В снегах, за книгой, без иллюзий
Как знаменитости встречали Рождество и Новый год
Хантер С. Томпсон: в огне
Хантер С. Томпсон на своем ранчо в Аспене, Колорадо, 1990 год
Фото: Paul Harris / Getty Images
Важнейший американский писатель и журналист ХХ века, пророк гонзо-журналистики, смутьян, друг Джонни Деппа и принципиальный любитель экстремального времяпрепровождения Новый год проводил соответственно: всякий раз на своем ранчо в Колорадо он торжественно сжигал праздничную ель. Не на улице на следующий день, как можно было бы подумать, а в кабинете день в день. В 1990 году Томпсон пустил журналистов Time посмотреть на знаменитое торжество. Журналистам тогда даже удалось снять это на видео. «Осторожнее, рукописи, уберите их!» — орет кто-то из команды Time и размахивает бумагами, которые валялись на кофейном столике и имели все шансы сгореть вместе с елкой. Остается только гадать, сколько статей и недописанных романов успел таким манером сжечь сам Томпсон.
Джейн Остен: в снегах
«На Рождество все приглашают в гости своих друзей и думают только о них, люди не замечают даже самую плохую погоду. Один раз меня на неделю занесло снегом в доме друга. Ничего лучше и придумать было нельзя».
Роман «Эмма», 1815 год
Петр Чайковский: за книгой
Композитор Петр Чайковский в Женеве, 1889 год
Фото: РИА Новости
«Мы встретили новый год с книгами в руках. Мысленно я пожелал Вам, дорогой мой друг, всяких земных благ: во-первых, конечно, здоровья; во-вторых, успеха в Ваших делах и в особенности, чтобы Ваше браиловское хозяйство наконец стало на твердую ногу; в-третьих, в случае путешествия за границу, чтобы на сей раз Вы избегли всяких неприятностей и невзгод; в-четвертых, чтобы были счастливы и довольны все близкие Вашему сердцу. Озираясь на протекший год, я должен спеть гимн благодарности судьбе за множество хороших дней, прожитых и в России, и за границей. Я могу сказать, что за весь этот год я пользовался ничем не смущаемым благополучием и был счастлив, насколько счастье возможно. Конечно, были и горькие минуты, но именно минуты, да и то на мне только отражались невзгоды близких мне людей, а собственно я лично был безусловно доволен и счастлив. Это был первый год моей жизни, в течение которого я был все время свободным человеком».
Из письма Надежде фон Мекк, 2 января 1880 года
Ноэл Кауард: в постели
Ноэл Кауард и Гертруда Лоуренс в спектакле «Частные жизни» на Таймс-сквер, Нью-Йорк, 1931 год
Фото: © The New York Public Library for the Performing Arts
Открытие бара Ноэла Кауарда в театре «Феникс». На фото актер Роберт Морли наливает бокал шампанского Ноэлу Кауарду, 1969 год
Фото: Keystone Pictures USA / ZUMAPRESS / ТАСС
Драматург, режиссер, сценарист «Веселого привидения», начинавший в детстве как актер, в светском Нью-Йорке 1920-х, который он любовно и язвительно описывал, слыл одним из главных тусовщиков. От вечеринок тем не менее отдыхать тоже приходилось, и Кауард для этого традиционно выбирал канун Рождества. Дневниковые записи остались за 1946 год: Ноэл признается, что провел Рождество «в постели с книгами, болтая по телефону с друзьями». Вечером следующего дня он из спальни вышел, пообедал икрой (разумеется) и только после этого отправился отбывать светский долг — на вечеринку к знаменитому театральному менеджеру и продюсеру Хью «Бинки» Бомонту.
Джанет Уинтерсон: без иллюзий
Писательница Джанет Уинтерсон на Эдинбургском международном книжном фестивале, 2010 год
Фото: Colin McPherson / Corbis / Getty Images
«Большинство детей растут, ежегодно оставляя что-нибудь для Санты на Рождество, когда он спускается к дымоходу принести подарки. Я оставляла записки и подарки Четырем всадникам Апокалипсиса».
Цикл рассказов «Рождественские дни: 12 историй и 12 традиций на 12 дней», 2016 год
Чарлтон Хестон: в мечтах о пиратских приключениях
Актер Чарлтон Хестон с женой Лидией на ужине премии Гильдии режиссеров Америки в Лос-Анджелесе, Калифорния, 1955 год
Фото: Earl Leaf / Michael Ochs Archives / Getty Images
«В моих первых экземплярах "Острова сокровищ" Роберта Стивенсона и "Гекльберри Финна" Марка Твена по страницам все еще разбросаны иголки голубой ели. Они все еще пахнут Рождеством».
Из интервью на Dick Cavett Show
Михаил Салтыков-Щедрин: в трезвости
«Поздравляю Вас и многоуважаемую Екатерину Павловну с наступающим Новым годом, который уже потому будет лучше истекающего, что имеет одним днем меньше. Ужасный был последний год, поистине ужасный. Жестокий без резона, безалаберный, глупый. Кроме злобы, бесплодно мечущейся и выражающейся в самых необдуманных предприятиях, ничего не видно. Никогда я такой глубокой боли не испытывал — просто не знаешь, где место найти. Хотелось бы спрятаться куда-нибудь, ничего не видеть, все забыть, да не знаю, куда деться. Хорошо бы водку начать пить, да боюсь — мучительно».
