Граждане переносят на СМИ свое недоверие к прочим общественным институтам

Комментируя результаты опроса, посвященного 30-летию российского закона о СМИ, старший научный сотрудник Центра полевых исследований РАНХиГС Ольга Солодовникова поясняет все возрастающую разницу представлений общества о журналистах и журналистов о самих себе.

Есть несколько институтов, которые, по мнению теоретиков публичной сферы и открытого общества, длят это общество и делают его существование осмысленным. СМИ, наряду с парламентом, неизменно входят в их число. Можно по-разному ставить вопрос о применимости всей этой теории в современной России, которая «внимание, закрывается», но на самосознание тех же журналистов она продолжает влиять: лучшие представители цеха трудятся с оглядкой на «общественный интерес» и гуманитарное значение своей профессии. С Думой последние 10–20 лет все проще: иллюзий по поводу парламентского представительства осталось мало и у избирателей, и у самих депутатов.

Но, похоже, пришел черед СМИ — то ли отказываться от иллюзий, то ли по-новому ставить вопрос о смысле своего существования в России-2021. Согласно совместному опросу РАНХиГС и «Ъ», 36% респондентов уверены: более всего интересам таких людей, как они, СМИ служили в советское время. Еще 32% полагают, что этого времени — когда бы СМИ им служили — не было вовсе, и только 10% приводят в качестве ободряющего воспоминания 1990-е годы. Перестройка, 2000-е и наши времена в смысле служения медиа интересам людей едва выходят за рамки статистической погрешности, набирая по 4%. «Вы нам не служите» — самое отчетливое заявление, которое можно обнаружить в ряду внешне однообразных ответов на внешне благообразные вопросы.

К числу последних стоит отнести, например, вопрос об отношении к государственной цензуре: конечно, наши респонденты уверенно голосуют в пользу свободы СМИ, 64% из них согласны, что «государство не должно вмешиваться в работу журналистов», и лишь 22% выступают за контроль над публичными изданиями. Только что толку от этих благопожеланий — литых формул из учебника граждановедения — если пунктом выше те же опрошенные ностальгируют по советским медиа? В каком из двух ответов больше личного чувства?

Надеяться, что любовь к советской журналистике — это примета тех, кто застал Советский Союз, не стоит. Конечно, в молодежной группе (до 34 лет) вдвое меньше считающих, что интересам таких людей, как они, служили советские СМИ, но эта доля все же сравнительно высока (15%). Однако первое место в этой группе удерживает мнение, свойственное 38% молодых: СМИ никогда им не служили. Какой-то шанс на реванш есть у памяти о 1990-х (17% в молодой когорте хорошо отзываются о тех медиа-временах). Перестройку респонденты этой группы естественным образом не помнят, знания о ней получены от старших, и на этом основании только 1% респондентов до 34 лет считает, что медиа тогда служили обществу. И если для журналистского цеха весь период перестроечной гласности, победы свободной журналистики и, как следствие, принятие действующего Закона о СМИ является цепочкой значимых и связанных между собой исторических событий, в сознании массы соотечественников, особенно молодых, эти вехи и связи между ними отсутствуют.

А если нет устойчивого «мифа об основании» современной журналистики, не очень понятно, к чему апеллировать, говоря о необходимости ее защиты. Можно ссылаться на правильные фразы, что цензура плохо, а свобода хорошо,— вероятно, эти фразы более или менее устойчивое большинство поддержит. Но если в тени красивых речей, не слишком гласно, традиционный медиаландшафт будет меняться во все более советскую сторону — окажутся ли потребители всерьез против? На этот вопрос нельзя дать однозначного ответа (хотя кто бы мог подумать о таком 30, да даже 20 лет назад!). Вероятные масштабы безопасного «импортозамещения» в информационной области нами по-настоящему еще не осознаны.

При этом с ностальгией по советским СМИ все тоже непросто, как и с ностальгией по другим символам развалившейся 30 лет назад империи. Журналисты давно подозревали, что эта ностальгия — скорее «фига в кармане» всем нынешним институтам, нежели реальное признание в любви большевикам. Но теперь оказалось, что «фигу» показывают и самим журналистам. Вот такое вот поздравление с 30-летием законодательно закрепленной свободы. В качестве вишенки на торте: чаще всего, согласно опросу, дату принятия Закона о СМИ правильно называют сами представители информационного сектора и… силовики. Вот кто, оказывается, о журналистах думает и помнит.