Отец российской бальнеологии
Как врач Семен Смирнов наладил на Кавказских Минеральных Водах систематическую науку
Бальнеотерапия — лечение минерализованными природными водами и грязями — очень древняя медицинская практика. Но наука о таком лечении — бальнеология — в современном ее виде сформировалась и стала одним из главных разделов клинической физиотерапии только во второй половине XIX века. В России отцом-основателем Русского бальнеологического общества стал в 1863 году доктор Смирнов, главный врач курорта Кавказских Минеральных Вод.
Клиника бальнеологии, Минеральные Воды. Фото 1910-х годов
Фото: Fine Art Images/Heritage Images/Getty Images
Это общество живет и здравствует и поныне как Национальный медицинский исследовательский центр реабилитации и курортологии Министерства здравоохранения России — редкий пример долголетия для медицинских научных объединений в нашей стране.
Непостижимая целебность
Еще в первой половине XIX века, когда благодаря успехам гидрологии и гидрохимии о природных минеральных водах было известно почти все, что мы знаем о них и сейчас, а спа-курорты в Европе вошли в моду, представления врачей о бальнеотерапии мало отличались от античной медицины времен Галена. Не исключением был и самый крупный и самый модный бальнеологический курорт на Кавказских Минеральных Водах. В 1834 году заместитель директора Пажеского корпуса генерал Владимир Броневский, весьма известный в свое время автор книг о путешествиях, тревел-блогер по-современному, писал о своих впечатлениях от поездки на Кавказские Минводы:
Много лиц — единый ум
Профессор Федор Иноземцев: «Друзья мои, не мешает вам подумать, что мы смертны; во имя вашей же общей пользы необходимо найти лицо бессмертное. Это возможно, если вы образуете коллективное учреждение, общество, состоящее из многих лиц, но управляемое единым умом и единою целью».
«Сие нечто таинственное, не подлежащее человеческому разуму, медицинские мудрецы назвали жизненным началом, т. е. таким началом, в котором непостижимая целебность минеральной воды хранится, скрывшись от ума и взоров наших. Многие из числа моих знакомых похвалялись тем, что они в Александровских ванных в 38 градусов жары по 2 раза в день высиживали по получаса, и притом из Михайловского источника… выпивали по 30 и более стаканов в день… Здесь лечат и лечатся так, что исцеляются или получают облегчение только случайно; и точно также здесь можно выздороветь, как на дороге избежать разбойников, не быв ими ограблен или убит… Лечение здесь напоминает русскую баню… с полка, на котором от жару волосы на голове трещат, да зимнею порою в прорубь, с тою только разницею, что русский мужичок по инстинкту самосохранения из проруби для закалки своего железного тела снова лезет на полок, где без милосердия сечет себя веником, трет тело редькою, спиртами. Здесь же разумные люди расслабленное тело из ванны № 1 Александровского ключа бросают в богатырскую водицу и отправляются в Россию с новою небывалою болезнью или, сокращая путь, прямо на погост».
Главврач по знакомству
Как пишут историки медицины, всей сумме эмпирических знаний о целебных свойствах природных минерализированных вод еще предстояло оформиться в научную доктрину бальнеологии. А попросту говоря, предстояло разобраться в хаосе различных взглядов и мнений о роли разных минеральных вод в лечении разных недугов. Выполнить эту задачу было возможно только совместными усилиями многих ученых из разных стран, объединенных общей целью. В России их собрал и организовал их работу главный врач Кавказских Минеральных Вод (КМВ) Семен Алексеевич Смирнов.
Бальнеология и сифилис
В 1874 году в московской типографии Мамонтова, специализировавшегося на издании книг для детей и их родителей, вышла книга «Сифилис и его лечение при помощи кавказских минеральных вод д-ра С. Смирнова, бывш. дир. Кавк. минер. вод». Она оказалась популярной и еще три раза до конца века переиздавалась, со второго издания под названием «Сифилис и его лечение при Кавказских минеральных водах».
