История основателя крупнейшего фонда альтернативных инвестиций

Создавая 37 лет назад компанию Blackstone Group, Стивен Шварцман вложил в нее свои $200 тыс. Сейчас объем активов под управлением Blackstone превышает $730 млрд, а ее основатель — мировой чемпион по размеру капитала среди руководителей фондов прямых инвестиций.

Мальчик из магазина

Стивен Шварцман родился 14 февраля 1947 года в пригороде Филадельфии. «Мой отец был очень умен. Мать обладала невероятной энергией. Сложите одно с другим — получатся мои гены» (интервью журналу The New Yorker, 2008 год). Семья Шварцман принадлежала к среднему классу. Его отец управлял магазином Schwarzman’s Curtains and Linens в Филадельфии, принадлежавшим деду Стивена. В магазине продавались ткани, постельное белье, различные товары для дома.

Карманных денег, которые выделяли родители, Стивену было мало. В десятилетнем возрасте он начал подрабатывать в семейном магазине за 10 центов в час (в переводе на современные деньги — около доллара). Однажды мальчик попросил у деда поднять зарплату до 25 центов в час, но в ответ услышал: «Почему ты решил, что стоишь 25 центов?» В магазине он проработал четыре года. В 14-летнем возрасте, разговаривая уже с отцом, предложил заняться экспансией бизнеса — создать сеть магазинов по всему штату Пенсильвания или хотя бы только в столице — Филадельфии. Отец был против, его полностью устраивала та жизнь, которую он вел.

Уйдя из семейного бизнеса, Стивен стал искать другие способы заработка. Продавал вразнос шоколадные батончики и электрические лампочки, доставлял телефонные справочники. Потом создал службу по стрижке газонов. Он находил заказчиков, а стригли газоны его два младших брата-близнеца. Половину полученных денег он оставлял себе, вторую половину отдавал братьям. «Фирма» проработала три года и прекратила существование, когда младшие братья устроили забастовку.

Балет, «Череп и кости»

После школы Шварцман поступил в Йельский университет. Он выбрал направление под названием «культура и поведение», объединявшее психологию, социологию, биологию и антропологию. Ему хотелось понимать людей — их цели, желания, мотивы их поступков.

На летних каникулах он совмещал приятное с полезным — смотрел мир и зарабатывал. Уборщиком машинного отделения на норвежском танкере. Помощником кока на датском торговом корабле.

Вернувшись в университет, Стивен задался целью стать членом престижного тайного студенческого общества «Череп и кости». Для этого нужно было привлечь внимание членов общества чем-то необычным, удивительным, о чем заговорил бы весь университет. Он стал размышлять, чего больше всего не хватает студентам. И нашел правильный ответ — женской компании, даже просто возможности посмотреть на женщин. До осени 1969 года в Йель принимали только юношей.

Шварцман изобрел «Общество любителей балета колледжа Давенпорт», одного из 14 колледжей Йельского университета. Потом начал обзванивать «Семь сестер» (партнерство самых престижных женских колледжей), предлагая их балетным труппам выступить на танцевальном фестивале «Общества». В пяти колледжах ему ответили согласием. Шварцман также пригласил на фестиваль нью-йоркского балетного критика Уолтера Терри и даже сумел убедить приехать нескольких участников лучшей балетной труппы страны — New York City Ballet Джорджа Баланчина.

Успех мероприятия был ошеломительным. Его, разумеется, приняли в «Череп и кости».

Но еще сильнее вырос авторитет Шварцмана, когда на последнем курсе он совершил невероятное — добился отмены действовавшего 268 лет правила, запрещавшего женщинам оставаться на ночь в общежитиях университета.

Он составил опросник, перечислив претензии, которые могли возникнуть в случае отмены старинного правила, и обошел с этим опросником всех студентов. Затем передал результаты (почти 100% ответивших были за отмену запрета) заместителю редактора студенческой газеты Риду Хандту, будущему руководителю Федеральной комиссии по связи в администрации президента Клинтона. Через три дня после выхода статьи старинное правило было отменено.

После окончания университета встал вопрос о работе. Шварцман понятия не имел, чем он хочет заниматься. Он написал письмо с просьбой дать совет губернатору Нью-Йорка (члену общества «Череп и кости») Уильяму Авереллу Гарриману. Они встретились. Совет Гарримана был прост — занимайтесь тем, что вас привлекает, в какой-то момент жизни вы поймете, что делать дальше.

