Удаленные комментарии к снимкам времен СССР

Вся наша сегодняшняя жизнь детально зафиксирована. Снимками из космоса, камерами на подъездах и в общественном транспорте, гугломобилями и, конечно же, нами самими – почти у каждого есть смартфон, и сделать им снимок – вопрос нескольких секунд. С одной стороны, это здорово. С другой – не оставляет интриги, не заставляет напрягать ум, потому что все и так приблизительно знакомо и понятно. Тем ценнее сохранившиеся до наших дней снимки, сделанные, например, полвека назад. В те времена, когда фотография была весьма хлопотным и трудоемким процессом. Зарядить пленку, установить на камере экспозицию и только потом нажать на спуск затвора. И результат можно было увидеть только после того, как пленка была заправлена в бачок-улитку, а после родные стучали в дверь ванны – «ну когда уже помыться можно будет?» – где при свете красного фонаря спроецированное громоздким фотоувеличителем на бумагу изображение проступало в кювете с проявителем. Но это еще не все. После был риск запороть отпечаток, забытый в глянцевателе, когда ты заболтался по телефону. Который, к слову, стоял на тумбочке и фотографировать, конечно же, не умел.

В нашем проекте мы попытались собрать как бы случайные, любительские снимки времен СССР. Автомобили и прочая техника, попавшая в кадр, не столько предмет нашего исследования, сколько часть мизансцены, позволяющая додумать сюжет, – все представленные в проекте фотографии были приобретены редакцией по случаю, и подлинная подоплека событий, запечатленных неизвестными фотографами, нам, конечно же, неизвестна. Но их ценность от этого не становится меньшей, потому что они – важная часть нашей визуальной культуры. На этих «проходных» снимках запечатлена жизнь огромной страны, по которой сегодня многие ностальгируют. Даже те, кто в силу возраста никогда в ней не жил.

Карточка №1. Прости и вернись обратно

«Кто хлещет в жару портвейн, кто не греет пиво зимой» – пел в своей знаменитой песне про гопников Майк Науменко. Абсолютно снобистские рассуждения избалованного представителя богемы. Ведь, как говорили во времена Союза, пиво бывает двух сортов: «пиво есть» и «пива нет». Если пиво все же привезли, то тогда оно делилось на два других сорта – разбавленное и неразбавленное. Первое встречалось чаще, поскольку занимались этим все, кто мог – шофера, продавцы, буфетчики... Это становилось возможным потому, что пиво возили с ближайшего пивзавода не разлитым по бутылкам, а в таких вот цистернах, сделанных, как правило, на шасси грузовика ГАЗ-53. В народе их прозвали «бочками», а официально изделие именовалось АЦПТ-3,3 (53А), или «автомобильная цистерна пищевая теплоизолированная». Шуток на эту тему не водилось – пьющий человек вряд ли смог бы запомнить и воспроизвести такой нелепый набор букв из шипящих и твердых согласных.

Появление «бочки» на улицах вносило оживление в жизнь любого района. К ближайшему ларьку подтягивались люди, хотя отдельной «торговой точкой» могла стать и сама цистерна, а также цепляемый к ней прицеп. К слову, квас и молоко в СССР тоже продавали таким способом. И тоже разбавляли на пути к конечному потребителю.

Порой пиво «бодяжили» водой совсем уж нещадно, ведь на этом можно было заработать до 50 рублей в день. Это в те времена, когда средняя зарплата инженера или учителя составляла 120 целковых. Неразбавленное пиво в бутылках стоило от 40 до 60 копеек, причем треть стоимости составляла сама стеклянная тара, которую потом можно было сдать. Но в бутылке на дне иногда собирался осадок из-за короткого срока хранения, да и купить его жарким летом получалось не в каждом магазине. Разливное, наоборот, любили за свежесть, пусть даже и разбавленную.

Отстоявшие очередь шли домой с бидончиками в руках или пили прямо на месте из массивных кружек с обгрызенными краями, обсуждая, правда ли, что для образования пены в пиво добавляют пищевую соду, а то и стиральный порошок.

Наверное, поэтому ностальгирующие по жизни в СССР сегодня предпочитают вспоминать «самое вкусное в мире мороженое», а не напиток из «бочки» ГАЗ-53. Ведь многие полагают, что «самое вкусное в мире пиво» делают все же не у нас в стране, а выбор марок и сортов в любом близлежащем магазине вроде как говорит о преимуществах капиталистической системы перед советской.

