Как создаются условия для развития рынка социальных инвестиций в России

Представители института развития и частного сектора — о предпосылках, условиях и перспективах развития проектов социального воздействия в России, а также роли государства и бизнеса в их поддержке и масштабировании.

Светлана Ячевская, зампред ВЭБа

— Часть S (социальные факторы) в аббревиатуре ESG, которая прочно закрепилась в главных трендах последнего года, часто уходит в тень в дискуссиях о новой ответственности бизнеса, уступая место более популярной и понятной E (экологические факторы). Но в этой аббревиатуре, призывающей бизнес становиться устойчивее, помимо прибыли важны все составляющие. Более того, именно в части социальной ответственности у российских компаний в последние годы накоплен заметный опыт. Важная часть в социальной части — импакт-инвестиции. Сегодня в России одна из самых привлекательных форм импакт-инвестирования — это социальные проекты, которые напрямую влияют и на ESG-рейтинги компаний.

Это проекты, в которых частный инвестор направляет средства на достижение заранее установленных социальных эффектов и выплата с доходностью инвестору напрямую зависит только от их достижения. И речь не о косвенных социальных результатах, а о конкретном, измеримом и заранее определенном совместно с публичным партнером социальном эффекте. К примеру, инвестор берет на себя обязательство обеспечить повышение качества образования школьников, выраженное в индивидуальном прогрессе каждого ученика. Если результат будет достигнут, государство выплачивает грант в форме субсидии инвестору. Такой проект, как правило, выполняется с привлечением ведущих экспертов и предполагает отработку новой технологии работы в социальной сфере в пилотном режиме. Это не благотворительность, а инвестиция: достижение социального эффекта обеспечивает доходность инвестору.

ВЭБ.РФ с 2019 года развивает это направление в России и вместе с Минфином является его методологом. Мы выполняем роль оператора проектов социального воздействия и являемся медиатором между государством, бизнесом и НКО. Проекты социального воздействия — единственный закрепленный постановлением правительства механизм импакт-инвестирования в России. Сегодня в стране реализуются пять таких проектов: по одному в сфере образования, здравоохранения и три в сфере соцобслуживания. Четыре из пяти — на Дальнем Востоке. Объем частных инвестиций в них составил более 200 млн руб. (более $2,7 млн). Конечно, по сравнению с объемами, которые мы видим в мире (225 схожих проектов, из которых завершено 47 и 178 реализуются, объем вложений — почти $550 млн), мы только в начале пути. Но нужно обратить внимание на динамику. Менее чем за два года, учитывая год пандемии, пять проектов. В мире за первые два года действия механизма (2010–2012 годы) запущено 14 проектов. Сейчас, конечно, темпы другие: за 2020 год в мире стартовало 23 проекта.

В высокой стадии проработки в России еще семь проектов более чем на 300 млн руб. В будущем мы намерены реализовать их по принципу «плата за успех» не только в регионах, но и на федеральном уровне. Заинтересованные компании могут к ним присоединиться. Мы готовы вместе с бизнесом структурировать выгодные социально ориентированные проекты, организовать работу по определению их эффектов и справедливой оценке и минимизации рисков, чтобы привлечь в проекты более крупных и профессиональных инвесторов и финансовые организации.

Но за вопросами о финансах и рейтингах нельзя забывать об основной идеологии импакт-инвестиций — улучшении жизни людей, на благополучие которых направлены проекты. Это самый важный эффект вложения средств. Реализуя такие проекты, мы не просто решаем проблемы отдельной группы людей, но и закладываем основу для положительных изменений в обществе в целом. Технологии реализации пилотных проектов, достигнутые социальные эффекты и отдельные выводы могут стать основой для совершенствования механизмов реализации социальной политики государства.

В настоящий момент мы ведем переговоры об увеличении господдержки таких проектов. Ведь привлечение частных инвестиций в социальную сферу позволяет решать задачи государства эффективнее и, как правило, дешевле. Мы прорабатываем совместно с Минвостокразвития вопрос федерального софинансирования проектов социального воздействия. Надеюсь, что с 2022 года наряду с запуском новых проектов в субъектах РФ такие проекты его получат.

Оксана Косаченко, президент благотворительного фонда «Система»

— Развитие инвестиционных возможностей, выход на рынок молодых инвесторов и предпринимателей диктуют не только смену парадигмы ведения бизнеса с учетом факторов ESG. Эти люди взрослели на фоне активного обсуждения проблем социального равенства, ответственного потребления, экологии. Они ищут инструменты, которые помогут их деньгам приносить больше пользы людям и создавать прибыль, выходящую за рамки традиционных представлений о бизнесе. Деньги могут создавать безграничные возможности для решения самых сложных задач в обществе.

