня 2020 года вступили в силу поправки к Арбитражному процессуальному кодексу РФ (АПК), устанавливающие в статьях 248.1 и 248.2 исключительную подсудность российских государственных арбитражных судов для споров с участием лиц, в отношении которых «применяются меры ограничительного характера» иностранным государством. Такие лица получили право потребовать запрета инициировать или продолжать разбирательство за границей. В случае нарушения запрета вторым участником спора компания вправе взыскать с него деньги в пределах суммы иска и расходов.

Этим правом и пытался воспользоваться «Уралтрансмаш», обратившись в арбитражный суд Свердловской области. В обоснование требований компания ссылалась на введение против нее санкций совета ЕС в июле 2014 года (в частности, запрета купли-продажи ценных бумаг, оказания инвестиционных услуг при страховании, выдачи долгосрочных займов), а также персональных санкций со стороны США и ряда европейских стран.

Но суд отклонил просьбу, отметив, что компания не представила доказательств, свидетельствующих о «препятствиях в доступе к правосудию», то есть не дающих реализовать право на защиту в SCC. В решении отмечалось, что заявитель «принял участие в назначении одного из арбитров, представил множество процессуальных документов, имеет доступ к квалифицированной юридической помощи».

По мнению суда, санкции не ограничивают исполнение спорного контракта, рассмотрение дела международным судом и оказание юруслуг. Кассация решение поддержала.

Первые жалобы в ВС от «Уралтрансмаша», его материнского «Уралвагонзавода» и Минпромторг о том, что «само по себе введение в отношении российского лица мер ограничительного характера свидетельствует о невозможности полноценной реализации его права на судебную защиту в иностранном государстве», были отклонены. После чего все три заявителя обратились к главе экономколлегии ВС Ирине Подносовой, которая сочла их аргументы заслуживающими внимания. По ее мнению, для передачи спора в российский госсуд достаточно факта введения санкций, «доказывание затруднения в доступе к правосудию в иностранном государстве не требуется».

Единообразной практики по таким делам пока нет. Советник практики юрфирмы Allen & Overy Андрей Панов считает, что факта санкций для изменения подсудности недостаточно. Иной подход, по его словам, противоречит смыслу ч. 4 ст. 248.1 АПК, по которой арбитражная оговорка признается неисполнимой, если из-за санкций лицу создаются препятствия в доступе к правосудию. С ним согласен партнер юрфирмы Mansors Роман Зыков:

«Лицо должно доказать, что из-за санкций оно, например, не смогло нанять юристов, оплатить арбитражный сбор из-за банковских ограничений или как-то иначе поражено в правах».

Так, «Царьград Медиа» Константина Малофеева (бизнесмен находится под санкциями США) в споре с Google (из-за блокировки и удаления аккаунта телеканала «Царьград ТВ» с Youtube) ссылался на то, что британская Steptoe & Johnson отказалась оказать ему правовую помощь без специального разрешения госорганов США и Великобритании. В апреле арбитражный суд Москвы признал свою юрисдикцию по делу. Партнер Art de Lex (представляет «Царьград» по делу против Google) Артур Зурабян считает, что факт включения лица в санкционный список «является принципиальным и самодостаточным» для возникновения «сомнений в справедливом рассмотрении спора в стране, признающей санкции». По его мнению, решение ВС в пользу «Уралтрансмаша» упростит задачу нижестоящим инстанциям и юрисдикционные споры не будут отнимать время: «С учетом того что под тем или иным санкционным влиянием находится существенное количество российских корпораций, число подобных споров будет только расти».

По оценкам онлайн-сервиса оценки комплаенс-рисков «Контур.Призма», около 1,5 тыс. российских юрлиц включены в санкционные списки различных государств.

Андрей Панов подчеркивает, что формулировка норм АПК позволяет применить в случае наличия не только санкций, но любых ограничительных мер, введенных иностранными государствами. Теоретически по такой логике можно игнорировать почти любую арбитражную оговорку со ссылкой, например, на заградительные тарифы и пошлины, визовые ограничения или даже запрет на ввоз каких-то продуктов из-за нарушения фитосанитарных норм, опасается Роман Зыков.

Между тем эффективность меры вызывает сомнения. Господин Зыков отмечает, что запрет не может помешать иностранному суду продолжить разбирательство и вынести решение, которое потом будет признано в большинстве стран. Решения российских судов при этом сложно исполнить за границей, добавляет Артур Зурабян. Они будут иметь смысл лишь при наличии у иностранного контрагента активов в РФ и отсутствии у российского лица активов за рубежом, уточняет господин Панов. Зато, предупреждают юристы, сама мера и позиция ВС могут осложнить работу российских компаний: иностранцы, полагает Роман Зыков, скорее всего, будут ужесточать условия работы, в том числе финансовые, на фоне повышенных рисков.

Анна Занина, Екатерина Волкова