Карточка №2. Половина мотороллера

В принципе, у нас и сегодня есть магазины, где на полке рядом с банками маринованных помидоров выставлены снасти для ужения рыбы. А лет шестьдесят назад такое было вообще в порядке вещей, и ценники на мотороллер и на сапожки можно было сравнить, стоя на одном месте у прилавка. Ну, вот как на нашей фотографии.

Гитара, конечно же, семиструнная.

Радиоприемник «Родина-47», выпускавшийся воронежским заводом «Электросигнал». Мог, кстати, работать на батарейках! И вопрос «За сколько продается „Родина"?» в таком магазине не вызвал бы последствий – снимок сделан в те времена, когда продавщица улыбнулась бы в ответ, а не пошла строчить донос «дорогим органам».

Репродукция картины художника Николая Ге «Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича в Петергофе». Все полотно в кадр не попало, но оно легко опознается по полу в клеточку – если не знать трагической подоплеки событий, то можно подумать, что отец и сын мирно играют в напольные шахматы где-нибудь в профсоюзном санатории.

Рядом с картиной, словно на кухне в коммуналке, висят дуршлаг и половник. По полкам расставлены электрические фонари и керосинки, а на стене – еще одна картинка с котом, несущим в пасти рыбку. Прямо как у малых голландцев.

Ну, и здесь же самый завидный товар – мотоцикл «Москва» М1А 1951 модельного года. Между тем выпускали его не в столице, а на Минском мотоциклетно-велосипедном заводе – ну чем вам не интеграция России и Беларуси?! Вот только у прототипа этого двухколесного транспорта репутация не самая приятная для патриотического уха. Советский мотоцикл «Москва» – фактически точная копия немецкого DKW R125, на которых по нашей земле катались солдаты вермахта. Впрочем, удачную техническую конструкцию из страны, проигравшей в войне, копировали не только мы, но и, например, англичане и американцы – модели BSA Bantam и Harley-Davidson Hummer были, по сути, двоюродными братьями минских мотоциклов. Только без надписи «Москва» на бензобаке. И без возможности купить их в наших сельпо.

Карточка №3. Три четвертинки взаймы

В послевоенные годы еще не было в ходу слова «иномарка», хотя понятие, которое обозначала эта лексема, давно уже было: «Форды», «Рено» и даже «Роллс-Ройсы»…

На фото один из таких экземпляров. Американский армейский внедорожник Dodge WC-51, прозванный у нас «додж три четверти» из-за своей грузоподъемности в 750 кг, то есть три четверти тонны. Машины тогда часто получали имена именно так: «полуторка», «трехтонка», «пятитонка». Что касается индекса, то удивительно, что в Америке решились присвоить своей технике буквенную аббревиатуру, которой давно уже принято было обозначать ватерклозеты. На самом деле буквы WC обозначают даже не Weapons Carriers, или «носитель вооружения», что, впрочем, применимо к большинству «Доджей», а систему обозначения фирмы: W – обозначение автомобилей 1941 года, а С – индекс полутонного шасси.

Такие «Доджи» поставлялись к нам в годы войны по ленд-лизу – государственной программе США по поставкам союзникам техники, боеприпасов, сырья, продовольствия и медикаментов. Помощь была лишь частично бескорыстной: после войны требовалось оплатить или вернуть уцелевшую технику. Но мы и платежи за ленд-лиз различными уловками растянули аж до 2006 года, и уцелевшую технику частично оставили себе. Ленд-лизовских машин, а это не только Dodge, но и джипы Willys, грузовики Studebaker, Ford и Chevrolet, после войны в СССР было много. Настолько, что сразу на нескольких наших заводах даже наладили производство запасных частей и покрышек к ним.

Людям это было только в радость. Продольные скамейки – со спинками, а не просто лавки в кузове «полуторки». Шины – широкие и с грунтозацепами. На приборной панели – сразу пять указателей: амперметр, масляный манометр, спидометр, уровень топлива и температура охлаждающей жидкости. В советских машинах такого набора не было. Наверное, это все шофер и объясняет капитану в очках и с летным шлемом на коленях. В руках штатского – кинокамера. К слову, возможно, тоже иномарка – значительная часть военной кинохроники в Великую Отечественную была снятая на американские Eyemo от фирмы Bell & Howell.