Из письма журналисту и публицисту Григорию Елисееву
Оззи Осборн: в отрицании
Рождественская фотография, которую Оззи Осборн опубликовал в своих социальных сетях, 2020 год
Фото: Kelly Osbourne / Instagram
Лидер Black Sabbath, один из крестных отцов хард-рока и хеви-метал, в юности, разумеется, предпочитал проводить Новый год в невменяемом состоянии. Объяснял он это не только любовью к спиртному и организованному веселью, но и ненавистью к консьюмеризму: «Я как идиот должен распаковывать все эти гребаные подарки. Какая чертова трата бумаги. Я, черт возьми, ненавижу Рождество. Я, черт возьми, ненавижу это. Все останавливается. Когда-то это был хороший повод для того, чтобы выпить. Теперь я просто ненавижу это».
Майя Энджелоу: в смирении
«За свою жизнь я поняла одну вещь — многое можно сказать о человеке по тому, как он переживает и справляется с тремя вещами в жизни: дождливый день, потерянный багаж и спутанные огни новогодней елки».
Из интервью Опре Уинфри
Алиса Коонен: на бульваре
Актриса Алиса Коонен в роли Эммы Бовари в спектакле «Мадам Бовари»
Фото: РИА Новости
«Играла средне. Настроение было неважное. После спектакля — мытарства с Александром Яковлевичем на извозчике в нерешительности, куда деваться. Зазвонили Новый год — мы шли по проезду Тверского бульвара — к Страстному. Потом ходили по Тверской и Козицкому переулку — одинокие, я плакала, он жаловался на всю свою горечь. Так встретили Новый год».
Из дневника, 1916 год
Василий Верещагин: без сил
«Благодарю Вас за поздравление, Павел Михайлович,— не взыщите, что со своей стороны не поздравляю; каждый год так явственно и неизменно уносит у меня силы и здоровье, что если у других происходит то же хоть в малой мере — поздравлять с Новым годом не стоит».
Из письма Павлу Третьякову, 3 января 1895 года
Фрэнсис и Зельда Фицджеральд: подшофе
Фрэнсис Скотт Фицджеральд танцует с женой Зельдой и дочерью Фрэнсис перед рождественской елкой в Париже, середина 1920-х годов
Фото: Hulton Archive / Getty Images
Одна из самых знаменитых литературных пар в истории ХХ века праздновать Рождество обычно начинала на стадии украшения елки. Про нью-йоркские елки Зельда пишет: «Елку на авеню Макмахон мы с няней украсили между питьем шампанского, пока ни мы, ни дерево не смогли вместить больше фантазии или декора». Остались, впрочем, и более романтические, без горячительного, воспоминания. В 1947 году Зельда писала мужу: «Я помню деревья, которые росли у нас в Европе: одно Рождество мы пили под золотой статуей Виктора Эммануила в Риме, затерянные во времени, пространстве и величественной красоте этой площади… Дерево было покрыто серебряными колокольчиками, которые тревожно звенели в ночи как будто сами по себе».
Боб Гелдоф: в шоке
Боб Гелдоф, Великобритания, 1984 год
Фото: Steve Hurrell / Redferns
Музыкант, лидер The Boomtown Rats и человек, который одним из первых стал собирать своих звездных друзей для международных благотворительных проектов, в 1984 году в помощь голодающим Эфиопии записал рождественскую песню «Do They Know It’s Christmas». Вместе с ним пели Стинг, Джордж Майкл, Бой Джордж и еще два десятка мировых звезд. С тех пор сингл, который только за первую неделю купили 1 млн человек, стал одним из народных рождественских гимнов в Англии. Сам Гелдоф от этого в ужасе: в интервью Daily Mail он как-то сказал, что считает эту песню одним из своих худших произведений и в праздники старается не выходить из дома — чуть не из каждого утюга звучит «Do They Know It’s Christmas».
Анаис Нин: в танце
Писательница Анаис Нин и ее соавтор и любовник Генри Миллер на вилле Боргезе в Риме, 1933 год
Фото: wikipedia.org
В истории литературы совершенно точно осталась одна рождественская вечеринка 1936 года. Первая описанная «елка», которую писательница Анаис Нин, femme fatale американской литературы ХХ века, провела со своим соавтором и любовником Генри Миллером. Дело происходило в Poisson d’Or в Париже, на столе были водка и икра, а танцы шли до пяти утра. Вместе с Миллером и Нин там плясал и другой ее возлюбленный и коллега Гонсало Море, которого она называла «мечтательным тигром».
Антон Чехов: с хлебом насущным
Антон Павлович Чехов у своего дома в Ялте с собаками Тузиком и Каштаном, начало XX века
Фото: С. Линден / Фотоархив журнала "Огонёк"
«Велемудрый государь!
Поздравляю твою лучезарную особу и чад твоих с Новым годом, с новым счастьем. Желаю тебе выиграть 200 тысяч и стать действительным статским советником, а наипаче всего здравствовать и иметь хлеб наш насущный в достаточном для такого обжоры, как ты, количестве.
Вся фамилия кланяется».
Из письма Александру Чехову, 2 января 1889 года
Джон Голсуорси: без энтузиазма
Писатель и драматург Джон Голсуорси прибывает в Сент-Джеймсский дворец в Лондоне, конец 1920-х годов
Фото: Hulton Archive / Getty Images
«Дни рождений, как и дни Рождества, сотворены для разочарований. Всегда это притворное, заранее расписанное веселье — всегда это дуло к виску: "Веселись, кому говорят!"».
Из дневника, 1926 год
Эрнест Хемингуэй: с обязательными сладостями
Эрнест Хемингуэй в Кортина-д’Ампеццо, Италия, 1950 год
Фото: APIC / Getty Images
Классик американской литературы считал, что Рождество для него может состояться только при одном условии: если у него в качестве подарка будет шоколадная мышь. Такую ему подарил сослуживец в честь окончания гражданской войны в Испании, и с тех пор автор «Фиесты» и «По ком звонит колокол» всегда требовал от домашних находить что-то похожее.