Образование—деньги—образование

Первым местом работы Стивена Шварцмана стал нью-йоркский инвестиционный банк Donaldson Lufkin Jenrette. Попасть туда ему помогли университетские связи. Шварцману предложили работу с начальным окладом $10 тыс. в год (примерно соответствует современным $76 тыс.). Он заявил, что готов работать только за $10,5 тыс. в год, так как один из его бывших однокурсников нашел работу с окладом $10 тыс., а он хочет иметь самую высокую зарплату среди выпускников этого года. После двух дней размышлений руководство фирмы согласилось платить ему столько, сколько он попросил. Шварцман должен был анализировать отчеты различных компаний и давать прогнозы относительно их будущего. При этом он почти не владел финансовой терминологией, плохо представлял устройство фондового рынка. Неизвестно, что было бы с его карьерой бизнес-аналитика дальше, но началась война во Вьетнаме. Он записался в резерв, опасаясь, что в случае призыва его сразу отправят во Вьетнам. Служба в резерве давала возможность остаться в США.

После армии Шварцман поступил в Гарвардскую школу бизнеса. После первого семестра у него возникло сильное желание бросить учебу, так как ему казалось, что на всех занятиях студентам пытаются передать одну и ту же мысль, только в разной обертке. Бизнес — единый механизм, все части которого связаны друг с другом. Если ты что-то производишь, нужно выяснить, что люди хотят купить, разработать хороший дизайн, наладить производственный процесс, найти и подготовить персонал, иметь хороших маркетологов и хороших специалистов по продажам. Если какая-то деталь механизма работает плохо, нужно это исправить. Все. И все же он окончил бизнес-школу, решив после первой неудачи еще раз попробовать себя в мире финансов. Это было в 1972 году.

Его новым местом работы стал инвестиционный банк Lehman Brothers. Несколько месяцев спустя Шварцман стал членом группы, занимавшейся подготовкой первичного публичного размещения акций (IPO) корпорации по выдаче кредитов на образование Student Loan Marketing Association (позднее переименована в SLM Corporation, более известна как Salli Mae). С привлечением средств были серьезные проблемы — из планируемых $100 млн удалось набрать только $10 млн. Поскольку речь шла о студенческих кредитах, Шварцман решил начать поиск потенциальных инвесторов с университетов. Ему удалось найти общий язык с главным финансистом Гарварда, согласившимся инвестировать $20 млн. В Йеле он договорился о $15 млн, в Принстоне — о $10 млн. В результате похода по вузам Шварцман привлек большую часть необходимых инвестиций.

В 1973 году в Lehman Brothers на должность вице-председателя совета директоров пришел бывший министр торговли Питер Петерсон. Месяцем позже он возглавил совет директоров, а затем получил и пост гендиректора. Банк в начале семидесятых переживал серьезные финансовые трудности. Петерсон спас его от краха, организовав сделку с Banca Commerciale Italiana, который через две дочерние фирмы вложил в Lehman $7 млн (примерно соответствует современным $44 млн), получив взамен 15% акций Lehman, а также низкодоходные привилегированные акции и долговые обязательства общей стоимостью $2,5 млн. Значение сделки было не в сумме, а в доверии со стороны солидной банковской структуры.

После того как финансовое положение банка укрепилось, Петерсон разослал всем сотрудникам меморандум с призывом подавать идеи, которые могут способствовать развитию Lehman. Стивен Шварцман откликнулся на призыв, прислал свой план действий. Петерсон вызвал его к себе и сказал: «Я вижу, вы способный молодой человек. Мы будем работать вместе».

Начальник отдела, продавший свой банк

Поворотный момент в карьере Шварцмана наступил в 1978 году, когда он, будучи еще ассоциированным партнером, способствовал заключению сделки по продаже выпускавшей апельсиновый сок компании Tropicana лидеру пищевой промышленности США Beatrice Foods за $488 млн наличными и ценными бумагами. Главной сложностью было определить соотношение наличных и акций, которое устроило бы обе стороны. Шварцман с этой задачей справился. Вскоре после объявления о сделке ему позвонил вице-председатель совета директоров Lehman Brothers Питер Соломон. Он был в ярости. Он заявил, что уже давно готовил покупку Tropicana табачной компанией Philip Morris, крупнейшим клиентом Lehman. Соломон пообещал уволить Шварцмана за срыв своей сделки. Но этого не произошло. Наоборот, Шварцман был произведен в партнеры.

