Как Анна Франк была символом, а стала человеком

1 февраля Netflix покажет первый в истории голландский фильм об Анне Франк «Моя лучшая подруга Анна Франк» — о жизни девочки до побега в убежище, весной должен выйти мультипликационный фильм Ари Фольмана «Где Анна Франк», а на прошлой неделе стало известно, что группа криминалистов и историков во главе с бывшим агентом ФБР закончила шестилетнее расследование и вычислила человека, раскрывшего полиции убежище, в котором скрывалась семья Анны Франк. В связи с новым всплеском интереса к автору одного из главных дневников в истории Ульяна Волохова рассказывает, как менялся образ Анны Франк за последние 75 лет и из символа Холокоста она превратилась в человека.

Дневник

«Откровенно поговорить мне не с кем, и я вся, как наглухо застегнутая. Может быть, мне самой надо быть доверчивее, но тут ничего не поделаешь. Вот зачем мне нужен дневник»

Анна Франк, 20 июня 1942

12 июня 1942 года, в день своего 13-летия, Анна Франк начала вести дневник. Через три недели ее семья, перебравшаяся в Амстердам из Франкфурта-на-Майне после прихода к власти Гитлера, была вынуждена укрыться в убежище из-за настойчивого интереса к ним гестапо. Там Анна продолжила вести дневник, представлявший собой письма вымышленным подругам. В них она фиксировала все, что происходило в убежище, описывала сложный быт и отношения восьми его жителей, свои чувства и переживания. До весны 1944 года она вела дневник для себя, но потом услышала по нидерландскому радио, вещавшему из Англии, выступление министра образования Херрита Болкештейна: он призывал всех граждан страны сохранять документы, которые впоследствии смогут стать свидетельством преступлений немцев, и решила, что таким документом могут стать и ее записи. Несколько месяцев она обрабатывала дневник, придавая ему более литературную форму: скрыла свою семью под псевдонимом Аулис, отредактировала и переписала некоторые фрагменты, казавшиеся ей слишком интимными для постороннего читателя, вместо нескольких адресатов писем оставила одного — Китти — и дала дневнику название «В заднем доме». Закончить работу Анна не успела. 4 августа в убежище пришла полиция, всех его жителей, включая всю семью Франк, отправили сначала в концентрационный лагерь Вестерборк, затем в Освенцим, а потом в Берген-Бельзен. Там Анна Франк погибла от брюшного тифа за несколько недель до освобождения лагеря.

Жертва

«Это мысли и переживания молодой девушки, жившей в исключительных условиях» 

Элеонора Рузвельт, предисловие к первому американскому изданию дневника, 1952

Все уцелевшие при аресте записи Анны Франк из убежища вынесла коллега ее отца Мип Гиз. Она надеялась, что девочка вернется и заберет их, но из лагеря вернулся только ее отец Отто Франк. После того как было подтверждено, что Анна, ее сестра и мать погибли, Гиз передала записи ему. Первое время Отто переводил фрагменты на немецкий и отправлял своим родственникам в Швейцарию, но публиковать не соглашался. Многие вещи, описанные в оригинальном дневнике и рукописи «В заднем доме»,— половое взросление дочери, ее осложнившиеся в изоляции отношения с матерью и личная информация о семье и других жителях убежища — казались ему не подходящими для широкой публики. Затем записи прочитал нидерландский историк Ян Ромейн и наконец убедил Отто Франка опубликовать их. Франк сделал компиляцию оригинального дневника и его литературной обработки, выкинув все смущавшие его подробности, и 25 июня 1947 года в свет вышла книга под названием «В заднем доме». 3 тыс. экземпляров первого издания быстро раскупили, последовали переводы на английский, немецкий, русский, французский языки, а за ними еще более чем на 60 языков — правда, не всегда точные. Так, переводчица на немецкий удалила из текста все нелицеприятные высказывания о немцах, что существенно изменило текст. Тем не менее мировая слава дневника молниеносно превратила Анну Франк в олицетворение всех жертв Холокоста.

