Первые итоги и ожидания нового IPO перспективной инвестиционной площадки

Акционер банка «Держава» и СПБ Биржи Сергей Ентц рассказал «Ъ-Банку» о перспективах бумаг СПБ Биржи после IPO, доступности инвестирования для «физиков» и важности «зеленой» повестки.

СПБ Биржа обеспечивает комфортный выход на рынок частным инвесторам

— С 19 ноября акции СПБ Биржи стали торговаться на бирже. Как лично вы, акционер биржи Сергей Ентц, оцениваете прошедшее IPO?

— Размещение прошло крайне успешно: бумаги вызвали ажиотажный спрос. На мой взгляд, у СПБ Биржи огромный потенциал: она находится в энергичном, взрывном состоянии, на старте перед большим рывком. Число клиентов, открывающих счета на СПБ Бирже, постоянно растет, как и обороты торгов. Соответственно, можно ожидать существенного роста выручки.

— Сейчас широко обсуждается вопрос о размещении на NASDAQ в апреле будущего года, в том числе возможная продажа акций основными акционерами. Будете продавать свои?

— Любой актив приобретается с целью возможности продажи. При этом сегодня я не стал бы связывать выход бумаги на NASDAQ с планами по покупке или продаже акций биржи. По состоянию на сегодняшний момент я не вижу смысла в продаже, так как верю в перспективы роста бизнеса СПБ Биржи.

— Что будет, если массы розничных инвесторов, обеспечившие взлет оборотов на рынке ценных бумаг, вернут деньги на депозиты вслед за повышением ставок?

— Вопрос бегства инвесторов — это вопрос подхода к оценке текущей потребности в ликвидности. Принятие депозитной стратегии характерно для инвесторов, оценивающих средства на депозите как ресурс текущего потребления, так как государство страхует возврат средств по депозитам, а законодательством предусмотрена возможность досрочного его (депозита) расторжения.

На рынок же акций с последними деньгами не ходят. Те, кто увидел возможность размещения средств на рынке акций, вряд ли заберут свои деньги обратно во вклады и накопительные счета, потому что это разные профили риска и разная активность в управлении собственными деньгами.

— В какие инструменты лучше вкладываться «физику»? Или лучше по классике — в доллары?

— Что касается размещения в долларах, я не вижу смысла класть их на депозит под 1–2% годовых — такая низкая ставка не сможет защитить от инфляции. Если люди хотят сохранять свои деньги долгосрочно, то индексная история, когда люди вкладываются в акции, входящие в индекс S&P, например, на горизонте инвестирования пять-десять лет, уж точно не хуже депозитной истории. У компаний из индекса есть два конкурентных преимущества: низкая ставка фондирования и низкая ставка дисконтирования при оценке этих компаний.

Российские и американские акции — неплохой рыночный инструмент, который позволяет зарабатывать, а не просто сохранять. По российским бумагам можно рассчитывать на существенную дивидендную доходность. Что касается американских акций, то в США хороший инвестиционный климат, и это самый надежный и емкий рынок в мире. Кроме того, покупка инвесторами акций глобальных компаний — это не 100% взятие риска в долларах США. К примеру, инвестиция в акции Apple или Microsoft — это не в чистом виде валютная стратегия инвестирования в американский доллар. Существенную часть выручки эти компании получают в евро, юанях, рупиях, рублях и т. д. Именно эта «вселенскость» и безграничность крупнейших мировых корпораций позволяют физическим лицам долгосрочно сгладить страновые риски. Перспективы СПБ Биржи, кстати, обусловлены тем, что она обеспечивает частным инвесторам комфортный и технологичный выход на глобальные рынки капитала.

— Но все же если уйдут те, кому спокойнее под небольшой процент положить средства на банковских вклад, что будет с биржей?

— Конечно, при резком росте депозитных ставок и падении на рынке акций часть инвесторов уйдет, предпочитая консервативную стратегию. Но, во-первых, это только часть, а во-вторых, при развороте рынка они всегда возвращаются. Связано это с технологической революцией, реализованной банками по упрощению доступа клиентов к их брокерским счетам.

На сегодняшний день степень вовлеченности физических лиц в операции на фондовом рынке значительно меньше, чем в Европе, США и даже Китае. Но, учитывая технологии, предлагаемые СПБ Биржей и брокерами, я ожидаю приток инвестиций физических лиц в ближайшее время.

— СПБ Биржа за последний год перегнала Мосбиржу по объемам торгов, они уже всерьез конкурируют на одном поле. Это хорошо или плохо?

— Конкуренция — это всегда хорошо для потребителя: она заставляет людей шевелиться. Когда Московская биржа осталась одна, поглотив РТС, она начала потихоньку застаиваться и повышать комиссии… Но поскольку это игра на одном поле, с ростом объемов и активным развитием Санкт-Петербургской биржи пару лет назад началось движение и на Мосбирже.

— В чем причина взлета питерской биржи?

— Она все время росла хорошими темпами, но объемы до определенного момента была невелики. Взлетела она, когда несколько участников рынка (ВТБ, «Тинькофф») сделали мобильные приложения, позволяющие физическому лицу инвестировать со смартфона. Они взорвали рынок. Это был горячий пирожок с нужной потребителю начинкой. А поскольку именно Санкт-Петербургская биржа давала возможность торговать самым интересным — американскими бумагами, она и росла быстрее.

— Вы купили пакет акций (5,8%) Санкт-Петербургской биржи в 2017 году, не в лучший для нее момент, когда она ушла в «минус». Предвидели последующий взлет и IPO?