В 1980 году газета The New York Times опубликовала статью о Шварцмане с его портретом на первой полосе делового блока. Статья называлась «Специалист по слиянию». На следующий год Шварцман был назначен начальником отдела по слияниям и поглощениям. В начале восьмидесятых финансовые дела Lehman Brothers шли успешно, начиная с 1978 года банк показывал рекордные прибыли. В результате поглощения Abraham & Co. в 1975 году и слияния с Kuhn, Loeb & Co. в 1977 году банк, название которого изменилось на Lehman Brothers, Kuhn, Loeb Inc., стал четвертым по величине инвестиционным банком США. Прибыль за первые девять месяцев 1983 года стала самой высокой за всю историю банка.

В начале восьмидесятых группа менеджеров во главе с начальником отдела продаж и трейдинга Льюисом Глюксманом начала борьбу за власть. Сначала Глюксман был повышен до президента фирмы. Потом разделил с Петерсоном пост гендиректора. И наконец вынудил Петерсона уйти с поста.

При Глюксмане банк вскоре оказался на грани краха. Из-за неудачных вложений в ценные бумаги Lehman понес убытки, превышающие общий капитал банка. На этот раз роль спасителя сыграл начальник отдела слияний и поглощений Стивен Шварцман, договорившийся о продаже Lehman инвестиционному подразделению American Express за $360 млн. Некоторое время спустя Шварцман уволился из банка.

Черный плюс камень

В 1985 году Стивен Шварцман и его бывший начальник Питер Петерсон снова стали работать вместе. Они основали компанию Blackstone Group, задуманную как частный инвестиционный банк, консультирующий корпорации по финансовым вопросам. Ее название переводится с английского как «черный камень» и связано с именами основателей. «Шварцман» переводится с идиш как «черный человек», «петрос» в переводе с греческого — «камень» (родители Петерсона были иммигрантами из Греции, их фамилия первоначально звучала как Петропулос).

Четверть века спустя на благотворительном мероприятии Шварцман рассказал юмористическую версию выбора названия: «Первый вариант был такой — "Холодное, как камень, черное сердце и партнеры". Затем нам пришло в голову название "Ман и Сон" (вторая часть фамилий, но получается "мужчина и сын".— "Деньги"), но оно звучало слегка высокомерно. Третий вариант — "Адский вампир" — уже занял Goldman Sachs».

В общее дело партнеры вложили по $200 тыс. После создания Blackstone они поместили объявление в The New York Times и разослали письма примерно 400 знакомым финансистам.

Первым клиентом Blackstone стал Сэм Целл (урожденный Шмуэль Зеленка), узнавший о новой фирме благодаря сестре, которая когда-то работала в Lehman. Он был одет как главарь банды байкеров и даже приехал на встречу на мотоцикле. Когда Целл вошел в офис, Шварцман принял его за курьера. Сэм рассказал, что у него есть «кой-какая» недвижимость, а еще он хотел бы прикупить несколько компаний, но ничего не понимает в финансах, можно ли его научить? Впоследствии Шварцман выяснил, что «байкер» — владелец одного из крупнейших портфелей недвижимости в США.

Сначала клиентов у Blackstone было мало, а гонорары были смешными по меркам Lehman Brothers. За консультациями в основном обращались менеджеры фирм, когда-то имевших дело с Lehman. Единственным серьезным проектом было сопровождение сделки по покупке железнодорожной компанией CSX фирмы морских контейнерных перевозок Sea-Land Corporation за $655 млн.

Осенью 1986 года Шварцман обратил внимание на признаки перегрева фондового рынка. Было принято решение — создать инвестиционный фонд, накопить в нем капитал, пока экономика еще идет на подъем, чтобы заняться покупками на спаде. Расчет оказался правильным. В «черный понедельник» 19 октября 1987 года индекс Dow Jones обвалился на рекордные 22,6%.

К осени 1987 года было собрано почти $800 млн. 33 инвестора внесли в фонд от $5 млн до $100 млн (по $100 млн инвестировали Prudential Insurance Company, Nikko Securities и пенсионный фонд General Motors Corporation).

Пришло время тратить деньги — на покупку небольших пакетов акций, выкуп проблемных компаний, приобретение отдельных подразделений в ходе реструктуризации, выкуп с привлечением заемных средств компаний, от которых их владельцы хотят спешно избавиться и потому продают их по привлекательно низкой цене.

В 1986 году легендарный корпоративный рейдер Карл Айкан начал подготовку к недружественному поглощению транспортных активов компании USX (бывшей U.S. Steel Джона Пирпонта Моргана). Шварцман выступил в роли рыцаря на белом коне, прискакавшего на помощь USX. Он предложил руководству компании выкуп 51% акций ее транспортного бизнеса. Чтобы гарантировать, что USX не потеряет контроль, в совете директоров обе стороны должны были быть представлены двумя директорами, а пятый директор должен был быть независимым арбитром. Сумма покупки составила $650 млн. Транспортное подразделение было выделено из компании и получило название Transtar. Группа Blackstone вложила в сделку $13,4 млн, USX предоставила ей кредит на покупку в размере $125 млн, о кредите на остальную сумму Шварцман сумел договориться с банком Chemical Bank. За последующие два года вложения Blackstone в Transtar окупились четыре раза, а к 2003 году, когда Blackstone избавилась от своего пакета акций транспортной компании, окупаемость инвестиций оказалась 26-кратной.

