Политики пытаются удержать Ливан от гражданского конфликта

Ливанские политики пытаются найти компромисс по делу о взрыве в порту Бейрута в августе прошлого года. Депутаты, министры и бывший глава правительства Хасан Диаб игнорируют повестки в суд. Судебные и политические разногласия уже даже привели к инциденту со стрельбой в жилых кварталах Бейрута. Но политики спешат заверить, что речи о новой гражданской войне в Ливане не идет. Между тем простые ливанцы смотрят на развитие ситуации с опаской. Тем более что всплеск насилия накладывается на множество других противоречий и тяжелый экономический кризис. Будет ли гражданская война и как живет сегодня Ливан, пыталась понять в Бейруте корреспондент “Ъ” Марианна Беленькая.

«Выглядит безнадежно»

«Все мои друзья уехали, я сама не знаю, зачем осталась. Наверное, тоже стоит уехать»,— говорит Каролин. Ей 35. Ее поколение практически не помнит войны в Ливане, которая длилась с 1975 по 1990 год. Вступление во взрослую жизнь пришлось на «революцию кедров» 2005 года, которая покончила с сирийской оккупацией. Многие называют этот период временем перемен и надежд, несмотря на серию политических убийств, потрясших страну. «Наверное, мы были самым счастливым поколением. Мы жили надеждой, и у нас не было чувства страха, хотя, конечно, за эти годы в Ливане многое случилось. Но ничего страшнее, чем последние два года, я не помню. Все выглядит безнадежно»,— продолжает Каролин.

Бейрут и правда сначала пугает. Темные улицы, нищие на каждом углу, перекрытый военными даунтаун — район, где находятся парламент и резиденция правительства. Когда-то здесь кипела жизнь: работали десятки ресторанов, магазины не уступали парижским. Теперь одно лишь запустение. Войти в район можно только при условии, если есть разрешение — например, договоренность об интервью. Ливанские политики боятся погромов и провокаций. Местная валюта — фунт — обесценилась за последние два года на 90% и продолжает падение. Электричество появляется не более чем на час. Впрочем, в богатых кварталах генераторы работают без перебоев.

Летом ситуация была хуже, но никто не исключает, что коллапс еще впереди: владельцы генераторов постоянно угрожают забастовками, как и работники общественного транспорта и других сфер обслуживания. Только на прошлой неделе цена на топливо в Ливане буквально за день выросла примерно на 25%. На минимальную месячную заработную плату теперь и двух галлонов не купишь. Без сбережений в долларах, причем в наличных, ливанцам выжить трудно. Спасают переводы из-за границы — это многомиллиардный оборот. Ливанская диаспора почти в три раза превышает число тех, кто живет в стране (соответственно, 16 млн и менее 6 млн). Все, кто может уехать из страны, стараются это сделать. Новый символ Ливана — граффити, изображающее человека с рюкзаком за плечами и чемоданом в руках. Есть и те, кто еще верит в перемены и продолжает выходить на улицу, требуя реформ. Правда, таких немного. Ливанцы устали, большинству кажется, что они попали в замкнутый круг, из которого нет выхода. «Ну как дела, плохо?» — часто можно услышать теперь вместо приветствия.

Два года назад страну охватили протесты, спровоцированные введением налога на WhatsApp на фоне общего ухудшения экономической ситуации в стране. Ливанцы выступили против коррупции и безработицы, а также потребовали смены элит. Однако в отставку ушло лишь правительство во главе с Саадом Харири. Новый Кабинет министров под управлением Хасана Диаба был сформирован только через несколько месяцев, но вытянуть Ливан из ситуации экономического коллапса не смог. Ливан стал государством-банкротом, международные финансовые институты отказываются иметь дело с Бейрутом, пока в стране не будут проведены реформы. Ситуацию обострили пандемия коронавируса и локдаун. При этом тяжелейшим ударом по Ливану стал взрыв в порту Бейрута в августе прошлого года, в результате которого погибли более 200 человек, тысячи пострадали и остались без крова.

«Ливан необходимо спасти»

История о том, что в порту столицы годами бесхозно хранилось взрывчатое вещество, потрясла ливанцев. Они вновь вышли на улицы с требованиями отставки правительства. На то, чтобы согласовать состав нового Кабинета министров, а главное — кандидатуру премьера, ушло больше года. Под угрозой западных санкций в отношении политиков, которые мешают формированию правительства, премьер-министром стал Наджиб Микати, который в прошлом уже дважды возглавлял Кабинет министров — в 2005 и 2011–2013 годах. Правительство приступило к работе в конце сентября, но министры будут в своих кабинетах недолго — до выборов, планируемых весной. Правда, тут же возникли споры, когда провести голосование — в марте или мае. Парламент проголосовал за март, решение поддержал премьер, а президент выступил против. Компромисса пока достичь не удалось.

