Состоялся первый за девять лет визит эмиратского принца в Анкару

Два ключевых игрока на Ближнем Востоке — ОАЭ и Турция — официально положили конец холодной войне, продолжавшейся между ними почти 10 лет — с начала «арабской весны». Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган принял в среду в Анкаре наследного принца Абу-Даби и фактического правителя ОАЭ шейха Мухаммеда бен Зайда Аль Нахайяна. В ходе переговоров речь шла о миллиардных инвестициях Эмиратов в турецкую экономику и о ситуации на Ближнем Востоке. Анкара и Абу-Даби — соперники во многих региональных конфликтах, и переговоры на высшем уровне не изменят положения, разве что помогут смягчить напряженность.

Еще недавно Турция обвиняла ОАЭ в создании хаоса на Ближнем Востоке, в том числе в военном вмешательстве в дела Ливии и Йемена, а Абу-Даби критиковали политику Анкары. Но в эту среду турецкая столица встречала наследного принца Абу-Даби и фактического правителя ОАЭ шейха Мухаммеда бен Зайда Аль Нахайяна выстрелами из церемониальных ружей как самого дорогого гостя. Собственно, так и есть.

По данным катарского издания Middle East Eye, Абу-Даби обещал вложить около $10 млрд в турецкую экономику.

В частности, в ходе визита были подписаны меморандумы о взаимопонимании между государственным инвестиционным фондом Абу-Даби (ADQ), турецким Фондом благосостояния и Управлением по инвестициям при президенте Турции, а также между Биржей ценных бумаг Абу-Даби и Стамбульской биржей. В планах инвестиции в самые разные сферы — от энергетики и транспорта до здравоохранения и спорта. Накануне саммита в Анкаре министры торговли и финансов Турции посетили Абу-Даби.

Визит состоялся в очень непростое время для президента Эрдогана. С начала ноября курс лиры упал по отношению к доллару на 23,12%, а с начала года турецкая валюта и вовсе подешевела в два раза. На этом фоне в среду лидер основной оппозиционной Республиканской народной партии Турции Кемаль Кылычдароглу в очередной раз призвал провести в стране досрочные президентские и парламентские выборы. «Мы готовы сделать все возможное, чтобы заставить президента Эрдогана пойти на выборы. Почему он боится нации, демократии, урны для голосования? Он не может править, он потерял это право»,— сказал господин Кылычдароглу, выступая перед журналистами. Однако пока президент Эрдоган тверд в своем решении провести очередные выборы в июне 2023 года.

Эмиратские инвестиции не спасут экономику Турции, но могут оказать позитивное влияние на имидж господина Эрдогана, по крайней мере среди его сторонников или колеблющихся.

Турецкие СМИ стараются продемонстрировать, что подписанные инвестиционные соглашения выгодны не только Анкаре, но и Абу-Даби. Так, на сайте турецкой Телерадиокомпании (TRT) отмечается, что в силу девальвации лиры Турция стала «отличным местом для иностранных инвестиций», упоминается и эффективность турецкой военной техники. «Вместо того чтобы противостоять вооружению Турции в дорогостоящих военных авантюрах, ОАЭ теперь, похоже, заинтересованы в его приобретении»,— говорится на сайте TRT. Говорят и о том, что турецкое вооружение недорогое: «Оборонные закупки ОАЭ у других государств, таких как США или Россия, дороги и наносят большой урон оборонному бюджету, тогда как Турция сокращает расходы и обеспечивает качество».

Впрочем, прославление преимуществ сотрудничества не снимает настороженности турецких СМИ и стоящих за ними властных структур к ОАЭ. «Неожиданное новое сближение между ОАЭ и Турцией кажется многообещающим. Однако искренность ОАЭ или ее отсутствие определят, будет ли это просто пауза в соперничестве или приведет к более глубокому сотрудничеству»,— подчеркивает TRT и тут же напоминает о «неудачах» во внешней политике Абу-Даби, в частности в попытках изолировать Катар — главного арабского союзника Турции. В январе длившаяся 2,5 года экономическая и дипломатическая блокада Катара со стороны ОАЭ, Саудовской Аравии, Бахрейна и Египта была снята. Это в том числе открыло путь к налаживанию отношений Анкары с «арабской четверкой», в первую очередь с Каиром и Абу-Даби. Но в глазах Турции в этом сотрудничестве опять же заинтересованы больше ОАЭ, которые перестраивают свою внешнюю политику.

И тот факт, что Мухаммед бен Зайд приехал в Анкару, а не президент Эрдоган в Абу-Даби, на Востоке имеет особое значение.

Отношения Турции и ОАЭ осложнились еще в начале «арабской весны». В 2016 году Анкара намекала, что Абу-Даби снабжает деньгами противников президента Эрдогана. Турция также не одобряет сближение ОАЭ с президентом Сирии Башаром Асадом, но наиболее остро турецко-эмиратские разногласия проявились в Ливии, где Анкара поддержала Триполи, а ОАЭ вместе с Египтом фельдмаршала Халифу Хафтара, который контролировал восток страны.

«В экономическом плане у ОАЭ появились потрясающие возможности делать разумные и дешевые инвестиции в Турции в условиях катастрофического валютного кризиса. Кроме того, у Абу-Даби появляется некий рычаг давления на Эрдогана и Анкару в целом. Но пока рано говорить о серьезных уступках Турции в Ливии или Сирии. То, что происходит, больше похоже на затишье, чем на глубокое разрешение старого регионального антагонизма между Анкарой и Абу-Даби»,— сказал «Ъ» исследователь по ливийской проблематике в нидерландском Институте международных отношений Клингендаль Джалял Харшауи.

С ним согласен и эксперт РСМД Кирилл Семенов. «Контакты на высшем уровне принципиально не повлияют на позиции двух стран по региональным проблемам, но позволят не доводить ситуацию до военной эскалации, как это было, например, когда ОАЭ поощряли наступление Хафтара на Триполи несколько лет назад»,— сказал он «Ъ». По мнению эксперта, самое важное в турецко-эмиратских переговорах, что страны региона преодолели этап «арабской весны», признали новую реальность. «Новые сферы влияния признаны, все противоречия понятны. И хотя их по-прежнему трудно преодолеть, с ними научились жить и даже строить взаимовыгодные отношения вопреки соперничеству»,— добавил он.

Марианна Беленькая