Изабель Юппер о политике, амбициях и инстинктах

Месяц назад актриса Изабель Юппер получила почетного "Золотого медведя" Берлинского кинофестиваля, а также приняла участие в весенней рекламной кампании парижского модного дома Balenciaga. Корреспондент "Коммерсантъ.Стиль" ждала Юппер в Берлине, но из-за коронавируса актриса туда не приехала, поэтому редакция публикует интервью, в котором она рассказывает о своей роли в фильме «Обещания», записанное в Венеции полгода назад. Актуальности оно, впрочем, не потеряло.

Изабель Юппер сидит напротив меня в лаунж-баре «Кампари» на Лидо. Перед нами простирается гладь Адриатики, позади шумит 78-й Венецианский кинофестиваль. Накануне здесь прошла премьера фильма «Обещания», в котором Юппер сыграла амбициозного мэра Клеманс Коломбэ. На актрисе элегантная блузка и брюки от Армани, солнцезащитные очки скрывают почти половину лица. На протяжении нашей беседы она их не снимает. На ум приходит первый вопрос.

—Как вы относитесь к тому, что вас называют дивой?

—С юмором. Проблема людей, которые позволяют себе подобные высказывания, заключается в том, что они путают капризы с решительностью и взбалмошность со смелостью. Да, я бываю решительной и прямолинейной, когда иду к своей цели. Но в этом нет ничего от дивы. Кроме того, у всех моих усилий лишь одна цель — чтобы мои героини выглядели убедительно.

—Как вы этого добиваетесь?

—Секрет заключается в том, чтобы во время съемок находиться в данном конкретном моменте. Не думать о том, что было или будет, что получается и не очень, а концентрироваться на происходящем, на чувствах, которые возникают в момент игры. Когда включается камера, я перестаю задавать себе вопросы и отбрасываю все сомнения. В этот момент я доверяю только своим инстинктам.

—Насколько костюмы вам в этом помогают?

—Одежда — это существенная составляющая образа. Кино начинается со сценария, и, когда я его читаю, у меня возникают первые образы. Затем я беседую с режиссером, мы разрабатываем визуальные концепции. Но лишь когда я облачаюсь в костюм, персонаж по-настоящему начинает пробуждаться к жизни, я начинаю видеть и чувствовать свою героиню.

—Как вы создавали образ политика Клеманс?

—До этого у меня были какие-то представления о том, как следует одеваться политикам. Но в процессе своего исследования я обнаружила, что далеко не у всех представителей этих кругов есть вкус и понимание того, как следует одеваться. Я наблюдала за одной молодой женщиной-политиком, которая меня очень удивила: ничто в ее гардеробе не соответствовало «деловому стилю», которого, как мне казалось, должна придерживаться женщина ее ранга. Одевалась она довольно небрежно: простые джинсы, слишком открытые блузки. Оказывается, можно и так. Однако гардероб Клеманс мы подбирали согласно моим представлениям об уместности одежды в той или иной ситуации. Клеманс, хотя и очень оторвана от реальности, заботится о людях, у нее есть миссия и высокие идеалы. Судя по тому, что происходит сегодня в этой области, остается лишь сказать, что нет смысла искать реальности в художественном кино. Это реальность режиссера и небольшой группы интеллектуалов.

—Чувствуете ли вы ответственность, соглашаясь на такие роли?

—Политика — личная тема, и я не чувствую никакой ответственности, берясь за подобные роли.

Для меня актерство — творческий процесс, в нем нет места идеологиям и нравоучениям, оно не связано с навязыванием взглядов и предпочтений.

Не думаю, что кино должно быть политическим или нести ответственность за то, что в реальной жизни совершают политики или чего они не совершают из-за своей инфантильности. К счастью, французское кино не слишком увлекается идеологией или политикой. Наши режиссеры предпочитают передавать эмоции и теряться в чувствах людей.

—Вы посещаете показы и участвовали в шоу Balenciaga. Это любовь к моде или обязанность современной актрисы оставаться на волне?

—Вы знали, что моя прапрабабушка была кружевницей? Позже она даже основала собственный модный дом. Но в моей семье никогда не делали культа из моды, просто она всегда была важной частью жизни.

