«Подельники»: закон в отдельно взятой деревне

В прокат выходит игровой дебют известного документалиста Евгения Григорьева «Подельники». Не вызвавший особых восторгов критики во время прошлогоднего «Кинотавра», сегодня этот яркий уральский вестерн кажется уместным комментарием к особенностям российской жизни в изоляции.

Текст: Василий Степанов

В затерявшееся где-то между Пермью и Тагилом село Кын на тряском «пазике» едет физрук Петя (Юра Борисов) со своей молодой женой Настей (Лиза Янковская). Бывшего биатлониста, который так и не дослужился до Олимпиады, в родном селе особо никто не ждет (ну разве что директриса местной школы), но, наладив буржуйку и заткнув щели покосившегося родительского дома подушками, получается справиться с морозом. Намного труднее сладить с местными, которые ждут скорого бегства, тем более что бежать есть от чего: в первую же ночь Петя становится свидетелем страшного преступления — спьяну местным шаманом-рецидивистом Витей Людоедом (Павел Деревянко) убит другой учитель-изошник, запойный интеллигент Саша. Об этом знают все, но в тюрьму за убийство садится другой. Деревня молчит, так как признает за Людоедом право сильного, а вместе с ней помалкивает и биатлонист.

Несмотря на то что синопсис «Подельников» звучит как описание типичной чернухи из страшной русской жизни, на экране все не так просто. Антураж снежной уральской зимы завораживающе эффектен, и интонация фильма — между сказкой и вестерном — остраняет привычную для русского кино брутальность истории и героев, живущих по понятиям. Яростный антагонист, роль которого смачно сыграна Павлом Деревянко, не так уж однозначен, да и Петя, которого обстоятельства превращают в героя, тоже. Сценарий «Подельников» написан сложно, конфликт, разворачивающийся по ходу сюжета, заложен уже в названии. Кто здесь подельники? Накатившие лишнего и отдавшие собутыльника в лапы Людоеду сельские мужики или сговорившиеся отомстить убийце Петя и Сашин сын Илья? А может, вся деревня, охотно закрывающая глаза на закон ради выживания? Знающий толк в снадобьях Витя Людоед лечит скотину всему селу, а потому для общины он, конечно, важнее странноватого Саши, которому осточертела замкнутая деревенская жизнь посреди бесконечной зимы.

«Подельники» — игровой дебют Евгения Григорьева, до сих пор успешно занимавшегося документальным кино. И, несмотря на тщательно придуманную фольклорную сказочность экранного мира, документальная оснастка видна невооруженным взглядом. Пространство в кадре живет своей жизнью. Дело даже не в многочисленных кошках на заборах, свинках при корыте, птичках за пазухой и прочей живности, а в том, что Григорьеву в это мифологическое кынское царство, где памятник Ильичу и громадная церковь не мешают верить в лесного Когтистого Старика, удалось встроить актеров, за которыми тянется длинный шлейф ролей. Заставить зрителя поверить в то, что Деревянко может вылечить козленка и разодрать человека в клочья, как медведь,— серьезное достижение. Ради этого эффекта режиссер заставлял актеров осваиваться в Кыне два месяца кряду перед съемками.

Этнография затягивает авторов и несколько смещает акценты с центрального противостояния. Кажется, из-за желания удивить городского зрителя слишком уж многим (в одной из первых сцен, скажем, ребенка угощают кровью только что разделанной свиньи) режиссеру попросту не хватает времени и пространства, чтобы развернуть сюжет. Пожертвовать чем-то он не решается. Что-то сказано скороговоркой, а где-то Григорьев, наоборот, по-биатлонистски говоря, «зацеливается», медлит, определяясь с приоритетами. Что важнее: Юра Борисов, вставший на лыжню, или трио старушек, бормочущих на языке манси свои забавные присказки? Однако яркость и глубина восприятия жизни, в которой помимо бытового и социального неизбежно существует мистическое и мифологическое, завораживают.

Завораживает и то, что «Подельники», выходящие на экран в апреле при еще не сошедшем снеге, кажется, многое объясняют в психологии большой страны. Особенно на фоне разворачивающегося курса на изоляцию. В условном Кыне, где по фильму нет интернета и сотовой связи, где Большая земля присутствует в жизни только благодаря автобусному рейсу несколько раз в неделю и местной лавке, нетрудно увидеть метафору стоящего на холодном отшибе русского мира, своего рода фронтира большой цивилизации. А на фронтире, понятно, свои законы. Финал превращает «Подельников» в обратную версию классического вестерна Фреда Циннемана «Ровно в полдень», где преданный местными жителями шериф противостоял злу в одиночку. На Урале судьба решается в коллективном выборе, когда местный участковый раздает оружие всей деревне и община по-своему решает роковой для России вопрос: сила в правде или правда в силе?

Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram