Илья Усов о доверии на пенсионном рынке

Новости с облигационного рынка не находятся в центре внимания простого россиянина, которому интереснее следить за динамикой ставок по депозитам или по кредитам. Тут уж кому что важнее. Поэтому мало кто из граждан обращает внимание на неудержимый рост доходности по облигациям. Но за цифрами ставок по длинным ОФЗ, которые превысили 8% годовых (см. “Ъ” от 27 октября), скрывается драма. И это не драма воротил рынка, а драма каждого второго россиянина и драма пенсионной индустрии.

Дело в том, что портфели пенсионных накоплений фондов под завязку заполнены облигациями. ВЭБ, управляющий большей частью пенсионных накоплений ПФР, имеет право использовать облигационные инструменты, тогда как инвестиции в акции ему запрещены. А НПФ хотя и могут вкладывать до 40% накоплений в акции, но традиционно предпочитают консервативные облигации. В результате агрегированный портфель ПФР на середину года на 77% состоял из государственных, корпоративных и субфедеральных бондов, портфель НПФ — на 87%. А в отличие от акций, которые в этом году росли умопомрачительными темпами, облигации попали в крайне неприятную ситуацию.

Вспышка COVID-19 и боязнь за экономику предопределили меры Банка России по снижению ключевой ставки в прошлом году. Однако возобновление экономического роста, рост инфляции, как «импортируемой», так и «местной», заставили регулятора вернуться к ее повышению, и в последнее время — довольно резкому. И, как следует из слов главы ЦБ Эльвиры Набиуллиной, повышение продолжится. Рост ключевой ставки поднимает доходности не только по депозитам банков, но и по облигациям, а значит, их стоимость снижается.

И биржевые индикаторы говорят не в пользу консервативных вложений фондов. Если индекс акций пенсионных накоплений Московской биржи с начала года вырос на 23%, то индекс корпоративных облигаций сократился на 0,9%, а индекс ОФЗ — на 7%. И если бы управляющие ПФР и НПФ ограничивались только облигациями, оцениваемыми по рыночной стоимости, то уже получили бы убыток. К счастью, у кого-то в портфеле есть бонды до погашения, у кого-то — акции, у кого-то — депозиты, а значит, есть надежда на положительный результат. Однако он явно будет стремиться к нулю. Чему помогут и сами фонды, взяв причитающиеся им вознаграждения.

Для каждого второго россиянина это означает, что его пенсионные накопления в этом году не вырастут, а, учитывая высочайшую инфляцию, даже потеряют в цене.

Для пенсионной индустрии, перед которой остро стоит вопрос реформы накопительной компоненты, это обернется дополнительным минусом. Особенно это коснется НПФ, доверие к которым подорвали действия ряда бывших собственников, вкладывавших средства в свои проекты, забыв о клиентах, либо привлекавших недобросовестных агентов, которые с потерями переводили средства граждан к ним в фонд.