Исчезнувшее из названия одно слово — «помощи» кардинально меняло смысл заголовка книги. Вылечить сифилис при помощи минеральных вод невозможно в принципе. Большинство докторов того времени это уже прекрасно понимали, но те из них, кто работал на бальнеологических курортах, продолжали лукавить по понятной причине.
На курортах они лечили сифилис единственными пригодными для этого в те времена средствами — ртутными препаратами и водными растворами йодистого натрия в концентрации от 2% до 5%. Только в 1909 году появился мышьяксодержащий препарат 606 (торговое название «Сальварсан») для лечения сифилиса с высокой клинической активностью, а в 1940-е годы — еще более эффективные антибиотики пенициллинового ряда.
Природные йодистые минеральные воды содержат на порядок меньше йода — 5 мг/л, то есть 0,5%. На Кавказских Минеральных Водах и такой воды нет, но никто не запрещал врачам на курортах с другими типами минвод добавлять в них йод.
К тому же лечение ртутными препаратами в условиях курорта при поддерживающей иммунные силы организма спа-терапии давало неплохие результаты, во всяком случае, они в известной мере купировали последствия неизбежных при таком способе лечения побочных эффектов меркуризации организма, то есть сублетального отравления ртутью.
Например, негласным, точнее громко не афишируемым профилем популярного в Западной Европе бальнеологического курорта в Ахене был именно сифилис. Ахенские воды были горячими кисло-серными с низким, на уровне микроэлемента содержанием йода. Точно такой же источник теплых серных вод близ Константиновской крепости был известен русским врачам c екатерининских времен, а в 1809 году доктор Гааз на горе Машук обнаружил еще три горячих сернистых ключа и один на Бештау, то есть на Кавказских Минводах были вполне ахенские условия для лечения сифилиса.
Но за полгода до выхода книги Смирнова в Санкт-Петербурге вышла монография докторов Льва Бертенсона и Николая Воронихина «Минеральные воды, грязи и морские купания в России и за границей», которая тоже выдержала четыре издания до 1901 года. Там среди прочего они писали: «Слава серных вод как хорошего средства против сифилиса основана на действительно успешных результатах, достигаемых в Ахене, где наряду с ваннами практикуется систематическое лечение ртутью и йодом и где имеются целесообразные лечебные приспособления. В одновременном употреблении горячих серных ванн и ртути некоторые сифилидологи видят преимущество, так как им дается возможность употреблять большее количество ртути, зато другие не только этого не признают, но даже находят, что одновременное употребление серных ванн и ртути скорее мешает влиянию последней, и если оно практикуется, то главным образом из угоды больным, глубоко верующим в целебную силу серной воды. Они полагают, что значения верного показателя и безошибочного обнаруживателя сифилиса серные воды не имеют и долго державшаяся за ними в этом смысле слава должна быть отнесена в область легенд».
Авторы были молодыми врачами, только к концу века они станут знаменитыми докторами, первый членом императорского Медицинского совета, второй основоположником петербургской школы педиатрии. Но доктор Смирнов во втором и последующих изданиях своей книги о лечении сифилиса на Кавказских Минводах название ее исправил — описывал-то он в ней как раз ахенский вариант лечения ртутными препаратами при поддерживающей терапии серными ваннами.
Он создал на базе своего курорта Российское бальнеологическое общества (РБО). За полвека, с 1863 года, когда первые 17 членов РБО провели в Пятигорске учредительное собрание, до начала Первой мировой войны общество провело более 500 заседаний, где заслушивались и обсуждались доклады его членов и приглашенных специалистов. В РБО к началу войны насчитывалось уже 127 членов, состояли в нем и заграничные бальнеологи, работавшие на известных курортах Франции, Чехии и Германии. Научные труды общества публиковались в «Записках РБО», выходивших с 1865 по 1870 и потом с 1898 по 1914 год. Первым редактором «Записок», в которых, собственно, и была сформулирована доктрина отечественной бальнеологии, был доктор Смирнов.