Проблемы возникли и внутри правительства. Министры от шиитских движений «Хезболла» и «Амаль» объявили о бойкоте заседаний кабинета из-за несогласия с ходом расследования взрыва в Бейруте и потребовали отставки судьи Тарека Битара, который ведет это дело и направляет повестки в суд политикам, находившимся во власти в период между 2014 и 2020 годами. Министры, депутаты, представители сил безопасности, а также экс-премьер Хасан Диаб отказываются приходить на допрос и подают встречные иски. Так, в среду господин Диаб подал иск против государства. Шиитские движения обвинили Тарека Битара в предвзятости и политизации дела о взрыве. «Почему он вызывает в суд только министров, связанных с нашей командой, хотя есть и другие политики, которые несут такую же ответственность»,— возмутился в разговоре с “Ъ” депутат парламента от «Хезболлы» Али Файад. Он пояснил, что судить министров и депутатов по делам, связанным с исполнением ими государственных обязанностей, может только Высший совет по делам президентов и министров. Именно на таком варианте, как пишут ливанские СМИ, предложил остановиться во вторник и глава маронитской церкви, патриарх Антиохии и всего Леванта Бишара Райи. Он выступил посредником между политическими силами Ливана после того, как разногласия вокруг дела о взрыве в порту вылились в стрельбу в Бейруте на границе между шиитским кварталом Эт-Тайюни и христианским Айн-Руммана. Тогда погибли семь человек и 30 пострадали. Руководство шиитских движений обвинило в нападении на мирных демонстрантов, которые требовали отставки судьи Битара, христианскую партию «Ливанские силы». Но ее лидеры отказываются признавать свою вину. Они утверждают, что сторонники «Хезболлы» и «Амаль» выступили в качестве провокаторов, зайдя в квартал Айн-Руммана. «Они начали запугивать людей, которые живут в этом районе: бить машины, стучать в двери… И тогда местные жители отреагировали, стали кидать камни, и в ответ на это уже началась стрельба»,— сказал “Ъ” экс-министр по социальным делам и глава департамента «Ливанских сил» по внешним связям Ришар Куюмджян (читайте подробные интервью представителей «Ливанских сил» и «Хезболлы»).

В Ливане не забыли, что гражданская война началась в 1975 году именно с боя в Айн-Руммана между палестинскими группировками и представителями христианской партии «Катаиб». Повторение событий всех сильно напугало. «Прошло две недели, а многие из моих соседей до сих пор не вернулись домой, они боятся»,— сказала “Ъ” одна из жительниц квартала Айн-Руммана Надин. У девушки, как и у многих из тех, кто оказался на месте событий, нет ответа на вопрос, кто виноват.

И «Ливанские силы», и «Хезболла» заявляют, что не хотят гражданской войны. С ними солидарны и другие политические силы. «Я думаю, что ливанцы извлекли уроки из гражданской войны, которая нанесла огромный ущерб Ливану — и обществу, и экономике. Нет ливанца, который бы хотел снова пережить гражданскую войну, никто не готов жертвовать жизнью, понимая, что это ни к чему хорошему не приведет»,— сказал “Ъ” премьер-министр Ливана Наджиб Микати. По его словам, единственное, что ведет к разрешению ливанского кризиса — это путь диалога. В связи с этим господин Микати считает, что стрельба в Бейруте — это всего лишь один из инцидентов в сфере безопасности, которые уже были в прошлом, и его нельзя рассматривать как начало гражданской войны. «Это произошло и, дай бог, закончилось. Ливанская армия остановила обострение ситуации в сфере безопасности»,— добавил он. Политик также прокомментировал экономическую ситуацию в стране, отметив, что у Ливана нет выбора — нужно воплощать в жизнь реформы, которые требует Международный валютный фонд, хотя они могут оказаться тяжелыми для населения. «Это сложно, это не пикник, но Ливан необходимо спасти»,— подчеркнул премьер-министр.

О том, что сценарий гражданской войны в Ливане не повторится, говорил на этой неделе и президент Мишель Аун. По его словам, ситуация стабилизировалась вопреки постоянно присутствующей «беспокойной атмосфере». В дестабилизации ситуации ливанские политики винят внешние силы. Одни обвиняют Иран, другие — Запад и Саудовскую Аравию. С приближением выборов ливанцы ждут новых столкновений, но все как мантра повторяют: это не война. Пока ощущение, что все битвы в основном проходят в судах. Только жертвы взрыва в порту так и не могут добиться справедливости, как и простые ливанцы — получить ответа на вопрос, когда жизнь станет лучше.