В Москве выступили Sons of Kemet

В музее «Гараж» в рамках серии Mosaic Music выступила английская группа Sons of Kemet, созданная в 2011 году саксофонистом Шабакой Хатчингсом. В мороз, посреди заснеженного парка Горького, в пору, когда любое движение между странами предельно осложнено, четверо музыкантов играли музыку свободного острова Барбадос. Рассказывает Борис Барабанов.

Практически одновременно Шабака Хатчингс играет музыку с южноафриканскими корнями в группе Shabaka and the Ancestors, экспериментирует на пересечении джаза и электроники в The Comet is Coming и лелеет свои карибские гены в Sons of Kemet. Во всех случаях константой остается его отрывистая, пунктирная, далекая от стремления выпятить класс манера игры на саксофоне.

Sons of Kemet приехали в Москву с материалом нового альбома «Black to the Future». Тема сосуществования рас и диаспор в современном мире Хатчингса интересует давно. В 2018 году Sons of Kemet выпустили альбом «Your Queen is a Reptile», в котором каждый из треков был посвящен одной из темнокожих активисток, от предводительницы ямайских беглых рабов XVIII века, известной как Няня маронов, до хорошо знакомой нашим соотечественникам Анджелы Дэвис. В «Black to the Future» Шабака Хатчингс продолжил тему борьбы. К поэту Джошуа Идехену у микрофона присоединились его коллеги Камае Айева и Коджи Радикал, а выдающаяся соул-певица Лианн Ла Хавас почла за честь скромно отметиться на бэк-вокале.

В Москве Sons of Kemet выступили без MC, тостеров и прочих мастеров ритмизированного речитатива. Большой компанией сейчас сложно передвигаться по миру. Спасибо, что группа в принципе смогла пробиться к нам через эпидемиологические и бюрократические заслоны, однако в отсутствие харизматичных говорунов выступления Sons of Kemet выглядят довольно однообразно.

Стиль и альбомы Шабаки Хатчингса критики нередко противопоставляют творениям Камаси Вашингтона. Интересно, что именно в рамках серии Mosaic Music их легче всего сравнивать. Американский саксофонист выступал в этом же зале летом 2019 года (см. “Ъ” от 7 июня 2019 года), и вот он-то как раз развернул настоящие джазовые маневры с большим количеством сольных выходов инструменталистов и отдельно назначенной вокалисткой.

Если Камаси Вашингтон ведет молодую публику к классическому джазу через современную поп-музыку (его инструмент звучит в альбомах Кендрика Ламара, Run the Jewels, Thundercat и Flying Lotus), то Шабака Хатчингс — немейнстримная фигура, предмет его гордости — коллаборации с Мулату Астатке, Floating Points и Heliocentrics. Минимализм Sons of Kemet сродни работе диджеев и битмейкеров: основной способ воздействия на аудиторию — не затяжные импровизации, а тугой танцевальный грув. Рейв заложен в музицирование Sons of Kemet наравне с джазом, а важнейший участник группы — тубист Теон Кросс.

Туба в случае Sons of Kemet — замена как бас-гитаре, так и дискотечным «низам». В живом составе она по большей части ухает в соответствии с задачей «растанцевать» публику. По ходу концерта в «Гараже» строчка Сергея Шнурова «Все это рейв» вспоминалась не раз. Да и вообще атмосфера перекликалась с петербургской ска- и регги-сценой, в первую очередь — с ранним «Ленинградом» и «Маркшейдер Кунст». И это родство усиливалось за счет привязчивых мелодических тем, которых у Шабаки Хатчингса в достатке. Достаточно было послушать пьесу «Think of Home» из нового альбома, чтобы вспомнить и «Ленинград», и Ману Чао, и все, что в клубе «Китайский летчик Джао Да» слушали в начале века. Не прошло и 20 лет, как эту музыку, которая у них в крови, привезли к нам носители этого языка.

Стоит отметить, что родители Хатчингса родом с Барбадоса, и вся его музыка с ее политическим подтекстом теперь рассматривается еще и в контексте недавнего выхода острова из-под власти британской короны. Плюс президент и премьер-министр там — женщины. Сразу после объявления Барбадоса республикой назвали и имя первого национального героя страны, и стала им певица Рианна. В одной из песен Shabaka and the Ancestors была буквально следующая фраза: «Нам нужно феминизировать нашу политику». Редкий случай, когда ценности, за которые борется музыкант, становятся ценностями на государственном уровне.