После первой совместной сделки на протяжении последующих 15 лет Chemical Bank финансировал большинство сделок Blackstone. Обе структуры росли вместе. Chemical Bank путем масштабных слияний и поглощений (с Manufacturers Hanover Corp. в 1991 году, с The Chase Manhattan Corporation в 1996 году и с J.P. Morgan & Co. в 2000 году) превратился в крупнейший банк США J.P. Morgan Chase & Co.

В 1987 году в Blackstone пришел еще один бывший партнер Lehman и бывший помощник министра финансов Роберт Альтман. Всего в компании в первые годы ее существования работало восемь человек.

В 1988 году банкир Лоренс (Ларри) Финк и занимавшийся в Lehman ипотекой Ральф Шлосстейн обратились в Blackstone. Они просили предоставить им кредитную линию на $5 млн для реализации бизнес-плана по инвестициям на быстрорастущем рынке ипотечных ценных бумаг. Шварцман и Петерсон вложили по $2,5 млн собственных средств, получив половину акций новой компании — Blackstone Financial Management. Вторая половина досталась Финку и его менеджерам.

В то же время был создан еще один альянс. Третья по величине брокерская фирма Японии Nikko Securities приобрела за $100 млн 20% акций Blackstone Capital Partners, подразделения Blackstone, занимавшегося выкупом компаний с привлечением заемных средств. Благодаря сотрудничеству с Nikko Blackstone удалось принять участие в ряде крупных сделок по слиянию американских и японских компаний, а также стать основным консультантом по зарубежным приобретениям японской компании потребительской электроники Sony.

В 1991 году группа Blackstone вышла на рынок инвестиций в недвижимость. Снова в благоприятный момент — в период рецессии и низких цен, покупая с аукциона недвижимость ипотечных должников.

Тогда же была создана дочерняя структура Hospitality Franchise Systems (HFS), которая под руководством Генри Сильвермана за десятилетие превратилась в крупнейшего отельного франчайзера в мире. Компанией были куплены такие гостиничные бренды, как Ramada, Days Inn, Super 8, Park Inn, бренд компании проката автомобилей Avis. HFS пробовала свои силы в индустрии казино, занималась таймшерами, ипотечными услугами, квартирными и офисными перевозками.

В 1990-е Blackstone вкладывала средства инвесторов в покупку компаний и пакетов акций в компаниях в различных секторах бизнеса. Вот лишь несколько названий из списка покупок: Allied Waste (лидер американского рынка переработки твердых отходов), AMF (крупнейший производитель товаров для спорта и отдыха), Great Lakes Dredge and Dock Company (крупнейший поставщик услуг по мелиорации земель и дноуглубительным работам), Six Flags (парки развлечений), Mega Brands (игрушки), Premcor (нефтепереработка). Очень удачными оказались вложения в операторов кабельного ТВ и сотовой связи, они принесли группе около $1,5 млрд прибыли.

Black минус Black

Blackstone Financial Ларри Финка быстро вышла в прибыль. Кредит в размере $5 млрд был погашен уже в 1989 году. Размер активов под управлением Blackstone Financial рос с бешеной скоростью ($17 млрд в конце 1992 года, $53 млрд в конце 1994 года). Доля Шварцмана и Петерсона в компании снизилась до 35%. В 1994 году было принято решение, которое Шварцман впоследствии назовет «героической ошибкой» и «худшим бизнес-решением в жизни». Blackstone Group продала свою долю в Blackstone Financial за $250 млн. Финк, расставаясь со Шварцманом, выдвинул идею — он даст своей новой компании «семейное» имя, начинающееся с Black. Шварцман не возражал. Возражали многочисленные консультанты, предполагавшие, что компании с похожими названиями начнут путать. Консультантов не послушали. Выбор был из двух вариантов — BlackRock и BlackPebble. Победил первый вариант. В настоящее время BlackRock Ларри Финка — крупнейшая в мире компания по управлению денежными средствами. Она управляет активами на сумму $9,46 трлн (по итогам III квартала 2021 года) — в 13 раз больше, чем Blackstone.

