Как новый парламент собирался с силами в Охотном Ряду и в Кремле

12 октября президент России Владимир Путин встретился в Кремле с депутатами Государственной думы нового, восьмого созыва. Специальный корреспондент “Ъ” Андрей Колесников считает, что в полной мере была продемонстрирована преемственность. Гости российского президента показали в этот день и в Охотном Ряду, и в Георгиевском зале Кремля то же главное, что и народные избранники прежнего созыва: депутатом может быть каждый. И либеральная сволочь, и не либеральная.

Прежде чем поехать в Кремль к Владимиру Путину, депутаты Госдумы выбирали себе спикера. Вообще-то со спикером все стало ясно давно, в тот момент, когда господин Путин на встрече с лидерами партий озвучил фамилию «Володин». Но предстояло пройти процедуру. И она должна была оказаться демократичной.

Лидер фракции «Единой России» в Госдуме Владимир Васильев, представляя кандидатуру Вячеслава Володина, сразу и отметил, что «Вячеслава Викторовича предложил на эту должность президент». Звучало это драматично, а вернее, даже мелодраматично: голос Владимира Васильева на слове «президент», без преувеличения, дрогнул. Но он справился с собой и смог продолжить.

Лидер КПРФ Геннадий Зюганов представлял альтернативного кандидата. Да, в качестве сакральной жертвы без единого шанса на самом деле стать спикером Госдумы из рядов КПРФ был избран на безальтернативной, видимо, основе Дмитрий Новиков, который сразу начал так нехорошо улыбаться, что было ясно: спикером себя не мнит, но что-нибудь такое сказать всем про безвременно набиравшую мощь КПРФ успеет.

Сам Геннадий Зюганов вспомнил в связи с КПРФ ее достижения, главным из которых, как я понял, он считает то, что в свое время, «после того как Ельцин отказался выполнять волю Думы, объявили импичмент, что и вынудило Ельцина раньше срока подать в отставку…»

Эти фантомные боли коммунистов, видимо, исчезнут лишь вместе с ними самими: да, настрадались они тогда от Бориса Ельцина, который загнал их под каток истории, из-под которого они до сих пор не могут выбраться и не выберутся уже никогда, а только до сих пор сводят с ним счеты и выглядят все комичнее и бездыханнее.

И главное, Геннадий Зюганов, рассказывая, как хорош Дмитрий Новиков, прекрасно же понимал, что является частью представления, но участие в этих представлениях настолько стало частью его самого, что он не мог отказать себе в удовольствии, граничащем, видимо, с наслаждением, и не мог просто сделать свое дело и уйти (а вернее, остаться), а делал его, и делал даже с энтузиазмом.

Вела заседание Валентина Терешкова, которая назвала Геннадия Зюганова не Андреевичем, а, замешкавшись, Викторовичем (уж лучше бы Николаевичем, как прежнего спикера от КПРФ Геннадия Селезнева, которого поминал сейчас Геннадий Андреевич; была бы понятней оговорка) и тем самым невольно сбила пафос, начавший было витать в воздухе, и так заметно спертом в этих стенах.

Вячеслав Володин, сидевший в зале, а не, как обычно, сверху над трибуной, с которой выступают остальные депутаты (сейчас его место занимала Валентина Терешкова, по левую руку от которой расположился Владимир Жириновский, а казалось, что это она от него — по правую), признался, что «популизм разрушителен» и что «партбилеты разные, а Родина одна — Россия». Казалось, он хочет повязать всех в этом зале кровью. Вернее, Россией, росами ее… Да и туманами.

А ты меня Родиной не пугай, читалось все же на некоторых лицах.

— Об этом неоднократно говорил наш президент,— отметил Вячеслав Володин, сделав акцент на слове «наш» и имея в виду, очевидно, что Владимир Путин плоть от плоти именно «Единой России», а не «Справедливой — За правду!», например.

А не ваш, кажется, хотел он сказать.

Вячеслав Володин приветствовал глав общественных объединений и в отдельности главу Федерации независимых профсоюзов Михаила Шмакова — как одного из самых дорогих…

И все тут, казалось, были за него, и вопросы были такие, что давали возможность Вячеславу Володину уже не спеша рассказать о своих творческих планах, а депутатам — расчувствоваться от так плохо скрываемой симпатии к бывшему и будущему спикеру.

— Все мы, избранные в парламент, представляем законодательную ветвь Российской Федерации! Нельзя при этом, будучи во власти, быть ей же в оппозиции! — неожиданно разъяснил Вячеслав Володин.

