Махершала Али сыграл в «Лебединой песне» Бенджамина Клири

На стриминг-платформе Apple TV+ вышла фантастическая драма «Лебединая песня» — полнометражный дебют Бенджамина Клири, обладателя «Оскара» за короткометражку «Заика» (2016). Главную роль художника, который вынужден в прямом смысле решать вопрос жизни и смерти, сыграл Махершала Али, и американская критика уже предвещает и ему внимание киноакадемии. Рассказывает Юлия Шагельман.

По первым минутам «Лебединую песню» можно принять за ромком. Кэмерон Тернер (Махершала Али) едет в пригородной электричке, на соседнее кресло подсаживается симпатичная незнакомка (Наоми Харрис), вскоре она задремывает, он набрасывает в блокноте ее портрет. Проснувшись, девушка отламывает кусочек от лежащей на столике шоколадки Кэмерона, тот, приняв это за флирт, делает то же самое, они переглядываются, улыбаются друг другу… и только когда выходит на своей остановке, Кэмерон обнаруживает в кармане нетронутую шоколадку и понимает, что самым нахальным образом покушался на чужую. Действие происходит в абстрактном будущем: здесь ездят беспилотные автомобили, а шоколад и кофе в поездах продают роботы, но неловкие первые знакомства и конфузные ситуации остались такими же.

Впрочем, у Кэмерона и попутчицы (скоро мы узнаем и ее имя — Поппи) все идет хорошо. Через несколько лет они женаты, у них подрастает сын Кори (Дэкс Рей) и со стороны они кажутся идеальной семьей. Вот только Кэмерон смертельно болен, и жить ему осталось совсем недолго, о чем ему неоднократно напоминает похожая на Снежную Королеву доктор Скотт (Гленн Клоуз). Однако в высокотехнологичном будущем и на такой случай есть варианты: вместо того чтобы честно все рассказать семье и подготовить близких к потере, можно поучаствовать в суперсекретной программе клонирования, и тогда место Кэмерона займет его полная копия — с его воспоминаниями, эмоциями, художественными способностями, его привычками, чувством юмора, но без его диагноза. И если повести себя правильно, то ничего не подозревающие жена и сын не заметят подмены, а через две недели и сам клон забудет, что он на самом деле не Кэмерон. Два человека такой выбор уже сделали, и с одной из них (Аквафина) герой познакомится в спрятанном в лесу пансионате, где кроме доктора Скотт работают всего два сотрудника — и, конечно, искусственный интеллект, заменяющий пятьдесят человек.

В этом синопсисе ничего веселого уже не остается, но и жесткой дистопии в духе «до чего же совсем скоро докатится человечество» здесь тоже не будет. Идея клонирования скорее становится поводом для Махершалы Али размять свои актерские мускулы и продемонстрировать весь диапазон того, что он умеет (а умеет он многое и потому убедителен в обеих ипостасях — Кэмерона и его клона Джека, становящегося по ходу действия все более человечным). Актеры в куда менее выгодных ролях второго плана, от величественной Клоуз до саркастичной Аквафины, источающей натуральное тепло Харрис и очень органичного юного Рея, выступают ему хорошей поддержкой.

Однако, несмотря на их старания, первая половина фильма слишком долго тянется на одной ноте (да, мы уже поняли, что главный герой боится, сомневается и ни в чем не уверен). Во второй же, когда эмоциональные ставки поднимаются и во взаимодействии Кэмерона и Джека появляется столь необходимое картине напряжение, становятся очевидны ее просчеты по части концепции. Бенджамин Клири (он же автор сценария) даже не пытается посмотреть на выписанную им самим неоднозначную ситуацию с разных сторон. Не только оставленная в неведении Поппи, но и сам Кэмерон, и — что самое главное — зритель, по сути, волей режиссера лишены права выбора. Смерть, боль, скорбь, проживание потери — все это плохо и неудобно, а значит, возможность их избежать — безусловное благо. Такая позиция представляется довольно инфантильной, тем более что никаких других аргументов в ее пользу, кроме картинок счастливого семейства, как будто снятых для рекламы майонеза, режиссер не находит. И хотя в финале картины все персонажи, кажется, обретают долгожданный покой и благодать, остается тревожное впечатление, что чего-то здесь все-таки не договаривают.