Хоть спад, хоть бум

В конце девяностых Шварцман, вопреки советам младших партнеров, отказывался от инвестиций в высокотехнологичные компании, считая их переоцененными. Чутье его не подвело.

Когда 10 марта 2000 года лопнул пузырь доткомов, Blackstone Group не только легко это пережила, но и в период наступившей рецессии смогла проводить крупные сделки со средствами частных инвесторов.

К июлю 2002 года было привлечено $6,45 млрд в фонд Blackstone Capital Partners IV, крупнейший фонд прямых инвестиций на тот момент. В конце года Blackstone в партнерстве с еще двумя инвестиционными структурами приобрела издательский концерн Houghton Mifflin Company за $1,28 млрд. Blackstone совершила крупнейшую сделку 2002 года с участием частного капитала — выкуп с привлечением заемных средств компании TRW Automotive, занимающейся производством автомобильных подушек безопасности и тормозных систем, за $4,7 млрд (сделка была завершена в начале 2003 года).

Во время бума выкупов с привлечением заемных средств в 2005–2007 годах Blackstone, часто в составе консорциумов, участвовала в крупнейших сделках того периода. Она стала совладельцем датской телекоммуникационной компании TDC, производителя полупроводников Freescale Semiconductor, североамериканской сети магазинов ремесленных изделий Michaels, лидера рынка маркетинговых измерений Nielsen Holdings, британского производителя печенья United Biscuits, производителя медицинского оборудования Biomet.

В 2006 году Blackstone провела рекордную по объему выкупную сделку, заплатив $39 млрд за компанию офисной недвижимости Equity Office Properties, принадлежавшую старому знакомому Шварцмана Сэму Целлу.

Годом позже Blackstone пополнила свой портфель гостиничных брендов, выкупив за $26 млрд Hilton Worldwide ($20,5 млрд составляли заемные средства). В 2013 году было проведено IPO Hilton, после чего Blackstone стала постепенно снижать свою долю в этой компании. В 2018 году был продан последний пакет акций. Общая прибыль Blackstone от этой инвестиции составила $14 млрд.

21 июня 2007 года Blackstone Group провела IPO на Нью-Йоркской фондовой бирже. 12,3% акций группы были проданы за $4,13 млрд.

В 2008 году Питер Петерсон вышел в отставку с поста председателя совета директоров Blackstone (в 2018 году он скончался). Шварцман остался единовластным хозяином компании.

Финансовый кризис 2007–2008 годов слегка затормозил развитие Blackstone, но после его завершения инвестиционные сделки пошли одна за другой. В 2010-е годы их были десятки. Простое перечисление секторов, в которые вкладывались деньги, ошеломляет: торговые центры в Австралии, финансовые расчеты в американской системе здравоохранения, туристическое снаряжение, солнечная энергетика, лицензирование музыкальных произведений, производство пластиковых туб, парки отдыха, разработка новых лекарственных средств, производство овсяного молока, генеалогические исследования, приложения для смартфонов. И, разумеется, традиционные недвижимость, гостиничный сектор, финансовые услуги.

Blackstone Group называет себя крупнейшим управляющим альтернативными активами. В документах фирмы это понятие объясняется так. Обычные активы — это наличные, акции, облигации. В более широкую категорию «альтернативных» попадает почти все остальное. Создание, покупка, продажа, реструктуризация компаний, операции с недвижимостью.

В группе с учетом ее активов работает более 500 тыс. человек. Клиенты компании — крупные институциональные инвесторы, пенсионные фонды, государственные инвестиционные фонды, университетские эндаументы, страховые компании, частные инвесторы.

По ситуации на 30 сентября 2021 года под управлением Blackstone находились активы на сумму $730,7 млрд (годовой рост превысил 25%). По подсчетам Zacks Equity Research, $1 тыс., вложенные в Blackstone в августе 2011 года, к августу 2021 года превратились бы в $8796,93.

В рейтинге 400 богатейших американцев журнала Forbes 2021 года Шварцман занял самое высокое место среди руководителей фондов прямых инвестиций. Его состояние было оценено в $37,4 млрд. В середине января 2022 года в Bloomberg Millionaire Index оценка его состояния была ниже — $34,8 млрд.

В 2020 году Шварцман обогнал всех коллег по размеру полученных дивидендов и компенсаций — $610,5 млн.

В 2019 году в интервью The Daily Telegraph Шварцман заявил, что пока не собирается уходить на покой: «Зачем мне останавливаться? Я бы остановился, если бы со мной было что-то не так». Но на всякий случай он уже подготовил себе преемника. Это президент и главный операционный директор Blackstone Group Джонатан Грей.

Алексей Алексеев