Игорь Гулин о «Новацене» Джеймса Лавлока

В Издательстве Европейского университета вышла книга британского ученого, изобретателя и футуролога Джеймса Лавлока «Новацен: грядущая эпоха сверхразума», рассказывающая о том, что может случиться с Землей после конца человеческого владычества.

Джеймс Лавлок — довольно необычная фигура. Он не похож ни на академического ученого, ни на популяризатора науки (последние его откровенно недолюбливают) и гораздо больше напоминает интеллектуала раннего Нового времени. Он разом — исследователь, изобретатель, мыслитель, публицист и немного проповедник. Сам Лавлок, чтобы отмежеваться от ученых догматиков, называет себя инженером. Действительно, инженерия — формально главное его занятие. Лавлок изобрел сотни разных приборов — известных и глубоко засекреченных, развивал криогенику (чем косвенно способствовал появлению микроволновки), участвовал в подготовке первой экспедиции на Луну и исследованиях Марса. Его занятия охватывают медицину, космос, геологию и климатологию. В последние десятилетия Лавлок был одним из главных интеллектуалов, говоривших об опасностях глобального потепления. Однако от большинства зеленых его отличает теоретический размах мысли.

Его главное детище — гипотеза Геи (название придумал друг Лавлока, Уильям Голдинг). Разрабатывая для НАСА аппараты, предназначенные для поиска следов внеземной жизни, Лавлок понял, что с земной жизнью все тоже не так просто, как кажется. Учитывая современное состояние Солнца и близость к нему Земли, наша планета должна была бы давно превратиться в безжизненную пустыню наподобие Венеры. Этого не происходит, потому что Земля сама себя охлаждает. Наша планета со всей своей органикой и неорганикой представляет собой саморегулирующуюся систему, задача которой — поддержание самой жизни. Это и есть Гея — все земные вещества и существа как единый организм. В начале 1970-х, когда Лавлок обнародовал свою гипотезу, она выглядела эксцентрично, и большинство коллег-ученых сочли ее хипповской белибердой. Сейчас теория в гораздо большем почете — и у философов, и у практиков: она лежит в основе многих экологических программ. Вхождение Геи в мейнстрим связано с тем, что экологический кризис из смутных прогнозов превратился в очевидный факт. Гея в беде, и последняя книга Лавлока посвящена ближайшим ее перспективам.

В начале 2000-х Лавлок утверждал, что жизнь на Земле станет невозможной уже к концу XXI века. Сейчас он признает, что ошибался. Тем не менее Гея все хуже справляется с охлаждением планеты. Потепление пока не угрожает жизни напрямую, но делает Землю гораздо менее защищенной перед опасностью планетарных катастроф — падений метеоритов, извержения вулканов, которые без саморегуляции Геи вполне могут уничтожить земную жизнь. Этот кризис — эффект антропоцена — начавшейся в XVIII веке геологической эпохи, в которой человеческая культура стала главным фактором изменения Земли. Антропоцен — эпоха прогресса и катастрофы, эпоха, в которой ни то, ни другое невозможно остановить. Но положение, как считает Лавлок, не так уж безнадежно, потому что антропоцен подходит к концу, уступая место другому эону — новацену, эпохе киборгов.

В истории Земли, как описывает ее Лавлок, было три главных революции. Первая — когда инфузории научились преобразовывать солнечную энергию в химическую: так возникла органическая жизнь. Вторая — когда человечество начало преобразовывать ту же солнечную энергию, отложенную в топливе, в работу. Это было началом антропоцена (Лавлок отсчитывает его от изобретения английским инженером Томасом Ньюкоменом парового насоса). Третья — когда-то же человечество научилось преобразовывать энергию в информацию, в биты. Этот переворот неизбежно должен способствовать эволюционному скачку — рождению новой формы жизни, разума, более не нуждающегося в органике. Эта форма и есть киборги — электронные существа, превосходящие человека по своим возможностям и по своему разуму в той же мере, в какой человек превосходит растение. Мы не знаем, как они будут выглядеть, но для удобства Лавлок представляет их в виде летающих сфер.

Важная новость состоит в том, что новацен уже при дверях. Он начался не в тот момент, когда возникла идея искусственного интеллекта, и не тогда, когда появились компьютеры, а в самые последние годы — когда компьютеры стали собирать, моделировать и обучать самих себя, постепенно автономизируясь от человека. Скоро люди будут уже не нужны киборгам, чтобы самовоспроизводиться. Но это не значит, что мы станем врагами, как в «Терминаторе». По крайней мере первое время мы будем союзниками в общем деле спасения Геи — как союзничают сейчас люди и растения: электронным созданиям все равно потребуется сохранение приемлемых условий жизни на Земле. Что будет потом — неизвестно. Скорее всего, киборги нас переживут, а мы останемся в роли древних предков этих великих сверхразумных существ, способных довести до конца начатую человеком миссию самопознания космоса.

«Новацен» может обескуражить. Как читать эту книгу — как серьезный научный прогноз, футурологическую фантазию, опыт научной фантастики? В любом случае это чтение более увлекательное, чем большая часть модной постгуманистической мысли (на становление которой идеолог Геи, впрочем, ощутимо повлиял). У Лавлока нет страсти к броским парадоксам и жонглированию философскими концепциями. Это очень интеллигентное и трезвое, при всей фантастичности построений, письмо. Важную роль тут играет возраст. Лавлок писал «Новацен» накануне своего столетия, и в книге он не раз к этому факту апеллирует. Человек, выросший в мире, мало похожем на наш, так или иначе причастный многим ключевым событиям прошлого века, он смотрит большим историческим зрением — с удивительной легкостью расширяющимся от десятилетий к миллиардам лет. Собственные годы придают ему странное, чуть ироничное спокойствие перед катастрофами и уверенность в том, что завтрашний день в любом случае настанет. Поэтому «Новацен» может быть едва ли не терапевтическим чтением.

Джеймс Лавлок. Новацен: грядущая эпоха сверхразума. СПб.: Издательство Европейского университета, 2022. Перевод: Анастасия Рудакова

Подписывайтесь на Weekend в Instagram