Что за компания в автомобиле? Куда едут? Можно предположить, что это корреспондент с оператором отправились снимать что-то авиационное. Наш «Ил»? Или их Aerocobra? Увы, мы, скорее всего, про это никогда не узнаем.

Карточка № 4. Лучше нету того цвету

Снимок, который вы видите, сделан где-то посередине вышеописанных технологических эпох. Собственно, тогда цветную фотопленку выпускали обе отечественные фабрики этого профиля – и «Свема», и «Тасма», – однако цветная печать была и хлопотной, и дорогой, а потому для колоризации черно-белых изображений использовались химические карандаши и анилиновые краски. Еще совсем недавно – войди в любой деревенский дом, и в горнице обязательно будет висеть массивная рама, внутрь которой помещены инсталляции из самых разных картинок: портреты артистов кино, поздравительные открытки, листки из отрывного календаря, а также семейные фотографии, часто раскрашенные. Один из сюжетов – кто-то лежит в гробу, зато у всех женщин, оплакивающих покойника, малиновые губы, а из-под траурных платков вьются кудри желтого цвета.

Похожими приемами была расцвечена и фотография, которую вы здесь видите. Деревья зеленые. Ручей синий. И только цвет автомобиля – ГАЗ М-20 «Победа» – немного не похож на заводские, среди которых популярным был охристый. К слову, хромированный шильдик с надписью «Победа» на боковине капота «цветокорректор» закрасил в цвет кузова, и она почти не видна. Перестарался.

На месте водителя я бы не пытался двигаться вперед, а сдал бы назад, благо привод у машины задний. И есть кому упереться ладонями в капот – ведь помимо дамы, запечатленной на карточке, чьи-то руки же держали фотоаппарат! Машина, кстати, с «московской пропиской»: передний номер в пятидесятые годы разрешали не вешать только в столице. И потому ситуация для водителя наверняка непривычная.

К слову, с 1955 по 1958 год выпускалась «Победа» повышенной проходимости, для которой этот брод не стал бы преградой. Автомобиль с индексом М-72 представлял собой кузов «Победы», скрещенный с «козликом» ГАЗ-69, а потому автомобиль мог похвастать полным приводом и высоким клиренсом. Но это, как говорится, совсем другая история и совсем иные фотографии.

Карточка №5. Туристы на тропе войны

Точно такой же топор чуть не появился у моего одноклассника Сергея. Он тоже начитался книжек про индейцев и решил стать одним из них. По его просьбе мама пришила ему на штаны и куртку бахрому, оставшуюся от старого абажура, сам он нарисовал у себя что-то на лице гуашью и пошел в «1000 мелочей» покупать «томагавк» на сэкономленные от школьных завтраков деньги. Уверен, что если бы он пришел в магазин не «в образе», а, например, в школьной форме, то покупка бы состоялась. А так – продавщица внимательно посмотрела на Сергея и ледяным тоном сказала: «Иди ка ты, мальчик, отсюда… От греха».

Взрослым в этом плане было проще. Им больше разрешалось, но доступно было не то чтобы сильно много. Такой опции, как багажник на крышу у «Москвича-400», не было, поэтому приходилось «колхозить» его самостоятельно. Так же, как и тент-палатку. Зато был примус для приготовления пищи. И китайский термос, чтобы чай оставался горячим. С ролью outdoor wear отлично справлялся брючно-пиджачный костюм и штиблеты – во всем этом пару лет назад их владелец ходил на работу, на партсобрания и в гости, а теперь экипировка сгодилась и в походе. У женщин – фланелевые халаты, можно чувствовать себя как дома.

Да разве в снаряжении дело! Главное – впечатления! Помню, как уже студентом я оказался на Масельге – это такой водораздел между Балтийским и Беломорским бассейном в Архангельской области. Я бегал по песку мимо источающего пар озера Вильно, совершенно обалдевший от красоты родной природы, и, заламывая руки, причитал, что не взял с собой ни фотоаппарата, ни кинокамеры. Кто-то из старших товарищей тогда меня одернул: «Пленка не передаст, запоминай сердцем».

Дмитрий Варну, Денис Токмаков

Материал публикуется в рамках редакционного спецпроекта «Фото на документы».