Импакт-инвестированию можно найти несколько официальных определений. Один из первых импакт-инвесторов — сэр Рональд Коэн — определил импакт как денежное выражение эффекта от деятельности для людей и планеты. Global Impact Investment Network называет импактными инвестиции, сделанные с намерением оказать положительное, измеримое социальное и экологическое воздействие наряду с финансовой отдачей. В таких проектах последняя обязательна. По разным оценкам, объем импакт-инвестиций в мире достиг порядка $700 млрд — около 1% мировых активов под управлением. Разброс оценок — следствие неустоявшихся методологий определения импакта и подсчета объема таких вложений в мире.

Для компании, ответственно ведущей бизнес и вместе с тем решающей сложные проблемы во множестве областей, включая образование, нехватку кадров или здравоохранение, вопрос результатов таких вложений выходит на первый план. Проекты социального воздействия, как это определяет правительство РФ (social impact bonds, SIB — в мировой практике),— это ресурс, позволяющий добиться соответствующих изменений, а государству — сэкономить на будущих расходах, если решать существующие в регионах проблемы на раннем этапе.

Несмотря на то что в наименовании услуги значится слово «облигация», по существу, никаких бондов не выпускается, скорее речь идет контрактах с оплатой при достижении результата. SIB — это финансовый инструмент, в котором государство является «заказчиком» улучшений в жизни граждан, которые могут быть оцифрованы еще перед запуском проекта — эти показатели и будут служить данными по достижению результата проекта. Проект часто финансирует частный инвестор, который может привлечь исполнителя или реализовать его самостоятельно. В случае достижения абсолютного результата государство выплатит организатору грант в форме субсидии — «плату за успех».

Большое внимание к SIB появилось после финансового кризиса, поскольку они оказались привлекательной возможностью для финансирования социальных проектов в ряде стран. Первый проект SIB, запущенный в Великобритании в 2010 году, был направлен на снижение рецидивизма. Уже через пару лет по схеме SIB начали реализовываться проекты во всем мире.

Безусловно, нельзя говорить о решении глобальных проблем и титанических социальных изменениях исключительно посредством SIB. Они могут рассматриваться как дополнительный, а не основной механизм предоставления соцуслуг. Корпорации, практикующие социальную ответственность, рассматривают SIB как возможность масштабирования их филантропических проектов. Компании могут использовать вернувшиеся от реализации импакт-проекта средства в другой такой программе. Не следует недооценивать и имиджевый фактор как стимул для участников SIB. Опрос, проведенный Институтом Брукингса, показал: инвесторы с большей готовностью включаются в проекты SIB, если такая инициатива реализуется в стране или в секторе впервые.

В странах, которые можно считать драйверами таких проектов, обсуждается риск того, что их инвесторы и исполнители завуалируют нежелательные результаты, выдавая за целевые показатели только те, которые исполнить легче всего. Ведь исполнители могут сами выбирать бенефициаров, которые с большей вероятностью получат ожидаемый результат, и оставлять вне своего фокуса наиболее сложные задачи. Но стоит отметить и однозначную пользу, которую принесли проекты, реализуемые по схеме SIB,— это мониторинг и измерение социальных результатов на каждом этапе проекта, что позволяет точнее выявлять проблемы и подбирать самый эффективный способ их решения.

В июне 2021 года на ПМЭФ БФ «Система» подписал с ВЭБ.РФ и администрацией Костромской области соглашение о реализации SIB-проекта, в котором фонд станет инвестором и исполнителем. Он касается подготовки кадров для лесной и деревообрабатывающей промышленности и рассчитан на три года. Его результатом должно стать закрытие потребностей регионального предприятия группы АФК — Галичского фанерного завода — в пополнении кадров на 18% ежегодно от текущих потребностей. Показатели проекта зафиксированы в его паспорте, который неоднократно проверялся компанией «Сегежа», которой принадлежит завод в Галиче, и правительством области. Эффект от реализации проекта указан в абсолютных показателях. Только при стопроцентном исполнении обязательств государство возместит расходы на его реализацию.

Ни один такой проект не может быть успешен без полного взаимопонимания и поддержки региональных властей. Пока лишь самые продвинутые и понимающие важность социальных изменений регионы подключились к таким проектам. SIB — новый и не до конца изученный инструмент, но время диктует необходимость поиска современных инструментов.

Сегодня импакт-сообщество обсуждает две важные проблемы: необходимость бизнеса активнее включаться в импакт-экономику и большей включенности в проекты самого государства или его агентов. Первый вопрос компании, которые не ориентируются лишь на быстрый и кратный рост вложений и постепенно повышают уровень доверия к социальному бизнесу, для себя уже решили. Вторую задачу по силам решить основному оператору проектов SIB — ВЭБ.РФ: рынку нужно больше знаний об импакт-инвестировании. Одновременно рынок хотел бы видеть пример со стороны института развития в том, как можно активно и с пользой инвестировать в решение важных социальных задач.