Таким образом, парламентская оппозиция — понятие абсурдное в принципе. Так до Вячеслава Володина никто, пожалуй, не заворачивал. И как ему самому-то это только сейчас пришло в голову…

— Да, ты депутат, у тебя статус, у тебя полномочия, но при этом я ни за что не отвечаю! — воскликнул он.— Одинаковые зарплаты и у членов «Единой России», и у других депутатов (так, и этим попрекнуть в нужный момент не грех.— А. К.)! Одинаковый статус! Одинаковые возможности!.. Поэтому надо эту ответственность чувствовать! Если мы это понимаем, то многое у нас получится!

Как будто до этого что-то не получалось.

Дмитрий Новиков разговаривал странным речитативом, почти пел — оказывается, так тоже можно было.

— Мы готовы вернуть народу собственность, это главный вопрос,— пропел он.

Надо бы еще народ спросить, готов ли тот к тому, что ему будут что-то возвращать — через пот и кровь, без сомнения, и вернут потом, конечно, не тем… И все начнется сначала…

— Да, приписки на выборах устроить можно!.. КПРФ выразила недоверие результатам электронного голосования официально! Результаты по Москве прямо указывают: дистант выборы убивает! — солировал Дмитрий Новиков.— Шесть наших товарищей уверенно побеждали в Москве по результатам ручного подсчета. После данных дистанта ни один уже не проходил!

Дмитрий Новиков взял театральную паузу по невинно убиенным.

Валентина Терешкова предлагала задавать вопросы от фракций, я думал, как органично смотрится сейчас в этом кресле первая космонавтка Земли, и невольно представлял себе в этом же кресле Юлию Пересильд… Ведь и ее тоже когда-нибудь осилит жизнь на Земле… А что если нет?..

— Когда всякая либеральная сволочь (Владимир Жириновский, лидер Либерально-демократической партии, поднял руки и развел их полном недоумении — его ведь сволочью назвали.— А. К.) кричала о том, что вы — красно-коричневые, мы продолжали отстаивать патриотические ценности!..

Это, видимо, было, по мнению лидера ЛДПР, против всяких правил. А может, они просто изменились, а ему забыли сказать.

— Что, мы голосуем? — спохватился господин Жириновский, когда уже шло голосование.— За открытое (голосование.— А. К.)?!

— Не-ет! — рассмеялась Валентина Терешкова.

Она-то была, наверное, за открытое, но советовать ей не полагалось.

А ему, похоже, опять и правда ничего не сказали.

Тем временем председателем Государственной думы большинством голосов стал Вячеслав Володин.

— Все, он уже идет сюда! — в некоторой, казалось, панике воскликнул Владимир Жириновский, показывая на Вячеслава Володина.

— Валентина Владимировна, вы так хорошо ведете, что я уже привык к вам,— сказал господин Володин, имея в виду — в этой роли и оглядывая госпожу Терешкову в его кресле.

Он тем временем подошел к микрофону.

— Издеваетесь? — неожиданно переспросила она.

Я —туда? Да никогда, читалось в ее глазах. И даже не предлагал никто.

Господин Володин тем временем пошел наверх устраиваться в свое кресло.

— Спасибо! — от души поблагодарил он Валентину Терешкову.

— Пожалуйста,— с чувством ответила она.

Как ни странно, на своем месте, там, на самом верху, остался Владимир Жириновский. Оттуда ему было виднее.

Вскоре депутаты Госдумы восьмого созыва приехали в Кремль и поднялись в Георгиевский зал. Но Владимир Путин вышел к ним невскоре.

Наставление было недлинным, социальным. Все, кто в зале, должны заботиться обо всех, кто снаружи (и наоборот).

Вячеслав Володин от имени всех и отвечал президенту. Стойка с микрофоном для него стояла далеко от Владимира Путина, среди колонн, где начинались ряды с депутатами. Слишком ко многому обязывающая близость с народными избранниками в антисанитарных условиях, которые они, скорее всего, генерировали, была Владимиру Путину ни к чему (даже премьеру Армении Николу Пашиняну доверия было в этом смысле больше).

— В прошлом году по вашей инициативе были переданы полномочия президента нашим гражданам, которые теперь через своих депутатов смогут участвовать в формировании правительства Российской Федерации,— примерно пятый раз за день, теперь уже самому президенту, говорил председатель Госдумы Вячеслав Володин.— Для депутатов Государственной думы это дополнительная ответственность! И конечно, надеюсь, что те решения, которые мы сегодня вырабатывали, а затем приняли, позволят нам сделать все, чтобы законодательная ветвь власти была более эффективна и, самое главное, ответственна за принимаемые решения!

И тут уж, во власти, оппозиционеров, как известно, быть не может.

И тем более прямо тут, в самом сердце этой власти, в Георгиевском зале Кремля.

Да их и не было.

Андрей Колесников