Сам доктор Смирнов до его назначения в 1862 году главным врачом КМВ бальнеологом не был. Скорее его можно было назвать диагностом и терапевтом, специализировавшимся по мочекаменной болезни. Но его рекомендовал на эту должность сам профессор Иноземцев, так что возражающих не нашлось. Рекомендации светила отечественной хирургии середины XIX века профессора Московского университета и директора двух хирургических клиник при нем Федора Иноземцева вообще были на редкость удачными — Сеченов, Склифосовский, Боткин, Смирнов. Последнего профессор рекомендовал не как специалиста-бальнеолога, а как хорошего, проверенного в деле организатора врачебного дела.
Ф. И. Иноземцев
Мастер стартапов
Начало карьеры выпускника Императорского Московского университета Семена Смирнова было типичным для будущего профессора медицины. Отработав после выпуска несколько лет врачом, он к 30 годам защитил диссертацию «О мочевой кислоте и ее диагностическом значении» и стал доктором медицины (кандидатом медицинских наук по современной табели научных рангов) с четкой перспективой в будущем звания экстраординарного, а затем и ординарного профессора.
Но у его учителя профессора Иноземцева были иные планы. Смирнова он попросил заняться организацией издания медицинской газеты и взять на себя функцию ее редактора. В 1858 году вышел первый номер еженедельной «Московской медицинской газеты» с редакционной статьей доктора Смирнова о необходимости создания врачебных сообществ по всей стране.
В условиях тогдашней России, где с 1803 года функции обеспечения здравоохранения выполнял Медицинский департамент МВД (который по своим обязанностям в сфере медицины напоминал нынешний Роспотребнадзор), а Минздрав был упразднен и вновь появился только в 1916 году, единственным способом практикующим врачам повышать свою квалификацию была их самоорганизация во врачебные общества.
Таковых к середине XIX века в Российской Империи было семь: при Московском и Виленском университетах, три общества в Петербурге и по одному в Варшаве и Одессе. Их бурный рост начался только во второй половине века, и к концу века их уже было больше сотни: во всех губернских городах и многих уездных. А толчком к их созданию как раз и стала «Московская медицинская газета» и «дружеский кружок русских врачей», созданный Иноземцевым и Смирновым в Москве в том же 1858 году, на базе которого в 1861 году было организовано Общество русских врачей в Москве.
Его первым председателем стал заочно избранный коллега Иноземцева по Московскому университету профессор Соколов, пребывавший в долгосрочной командировке за границей, а помощником Соколова — доктор Смирнов. Профессор Соколов так и не появился в Москве до конца своего председательского срока, всеми делами занимался Смирнов.
Стартап под его руководством оказался более чем успешным: профицитный бюджет общества в итоге превысил 50 тыс. руб., оно имело свою лечебницу, через которую за 30 лет прошло около 1 млн пациентов (каждый 25-й из них бесплатно), аптеку, на пяти сотнях своих заседаний заслушало порядка 10 тыс. докладов, дважды в год издавало свои «Труды».
В 1862 году доктор Смирнов отбыл на КМВ, куда его пригласил их новый арендатор Николай Новосельский по рекомендации профессора Иноземцева.
С. А. Смирнов
Арендатор КМВ
Новосельский относился к редкой тогда категории предпринимателей. Начав карьеру в частных коммерческих компаниях в Одессе, он нашел себя на ниве частно-государственного предпринимательства. Первым его успешным проектом было создание Русского общества пароходства и торговли (РОПиТ), которое он предложил Минфину на казенные деньги учредить на Черном море.
Суда компании, по мысли Новосельского, будут гражданскими, но такими, что при самой незначительной переделке (установке орудий и минных аппаратов) превращаются в военные. Проект одессита в столице понравился, это был оптимальный выход для России, которой после Крымской войны было запрещено иметь на Черном море военный флот. До 1861 года Новосельский был директором-распорядителем РОПиТа и имел уже генеральский чин действительного статского советника.
