Страны ЕАЭС упрощают импорт, но не хотят совместной изоляции

Меры по адаптации экономик стран ЕАЭС к новой санкционной реальности России и Белоруссии призваны максимально упростить ввоз дефицитного технологического импорта на территорию союза. Освобождение от ввозных пошлин и «гибридные» таможенные режимы уже одобрены — эти послабления будут действовать до сентября. Есть и более обширные планы — в частности, экстренного выстраивания планирования, кооперации, логистики и госзакупок в ЕАЭС. Эти объемные инициативы, впрочем, будет тормозить затяжной процесс оценки союзниками выгод от сотрудничества с Москвой и Минском и рисков санкций со стороны развитых экономик.

Совет Евразийской экономической комиссии (ЕЭК) 17 марта утвердил «Перечень мер по повышению устойчивости экономик государств—членов ЕАЭС, включая обеспечение макроэкономической стабильности» (есть у “Ъ”). Самое значительное в нем — снятие технических и тарифных ограничений на критический импорт. Де-факто в этот раздел включены давние идеи, которые до начала военной операции и последовавших санкций казались слишком радикальными. «Работа по многим пунктам перечня велась и до его принятия,— подтвердил “Ъ” замглавы Минэкономики Дмитрий Вольвач.— Мы закрепили механизм оперативного рассмотрения и принятия первоочередных решений».

В таможенно-тарифный блок перечня вошли снижение ставок ввозных пошлин и тарифные льготы на товары критического импорта — всего того, без чего, как выяснилось, не может работать российская промышленность в условиях санкций.

Глава Минэкономики Максим Решетников оценил снижение сборов от этих мер в $500 млн при объеме ввоза в $19 млрд по 400 позициям (снижение средней эффективной ставки пошлин — 2,5%). Меры будут действовать до 30 сентября 2022 года.

Также в этом разделе — планы по запрету на вывоз «отдельных видов товаров» из ЕАЭС, снятие барьеров и ускорение таможенных операций, расширение перечня товаров приоритетного ввоза и де-факто разрешение временного ввоза ряда товаров более чем на два года без уплаты пошлин, предоставление беспроцентных рассрочек по их внесению, отмена требования оригиналов сертификатов о происхождении товара. Замыкает раздел договоренность о проведении на площадке ЕЭК «оперативных совещаний при введении государствами-членами временных экстренных ограничительных мер» — на них предлагается решать, как «не задеть» партнеров по ЕАЭС.

Впрочем, большая часть перечня — блоки, описывающие инициативы по развитию общих рынков и международного сотрудничества,— пока выглядит «подвешенной» до решения на национальном уровне принципиальных вопросов о степени участия в экономической поддержке России и Белоруссии в новых условиях.

Это, в частности, общие планы по масштабной реформе железнодорожной и морской логистики, а также по фактически созданию с нуля производств авиакомпонентов и авиаремонта, систем диспетчеризации грузов и даже «союзного Госплана» для балансировки поставок товаров первой необходимости. Большая часть этих планов вряд ли может быть исполнена быстро в условиях разрывов поставок и ухода с рынка иностранных подрядчиков.

Реализуемыми выглядят преимущественно планы по дерегулированию — по синхронизации введения новых обязательных требований в рамках ЕАЭС и их отмены или оптимизации в части процедур оценки соответствия. Также могут быть согласованы правила выпуска продукции в обращение «для поддержания стабильного предложения товаров на внутреннем рынке» (схожие меры предложены для фармрынка). Условно возможной выглядит и идея ускоренной полноценной цифровизации госзакупок в ЕАЭС, включая вопросы взаимного признания ЭЦП и банковских гарантий.

Меры по адаптации валютного и финансового рынков ЕАЭС к новым реалиям пока также выглядят предложениями для обсуждения. Даже технический вопрос о переводе расчетов из долларов в национальные валюты при распределении ввозных пошлин союза совету решить не удалось: перейти на рубли согласны только РФ и Белоруссия, при этом Москве пришлось пообещать Минску поддержку в товарном и сырьевом обеспечении страны в условиях внешней изоляции. Перевод же в национальные валюты всех расчетов в ЕАЭС выглядит на порядок более сложным вопросом.

Олег Сапожков