Героиня

В 1955 году на Бродвее состоялась премьера спектакля «Дневник Анны Франк» по пьесе Альберта Хакетта и Фрэнсис Гудрич. Спектакль имел невероятный успех и получил премию «Тони», пьеса — Пулитцеровскую премию. Еще через четыре года вышла не менее успешная голливудская экранизация той же пьесы, получившая восемь номинаций на «Оскар», три из которых выиграла — за лучшую женскую роль второго плана, работу художника-постановщика и операторскую работу. Пьеса и фильм предложили новый образ Анны Франк, имевший мало отношения к реальности. Выпущенный Отто Франком дневник уже был существенно сглажен, но все же демонстрировал своего автора подростком, переживающим чудовищный опыт в полноте подобающих эмоций — страха, гнева, обиды, раздражения и ненависти. Теперь же миру была представлена трепетная, но стойкая девушка, полная надежд и веры в лучшее в людях. Вместо сложных отношений с семьей и другими жителями убежища спектакль и фильм предлагали нежную любовную линию Анны с Питером — сыном друзей ее отца, тоже укрывшихся в убежище. Вместо трагического финала — первый поцелуй, прерванный врывающимися в убежище полицейскими, и слова о том, что больше не надо жить в страхе. Эта духоподъемная трактовка оказалась очень живучей: в той же интонации впоследствии были сняты фильмы в Англии, Югославии, Германии, Италии и Японии и поставлена опера в СССР.

Символ

«Апартеид и нацизм проповедовали изначально порочную идеологию превосходства одних рас над другими. Но поскольку эти убеждения заведомо ложны и поскольку им противостояли и будут противостоять такие фигуры, как Анна Франк, они обречены на крах»

Нельсон Мандела, 1994 

В политическом дискурсе Анна Франк долгое время оставалась самой известной жертвой Холокоста, но со временем ее имя стали употреблять и в контекстах, не связанных с уничтожением евреев по время Второй мировой. Что не удивительно: к началу 90-х выросло два поколения людей, которые читали дневник Анны Франк в школе, писали по нему сочинения и обсуждали на уроках. Для них Анна Франк была понятным символом, и политики по всему миру стали использовать этот символ для иллюстрации своих программ и общения с электоратом. В апреле 1994 года Хиллари Клинтон, выступая на вручении премии Гуманитарного фонда Эли Визеля, процитировала отрывок из дневника Анны Франк, чтобы проиллюстрировать необходимость отказаться от безразличия, с которым мир относится к политическим катастрофам в Боснии, Руанде и Сомали. Четыре месяца спустя к авторитету Франк прибегнул только что избранный президентом ЮАР Нельсон Мандела, назвавший победу демократических сил в стране победой Анны Франк в деле борьбы с расизмом. В том же году Вацлав Гавел, первый президент Чехии, упомянул Анну Франк, предостерегая страны бывшего советского блока от разжигания этнических конфликтов: «Наследие Анны Франк все еще живо и особенно нужно нам сейчас, когда мировая карта меняется и в людях просыпаются самые темные страсти».

Человек

«Никто из тех, кто прочтет эти только что расшифрованные выдержки, не сможет удержаться от улыбки. Эти „неприличные" анекдоты — это просто „классика" у взрослеющих детей. Они показывают, что Анна, со всеми ее талантами, была прежде всего самой обычной девочкой»

Франк ван Врие, директор Института по изучению войны, Холокоста и геноцида, 2018

В 1997 году американская писательница Синтия Озик опубликовала в The New Yorker эмоциональное эссе «Кому принадлежит Анна Франк?». Всемирный успех и популярность дневника, заявляла она, оказались губительными для памяти об Анне Франк как о человеке. В течение 50 лет, прошедших с первой публикации, ее историю «выхолащивали, искажали, извращали, сокращали; ее инфантилизировали, американизировали, сентиментализировали, сглаживали; ее фальсифицировали, превращали в китч и даже попросту отрицали». Наглядным подтверждением этих слов стала выпущенная в 2001 году полная версия дневника, в которой Анна Франк впервые представала нормальным подростком, проявляющим интерес к сексу, ссорящимся с родителями и обижающимся на весь мир. Окончательное преображение Анны Франк случилось в 2018 году, когда исследователи из Музея Анны Франк и Института по изучению войны, Холокоста и геноцида сумели прочитать записи, которые она заклеила оберточной бумагой, спрятав в своего рода тайник. В них обнаружились несколько скабрезных анекдотов, размышления о сексе и проституции, в общем — обычные для подростка темы, которые Анна Франк наверняка обсуждала бы со школьными подругами, если бы не была вынуждена провести два года в изоляции.

Подписывайтесь на Weekend в Instagram