В 1861 году он получил предложение, от которого нельзя было отказаться: взять в аренду убыточные Кавказские Минеральные Воды (тратить на них свои средства Кавказской армии надоело). Благо кое-какой опыт в бальнеологии у Новосельского уже имелся. В 1858 году он взял в аренду на 25 лет Хаджибейский и Куяльницкий лиманы, где вместо бальнеологических курортов организовал добычу соли. С большой долей вероятности можно предположить, что новый бизнес Новосельского не сильно обрадовал, у него было много интересов в более обещающих проектах — например, углублении одесского порта с бюджетом в 5 млн руб., создании Одесского кредитного общества и т. п. В 1871 году деятельность Новосельского на КМВ была признана неудовлетворительной, и курорт передали в аренду ростовскому городскому голове Байкову. Тот назначил главным врачом КМВ доктора Милютина, который состоял на службе в Медицинском департаменте МВД. Но все это было потом, а в 1862 году на КМВ приехал доктор Смирнов.
160 лет в строю
Одним из первых распоряжений нового главврача была отмена практики перевода пациентов по ходу их лечения с одних вод на другие, то есть по очереди из одного в другой город КМВ, чтобы такие турне не приводили к результату, описанному в 1830-е годы генералом Броневским. По прибытии на КМВ их надлежало согласно диагнозу оправлять на нужные им источники. Для этого в каждом из четырех тогда городов курорта были открыты амбулаторные пункты, где дежурные врачи консультировали приезжих. Озаботился главврач и курортной газетой, которая начала выходить год спустя под названием «Листок для посетителей Кавказских Минеральных Вод».
Нельзя сказать, что за восемь лет работы доктора Смирнова на КМВ инфраструктура курорта заметно улучшилась. Да, был построен водопровод в Железноводске, расчищены старые и открыто несколько новых источников. Но, во-первых, это было не врачебное дело, а во-вторых, кардинально курорт не изменился. Благоустройство курорта закончилось только в самом начале ХХ века, тогда же он впервые стал рентабельным.
И тем не менее «смирновский период» в истории КМВ был знаковым. Здесь поселилась настоящая систематическая наука. На деньги арендатора доктор Смирнов оснастил нужными приборами первую на российских курортах физико-химическую лабораторию, где велись сравнительные анализы минеральной воды источников и лечебных грязей КМВ. Выписал опытного геолога, и на КМВ появился Геогностический музей. И наконец, главным, что сделал главврач КВМ, было учреждение здесь в 1863 Русского бальнеологического общества (РБО).
Два раза в месяц на заседаниях РБО, где кроме врачей присутствовали геологи, химики, архитекторы, общественные деятели, обсуждались научные и практические вопросы развития курортов. Наиболее важные из них публиковались на страницах «Записок РБО», где помимо кавказских были описания минеральных источников Европейской России и Сибири и их влияния на организм. Обсуждались не только показания, но и противопоказания для пациентов бальнеологических курортов. Также постоянной темой была необходимость преподавания бальнеологии в университетах для подготовки кадров для курортной медицины.
В 1913 году на юбилейном заседании по поводу 50-летия РБО подвело итоги: проведено более 500 заседаний, где обсуждались около 1 тыс. научных докладов. В 1920 году в Пятигорске был учрежден Бальнеологический институт Наркомздрава, сюда и были в конечном итоге переданы в 1931 году, накануне 70-летия РБО, все его имущество и уникальная библиотека по бальнеологии, насчитывающая десятки тысяч изданий. Внепартийные общественные объединения в Советском Союзе в те годы не поощрялись. Но отечественной бальнеотерапии эти реорганизации, по сути, не коснулись. Бальнеологический институт (ныне Национальный медицинский исследовательский центр реабилитации и курортологии Министерства здравоохранения) просто принял от РБО эстафету отечественной бальнеологии, которой как науке через год исполнится 160 лет.