Я никогда не ориентируюсь на вкус других людей при выборе одежды. Предпочитаю носить вещи, которые подчеркивают мою индивидуальность. В молодости я очень долгое время жила лишь стилем своих персонажей, но совсем недавно начала интересоваться модой для себя. Беру на заметку некоторые идеи дизайнеров, чтобы разбавить ими свой сдержанный классический стиль.

—Что вам нравится в моде?

—Мне интересны дизайнеры, способные оставлять после себя след. Те, кто считает себя не столько создателем одежды, сколько художником, пользующимся модой как средством выражения своих творческих идей. Например, Реи Кавакубо, Ёдзи Ямамото, Демна (Гвасалия.— «Коммерсантъ.Стиль. Женщины»), Николя Жескьер, которые создают поэтичную и футуристическую моду.

—В моде вы выбираете амбициозных дизайнеров, а для своих ролей — сильных и честолюбивых героинь. Характеризует ли это вас как человека?

—Иметь амбиции — замечательно. Другой вопрос, что делать с этими амбициями, куда их направлять. Амбиции помогают ставить цели и достигать желаемых результатов. Любой успешной актрисе следует иметь амбиции. Вы скажете, что это проблема эго? Но иметь эго — очень по-человечески. Даже у моего кота есть эго. Не могу судить, насколько я сильный и тем более жесткий человек в реальной жизни. Может быть, в этом есть правда. Это как написание романа, что-то для него вы возьмете из собственной жизни, передавая свои эмоции и взгляды, а что-то будет чистым вымыслом. То же самое могу сказать и о своих ролях: в некоторых из них есть что-то лично от меня, в других — совсем ничего. Кое-что я твердо для себя усвоила. Мне интересно перевоплощаться в персонажей, но я никогда не пытаюсь их осуждать или оправдывать. И какой бы сложной ни была роль, я никогда не беру своих героев и их эмоции домой. Я очень тщательно выбираю роли и особенно режиссеров, которые меня приглашают. Поэтому многие из них чаще слышат от меня «нет», нежели «да».

—На вашем счету больше 140 фильмов, откуда берется мотивация работать дальше и больше? Что вами движет?

—То же самое, что мною двигало, когда я была молодой начинающей актрисой. Мне нравится кино и процесс создания фильмов. Я хочу работать с режиссерами, которые мне интересны, которые могут открыть во мне неожиданные стороны. Я все еще жду чуда и готова удивляться. Будь то игра на сцене или перед камерой, любая игра — мое естественное состояние, а не тяжелая работа. В последнее время я все чаще выхожу на театральную сцену. Я вернулась туда, где начался мой актерский путь. Сейчас я играю в «Вишневом саде» Чехова, которого очень люблю, как и русскую литературу и русский язык. Мы уже показали спектакль на театральном фестивале в Авиньоне и в античном театре в Помпеях в Италии. Наше следующее выступление планируется в театре Одеон в Париже. Очень надеюсь приехать в Москву на театральный фестиваль Чехова.

—Во время пандемии киноиндустрии пришлось трудно. Вы все еще владеете кинотеатром в Париже, программы для которого составлял ваш сын?

—У нас два кинотеатра, и, на мой взгляд, дела там идут совсем неплохо. Я считаю, что кинотеатр — лучшее место для просмотра фильма. И, несмотря на все сложности индустрии кинопроката, нам очень повезло с тем, что у нас есть постоянный контингент верных зрителей, настоящих ценителей кино, которые регулярно приходят к нам на показы. Радует меня и то, что к нам чаще стала заглядывать молодежь. Все же кино — неотъемлемая часть французской культуры. Я и сама часто хожу смотреть фильмы в кинотеатр. Недавно пересмотрела фильмы Сидни Люмета, особенно мне нравится «Бег на месте». Наверное, по натуре я оптимист, я продолжаю верить, что фильмы нужны людям и что они будут ходить в кино. Но пусть будут и пессимисты. Они нужны, чтобы подавать тревожные сигналы. В мире должно сохраняться равновесие.

Беседовала Татьяна Розенштайн