Умер Валерий Гаркалин

В ковидном госпитале в московской Коммунарке на 68-м году жизни умер актер Валерий Гаркалин. Сыграв очень много, если судить по количеству фильмов, и катастрофически мало, если судить по количеству ролей, достойных его, он полюбился широким массам четырехкратной эксцентриадой в фильме Владимира Меньшова «Ширли-мырли» (1995).

В суматохе вокруг похищенного алмаза-рекордсмена сталкивались лбами, путались друг у друга под ногами и доводили до обморока что правоохранительные органы, что организованную преступность сразу три Гаркалина. Три брата-близнеца: честный вор и борец с жидомасонским заговором Вася Кроликов, дирижер на понтах Иннокентий Шниперсон и цыганский барон-правозащитник Роман Алмазов. В финале обнаруживался Гаркалин №4 — за один этот блэкфейс, как и за кучу некорректных шуточек, Гаркалина вкупе с Меньшовым ныне стерли бы в порошок — чернокожий стюард трансатлантического лайнера. У зрителей не возникало сомнений, что, развей Меньшов сценарий, у Гаркалина хватило бы бешеной энергии и мастерства неуловимого преображения, чтобы сыграть сколько угодно братьев-кроликов.

Он напоминал боксера-новичка (хотя Гаркалину перевалило за сорок, его киностаж насчитывал всего шесть лет и в звездах он не ходил), которого вытолкнули на ринг против целой оравы тяжеловесов. Меньшов собрал на экране всех-всех-всех «священных монстров»: от Инны Чуриковой и Армена Джигарханяна до Олега Табакова и Ролана Быкова. И их всех, отягощенных славой, имиджем, приемами, застоявшийся Гаркалин «делал одной левой».

Эксцентрический дар и крупная фактура сулили блестящее продолжение.

Гаркалин вписывался в ряд мужественных красавцев-клоунов типа Стива Мартина, критики сравнивали его даже с легендарным Граучо Марксом.

И да, с точки зрения статистики экранная жизнь задалась: десятки ролей. Но что это были за роли. Став звездой в наихудший период в истории отечественного кино, он пошел по рукам фильмоделов и сериальщиков: от «Бедной Саши» до «Бедной крошки» и, прости господи, «Гуманоидов в Королеве».

Лучшим его временем остался рубеж 1980–1990-х, когда он играл совсем мало, но прицельно. Почему кино разглядело его так поздно? Просто до 35 лет он прятался в тени кукол. Сын «лимитчиков» — кассирши столовой и автослесаря — окончил факультет кукольных искусств училища имени Гнесиных. Шесть лет странствовал по СССР в составе знаменитой труппы своего учителя Леонида Хаита «Люди и куклы». Затем, до того как окончил ГИТИС и перешел в Театр сатиры, служил в Театре кукол второго своего мастера, великого Сергея Образцова. Оттуда, наверное, пошла его своеобразная пластика, которой он словно учился у неодушевленных партнеров.

Открыл Гаркалина для кино Сергей Бодров-старший в очень меланхоличном, но очень жестоком, очень авторском, но блюдущем все каноны жанра нуаре «Катала» (1989). Завязавший шулер Грек, как и положено герою воровской баллады, возвращался в профессию из соображений чести. Гулливер в стране криминальных лилипутов, он терял все, что находил, что имел и был не в силах сберечь, превращался в живую развалину и принимал мученическую смерть. Второй главной ролью Гаркалина стал биолог Дежкин, в меру сил противостоящий «лысенковщине» в экранизации Леонида Белозоровича романа Владимира Дудинцева «Белые одежды» (1992).

Гаркалин был идеален в заданных обстоятельствах: казалось, что именно такие, как у него, упрямые, настороженные, пытливые лица «носили» люди в конце 1940-х.

Цены бы ему не было в ретрокино, но дальше приключились «Ширли-мырли» и оглушительная тишина десятков комических эпизодов.

Но, в конце концов, не экраном единым жив человек. Своего Гамлета на сцене Театра сатиры Гаркалин все же успел сыграть: а о чем еще мечтает любой актер.

Михаил Трофименков