Интервью с представителем христианской партии «Ливанские силы» Ришаром Куюмджяном

Ливан балансирует на грани гражданской войны. Разногласия вызывает практически любой вопрос. Один из главных на данный момент: кто несет ответственность за врыв в порту Бейрута год назад. Политические и юридические дебаты переросли в столкновения на улицах ливанской столицы. Две недели назад неизвестные снайперы открыли стрельбу в жилых кварталах после того, как сторонники шиитского движения «Хезболла» устроили демонстрацию, требуя отставки судьи, который ведет дело о взрыве в порту. В результате погибли семь человек. «Хезболла» возложила ответственность за происшедшее на христианскую партию «Ливанские силы». О своей версии событий в интервью “Ъ” рассказал глава департамента по внешним связям «Ливанских сил» и экс-министр социального развития Ришар Куюмджян.

— Какова ваша версия событий, связанных со стрельбой в кварталах Эт-Тайюни и Айн-Руммана в Бейруте? Шиитское движение «Хезболла» возлагает ответственность за гибель людей на сторонников вашей партии.

— У «Ливанских сил» только одна версия. Все началось с расследования взрыва в Бейруте, который произошел в августе прошлого года. «Хезболла» с самого начала была против международного расследования, в то время как мы предлагали создать независимую комиссию под эгидой ООН. Но «Хезболла» наложила на это вето. И на протяжении нескольких месяцев они пытаются отстранить судью Тарека Битара от этого дела, а до этого добились отставки другого судьи, в том числе путем угроз. Так что они не заинтересованы в настоящем расследовании. Спросите почему? Все задаются этим вопросом. Возможно, потому что «Хезболла» имеет какое-то отношение к взрыву, а, может быть, Иран. Иначе зачем мешать судье делать свою работу?

— «Хезболле» не нравится, что повестки в суд присылают только тем, кто представляет это движение, и его сторонникам, в то время как многие политики несут ответственность за эти трагические события…

— Пусть опрашивают всех. Но именно «Хезболла» с самого начала возглавила лагерь против судьи. Генсек Насралла (лидер «Хезболлы» шейх Хасан Насралла.— “Ъ”) на протяжении месяцев говорил о политизации судьи, о его предвзятости. И в итоге они решили выйти на улицу протестовать против судьи.

Каждый имеет право выражать свое мнение, проводить демонстрации до тех пор, пока их демонстрация остается мирной.

А тут вдруг внезапно возникли ребята с оружием, которые зашли в район Айн-Руммана (христианский район.— “Ъ”) вместо того, чтобы поддержать демонстрантов у Дворца правосудия.

— Они были с оружием? «Хезболла» говорит о мирной демонстрации.

— Мои слова подтверждаются видео в соцсетях и на телеканалах, их много. Все задокументировано. Посмотрите, они начали запугивать людей, которые живут в этом районе. Они начали бить машины, стучать в двери, кричать «шиа, шиа!» (шииты.— “Ъ”), пугая людей. И тогда местные жители отреагировали, стали кидать камни, и в ответ на это уже началась стрельба.

— То есть вы хотите сказать, что первый выстрел был со стороны «Хезболлы»?

— Послушайте, когда вы находитесь на улице и сталкиваетесь с хаосом, уже не имеет значения, кто первым начал. Они приходят, сначала стреляют в воздух, бьют машины, крушат собственность. Естественно, местные жители не будут молча смотреть на это.

— Почему все потери с той стороны?

— Потому что они были агрессорами. Мы защищались. И вы знаете, возможно, они были удивлены сопротивлением, с которым столкнулись там. Но мы не знаем, кто виноват в гибели людей. Сейчас есть версия, что стреляла армия. Так что тут сказать точно не могу. Мы ждем результатов расследования.

— Генсек «Хезболлы» Хасан Насралла сказал, что их вооруженные отряды составляют 100 тыс. человек, тогда как у вас всего 15 тыс.

— У нас нет никаких вооруженных отрядов. Мы считаем, что право ношения оружия должно быть только у людей, находящихся на государственной службе. И мы рассчитываем, что армия защитит наши районы от «Хезболлы».

У нас нет цели создавать свои отряды или тренировать бойцов. Но правда в том, что в Айн-Руммана, как и в других районах, практически в каждом доме у людей есть оружие типа автомата AK 47.

