Елена Стафьева о юбилейной коллекции L.U.C

Chopard отмечает 25-летие своей главной часовой коллекции — L.U.C, начатой Карлом-Фридрихом Шойфеле, нынешним сопрезидентом Chopard, в 1997 году первыми часами с буквами L.U.C на циферблате. В честь всех часовых достижений этих 25 лет, как их символ и апофеоз, были созданы три новые модели часов L.U.C с боем, вошедшие в коллекцию Sound Of Eternity,— L.U.C Strike One, L.U.C Full Strike Sapphire и L.U.C Full Strike Tourbillon. Скажем сразу — вряд ли эти четверть века можно было отбить более запоминающимся образом.

Для любых часов с боем всегда актуальны две задачи: первая — надежность механизма, связанная с решением чисто технических вопросов, вторая — чистота и красота звука, которую составляют не только исключительно акустические параметры. И тому и другому в коллекции Sound Of Eternity было уделено равное внимание, и то и другое было решено с равным блеском.

История с боем началась для Chopard, конечно, не вчера, но то, что именно акустическое обозначение времени стало выражением юбилейных достижений L.U.C, вполне показательно: собранные в минутный репетир гонги и молоточки — это высшее часовое усложнение, вершина Grande Complication. Этапом на этом пути стали часы L.U.C Full Strike, которые показали в 2016-м году, то есть к 20-летию L.U.C,— минутный репетир, получивший в 2017-м высшую часовую награду, «Золотую стрелку». Эту модель Chopard создавали шесть лет, в ней стоял новый калибр L.U.C 08.01-L, главным достижением которого стал новый принцип самого боя. Обычно в минутном репетире звук извлекается молоточком, который ударяет по металлическим гонгам, части механизма, но L.U.C 08.01-L устроен иначе: его сапфировые гонги отделены от механизма и составляют единое целое со стеклом циферблата. То есть важнейшая для звука деталь — гонги — сделаны вместе и сразу со стеклом циферблата, ставшим резонатором, из одного блока искусственного корунда, и эта однородность делает распространение звука практически идеальным, потому что, когда молоточки ударяют по гонгам, энергия практически не теряется. Именно это достижение и стало технической основой для нынешней тройки.

Самые замечательные часы здесь — это, конечно, L.U.C Full Strike Sapphire — и с технической, и с дизайнерской, и с коллекционной точки зрения, да и просто по силе впечатления, которое они производят на каждого, кто берет их в руки. Кроме того, что в этих часах стоит тот же калибр L.U.C 08.01-L с его гонгом и стеклом, вырезанными из сапфирового моноблока и составляющими единое целое, без всяких винтов, склейки или пайки, их корпус, заводная головка и циферблат тоже вырезаны из блока сапфира. Остальные части — безель, задняя крышка и стекло задней крышки — также сапфировые, но сделаны уже отдельно. Иными словами, перед нами часы диаметром 42,5 мм и толщиной 11,44 мм в сапфировом, совершенно прозрачном корпусе, внутри которого, сверх того, еще и сапфировые гонги, и сквозь этот корпус полностью виден механизм с его платиной и мостами, сделанными из необработанного нейзильбера.

Так как сапфировым стал весь корпус L.U.C Full Strike Sapphire — это первый минутный репетир в таком корпусе, то есть однородность материала тут сохраняется на всем протяжении распространения звука, что непосредственно влияет на его качество.

В случае минутного репетира чрезвычайно важна энергия, которая требуется для отбивания времени, и это стало еще одной технической задачей L.U.C Full Strike Sapphire. Здесь эта энергия поступает от отдельного барабана, который заводится непосредственно заводной головкой. И энергии достаточно для того, чтобы часы 12 раз полностью пробили 12 часов 59 минут — это наиболее сложный и энергоемкий звон в 32 удара. Тут помогает еще и запатентованная система переключения сцепления: при получении информации для запуска минутного репетира она блокирует колесную систему механизма боя, и запас хода не теряется.

Кроме двух заводных барабанов, системы переключения сцепления, тут есть еще вот что: если в барабане недостаточно энергии для боя, то весь механизм репетира блокируется специальным защитным устройством, а также при отбивании времени кнопка запуска отсоединяется, чтобы исключить риск повреждения репетира или нарушения его работы. Иными словами, не только системы, связанные с энергией для боя, но и системы защиты механизма репетира тут тщательно продуманы.

Отдельно нужно сказать про дизайн — он важен для часов такого уровня вообще и для часов Chopard в частности, но особенно он важен для прозрачных часов, где демонстрация красоты отделки механизма не должна мешать считывать само время. И в L.U.C Full Strike Sapphire нашли идеальный баланс: минутная шкала в стиле «железная дорога» выгравирована на стекле и окрашена, накладные часовые метки с родиевым покрытием сделаны в форме шевронов, черная часовая шкала нанесена методом декалькомании, то есть это переводное изображение. Кроме того, на сапфировом диске циферблата выделены три элемента: смещенный от центра секундный циферблат, отверстие, закрытое пластиной из белого золота с логотипом «L.U.CHOPARD», и концентрический индикатор запаса хода с двумя стрелками, показывающими, сколько энергии остается для работы основного механизма и сколько — для работы минутного репетира.

Останется только добавить, что у этих часов есть сертификат хронометра COSC и это первые неметаллические часы с Женевским клеймом, Poincon de Geneve. Всего таких часов будет сделано пять штук.