— Конечно, когда приобретались акции четыре года назад, была вера в то, что площадка состоится. У истоков компании стояли люди, которых я глубоко уважаю,— Роман Горюнов и Иван Тырышкин, они не просто эффективные менеджеры, но и очень талантливые и креативные предприниматели. Все это начиналось под эгидой НП РТС в лице ее председателя совета директоров Анатолия Гавриленкова, который вел людей за собой, они продолжали инвестировать в эту площадку свои силы, время и деньги с целью развивать инфраструктуру рынка. История успеха оказалась более быстрой, чем ожидалось. А дело, на мой взгляд, в том, что замечательная команда биржи дала рынку уникальный новый востребованный продукт.

— Вы раньше работали вместе с кем-то из команды СПБ Биржи?

— С Иваном мы вместе создавали платформу для дистанционного оформления банковских гарантий по государственным контрактам, которая в 2014 году стала своего рода уникальным торговым предложением банка «Держава».

Мы были «первопроходцами» на рынке банковских гарантий

— Получается, банк «Держава» был первым в этом бизнесе?

— До 2013 года, когда ввели реестр банковских гарантий, цивилизованного рынка не было вообще. Первым, кто начал предоставлять гарантии с использованием цифровых технологий, был банк «Держава». Мы с нашими партнерами создали платформу для дистанционного оформления банковских гарантий по государственным контрактам с использованием электронной цифровой подписи. Нашу модель впоследствии успешно копировали и развивали другие кредитные организации. И массовой эта услуга стала в 2017–2018 годах. Сейчас в этом сегменте работают все крупные игроки.

— Как банк «Держава» пережил первые два пандемийных года?

— Тяжелым было начало, когда объявили локдаун — пришлось быстро перестраиваться. В целом нам это удалось, так как бизнес-модель была настроена на работу с электронным документооборотом. Несмотря на то что рынок был тяжелый, наш портфель банковских гарантий вырос за 2020 год на 24%. В нынешнем году темпы роста сохраняются. За период пандемии мы подросли по валюте баланса, по капиталу вошли в первую сотню российских банков. У нас увеличился штат сотрудников, появились новые направления деятельности.

— Пришлось ли что-то менять в организации бизнеса в период локдауна и потом, когда все ушло в дистанционный формат?

— Мы не сильно изменили формат работы, хотя, конечно, полная удаленка шокировала людей. Очень тяжело было адаптироваться тем, кому жилищные условия не позволяют работать дома. Были направлены усилия на то, чтобы все как можно быстрее вакцинировались и вернулись в офис. При этом бизнес-процессы банка «Держава» позволяют до 50% сотрудников выполнять свои обязанности дистанционно. Для них в офисе создали коворкинг, куда можно прийти поработать при необходимости.

Принципы ESG у нас в крови

— Сейчас все говорят про принципы устойчивого развития — ESG. Действительно ли скоро бизнес будет строиться на этих принципах?

— Это уже реалии. Устойчивое развитие для нас — следование принципам гуманизации бизнеса, ответственности перед обществом и окружающей средой при высоком качестве корпоративного управления. Безусловно, в краткосрочной перспективе это дополнительные издержки бизнеса, но долгосрочно от этого выигрывают и бизнес, и общество в целом. Обществу приходится адаптироваться к меняющемуся миру: с одной стороны, идет гуманизация, с другой — человечество стареет, растет продолжительность жизни, а состояние окружающей среды ухудшается. Игнорировать эти факторы уже невозможно.

— Вы в банке что-то делаете в этом направлении?

— Наш бизнес, по сути своей, экологичный и социально ответственный, так как мы работаем с предприятиями, так или иначе связанными с экологией и социальной сферой. У нас много клиентов, осуществляющих по госзаказу строительство школ, детских садов, занимающихся благоустройством дворов, детских площадок. Есть пул клиентов, которые занимаются переработкой мусорных отходов, рекультивацией земель и повышением эффективности работы коммунальных служб в части отопления и очистки воды. Все они занимаются благим делом, а мы помогаем им своими гарантиями.

Мы кардинально сократили потребление бумаги в офисе у себя и у наших клиентов. В бумажных архивах только то, что требуют регулятор и действующее законодательство. Мы сократили количество серверов и вынесли основные сервисы в облако. Используем энергосберегающее оборудование.

— Благотворительность — это тоже ESG. Знаю, что вы помогаете детским учреждениям, но не любите об этом говорить…

— Мне кажется, это естественно — помогать детям и не кичиться этим. Банк давно опекает школу-интернат и детский дом: делаем, что можем, хотелось бы больше. Мои коллеги в банке, кстати, тоже проявляют инициативу: защищают лесных птиц, сотрудничают с компанией «Добрые крышечки», утилизируют батарейки, проводят уроки творчества для детских учреждений.

— Есть какие-то планы развивать сотрудничество с МСП-компаниями?

— Очевидно, что МСП — наш ключевой сегмент рынка. Наши продукты следуют за потребностями малого и среднего бизнеса. У части МСП существуют сложности по привлечению долгового финансирования в крупных банках, чтобы ритмично исполнять обязательства по контрактам. Сейчас запускаем продукт для факторинговых компаний, предоставляющих краткосрочное финансирование исполнителям госзаказов прежде всего в рамках 44-ФЗ и 223-ФЗ. На следующий год мы готовим небольшой проект для МСП, занимающихся внешнеэкономической деятельностью.

Беседовала Ольга Синицына