И «Хезболла» также вышла на улицу с оружием, использовала РПГ.

— Как близок Ливан к гражданской войне?

— Я могу сказать о нашей позиции, мы не хотим гражданской войны. Это никому не поможет. Но мы также не смиримся с чьей-либо гегемонией, диктатом «Хезболлы», что делать или не делать правительству и остальным. Мы столкнулись с финансовой катастрофой, страна столкнулась с огромными экономическими и социальными проблемами.

«Хезболла» и президент Мишель Аун изолируют Ливан от стран Залива, от международного сообщества и людей, готовых нам помочь. Мы им в этом не помощники. Они хотят привести нас к тому, что они называют «иранской осью». Вы знаете, вот эта вся идея «сопротивления израильской оккупации» — большая ложь. Израиль ушел из Ливана. Осталась оккупированной небольшая часть фермы Шебаа. Но в глазах ООН это сирийская земля, и Сирия отказывается признать этот район частью Ливана. Нам больше не нужно «сопротивление». У нас есть ливанская армия, есть силы ООН на юге. Зачем нам весь арсенал «Хезболлы» со всеми ракетами, ожидающей столкновения с Израилем?

— «Хезболла», напротив, считает, что гражданскую войну провоцируют «Ливанские силы», так как вы делаете то, что вам говорят западные страны, в первую очередь США, а также Саудовская Аравия. А цель Запада — давить на «Хезболлу».

— Это неправда, мы работаем для своей страны, мы не выполняем никаких инструкций. Ни из США, ни из Саудовской Аравии. У нас есть друзья по всему миру, мы дружим со странами Персидского залива, с саудитами, с американцами, с французами, даже с русскими. Я был с визитом у посла России, мы открыты для всех.

Мы не являемся агентами какой-либо страны и не выполняем план какой-либо страны.

Честно говоря, я не думаю, что у США или саудовцев есть план использования «Ливанских сил» против «Хезболлы».

— Не могу не вспомнить об исторических связях «Ливанских сил» с Израилем во время гражданской войны. Поэтому позвольте спросить о вашем отношении к Израилю сейчас, а также к переговорам о демаркации границы на юге.

— Мы поддерживаем переговорную команду независимо от того, к какому результату они придут. Что касается отношений с Израилем в целом, то существует арабская мирная инициатива, выдвинутая королем Саудовской Аравии Абдаллой в 2002 году. В ней шла речь о мире в обмен на землю, а также о правах палестинцев. Мы хотим мира, но мира с учетом соблюдения прав палестинцев.

— Некоторые арабские страны уже пошли на нормализацию отношений с Израилем…

— Это их решение, но мы хотим единой позиции Ливана, когда весь Ливан согласится на мир с Израилем, мы не будем против, но в стране должен быть консенсус по этому вопросу. Вы знаете, время, может быть, придет. Не сейчас, возможно, позже.

— Что вы думаете о контактах между Дамаском и Бейрутом?

— Мы не считаем сирийский режим демократичным. Этот режим продолжает угнетать собственный народ. По всему миру находятся миллионы сирийских беженцев, и поэтому нельзя говорить, что это только сирийская проблема. Во-вторых, вы помните, у Ливана были свои проблемы с этим режимом. Фактически оккупация в течение 30 лет оставила свои шрамы. Так что есть еще много вопросов на пути к нормализации отношений.

В том числе мы должны провести демаркацию границ, решить проблему ливанских заключенных, которые продолжают оставаться в Сирии, и также есть проблема, связанная с «Хезболлой».

Как только эти вопросы будут решены, мы можем подумать о нормализации при условии, что Сирия больше не будет вмешиваться во внутренние дела Ливана.

— Как вы относитесь к проблеме сирийских беженцев, было немало случаев, когда в Ливане нападали на них и требовали возвращения беженцев домой?

— Мы считаем, что им нужно вернуться в свою страну.

— Но вы сказали, что сирийский режим по-прежнему угнетает людей, может быть, они боятся возвращаться?

— Да, есть те, кто боится режима, но есть много сирийцев, лояльных режиму. И они должны вернуться. Начнем с возвращения беженцев, которые верны режиму. Мы предложили создать в Сирии безопасные зоны для беженцев. Эти районы могут быть под контролем международных организаций, и прежде всего России.

Марианна Беленькая, Бейрут-Москва