Вторые часы в этой серии — L.U.C Full Strike Tourbillon. Здесь тоже стоит минутный репетир с гонгами из монолитного сапфирового блока, но, сверх того, добавлен еще и турбийон с сапфировым мостом — и, соответственно, это калибр L.U.C 08.02-L. Что еще отличает эти часы от других моделей L.U.C Full Strike, так это то, что их циферблат практически полностью закрыт — на нем только два окошка, для двух сложных функций; в первом видны два молоточка из отполированной стали, которые и отбивают время, а во втором, собственно, турбийон и его сапфировый мост с четырьмя полукруглыми выемками, выполненный по рисунку, который когда-то сделал сам основатель Chopard — Луи-Улисс Шопар.

Часы L.U.C Full Strike Tourbillon — это не просто те же L.U.C Full Strike, к которым добавили турбийон, это совершенно переработанный механизм, и главной технической задачей тут было сделать так, чтобы турбийон никак не действовал на акустические качества боя, с чем инженеры и часовщики Chopard успешно справились. В остальном внутри здесь, кроме сапфировых гонгов, единых со стеклом, стоят те же два заводных барабана, и барабан репетира заводится непосредственно заводной головкой, есть та же система переключения сцепления и система блокировки репетира, если энергии для боя недостаточно, и также при отбивании времени отсоединяется кнопка запуска репетира, чтобы не повредить его.

А вот внешний вид L.U.C Full Strike Tourbillon заметно отличается, и не только закрытым циферблатом. Эта модель диаметром 42,5 мм и толщиной 12,58 мм сделана из этичного розового золота. Из него же сделан и циферблат, но сверху на него нанесено серое рутениевое покрытие и узор гильош, напоминающий цветок, а на нем — позолоченные накладные римские цифры и стрелки. Корпус из розового золота и серый ремешок из аллигатора к нему — вся эта игра с серо-розовым выглядит очень рафинированно. И маленький изящный штрих: розовый оттенок золота виден на отполированных срезах окошек циферблата.

У L.U.C Full Strike Tourbillon также есть оба сертификата — COSC и Poincon de Geneve, и таких часов будет выпущено 20 штук.

Последние часы в этом выпуске — это L.U.C Strike One, отбивающие каждый час, самые простые, но и самые минималистично-элегантные. Первые часы с ежечасным боем появились у Chopard в 2006 году, и это была важная веха для часовой мануфактуры, и вот через 15 лет тема продолжена. К тому, что сделано в 2006 году, добавился опыт L.U.C Full Strike 2016-го года, все было синтезировано — и так появились новые L.U.C Strike One.

В них используется уже знакомая система единых стекла и гонга из монолитного сапфирового блока, поставлены два заводных барабана (система Chopard Twin), но, в отличие от двух других часов серии, которые заводятся вручную, это автомат — тут работает автоматический калибр L.U.C 96.32-L с золотым микроротором автоматического завода. Благодаря двум барабанам системы Chopard Twin, запаса хода даже при включенном режиме боя хватает на 65 часов. У этих часов также есть оба сертификата — и COSC, и Poincon de Geneve, а выпущено их ровно 25 штук.

Это модель с самым чистым циферблатом — он, как и корпус, сделан из розового золота, но с серым рутениевым покрытием, а стрелки и часовые метки позолочены. На его внешней окружности — узор в виде концентрических кругов, а в центре — гильош в виде пчелиных сот, отсылающий опять же к Луи-Улиссу Шопару, который именно улей выбрал эмблемой своих мастерских. Вообще весь дизайн создан по мотивам модели L.U.C XPS 1860.

На отметке «6 часов» — малый секундный циферблат, а на отметке «1 час» — единственное окошко в форме часового молоточка, и видно сквозь него, конечно, тот самый стальной молоточек, отбивающий часы. У L.U.C Strike One изящный диаметр 40 мм, а их толщина всего 9,86 мм.

Если включить режим боя, то часы эти звонят 24 часа в сутки — когда минутная стрелка проходит отметку «12 часов», молоточек ударяет по гонгу. Это самый простой бой, но именно потому он и должен быть идеальным, как считают в Chopard. И вот про частоту звука всех трех часов Sound Of Eternity нужно сказать отдельно.

Чистота и красота звука для Карла-Фридриха Шойфеле, настоящего меломана, всегда была предметом особой важности. В 2018 году во время фестиваля «Музыкальные вершины Гштада» он попал на концерт скрипача-виртуоза Рено Капюсона и, слушая его скрипку, подумал, что минутный репетир, по сути, такой же музыкальный инструмент, а значит, его звук, помимо технических, имеет и эмоциональные характеристики, то есть он должен быть не только громким, долгим и чистым, но еще и в некотором роде проникновенным. Так возник союз Карла-Фридриха Шойфеле с Рено Капюсоном и его братом, виолончелистом Готье Капюсоном,— Карл-Фридрих предложил им принять участие в создании идеального звука для коллекции Sound Of Eternity. Музыканты-виртуозы с одной стороны (Рено, кстати, играет на скрипке Гварнери, а Готье — на виолончели Маттео Гоффриллера), а с другой — ученый, профессор Ромен Буланде, который руководит лабораторией прикладной акустики женевской Высшей школы инженерных наук (HEPIA),— так собирались те, благодаря кому в итоге и был создан замечательный звук Sound Of Eternity.