Елена Стафьева о коллекции Fendi, посвященной Антонио Лопесу

В весенне-летней коллекции дома Fendi сделан большой оммаж Антонио Лопесу, иллюстратору, стилисту, мейкап-артисту, фотографу и вообще легендарной фигуре нью-йоркской и парижской фэшн-сцены 60-х, 70-х и 80-х. Его рисунки появились на одежде, обуви и украшениях, но сумки, ему посвященные, безусловно, станут вожделенной мечтой нынешних фэшн-коллекционеров и хитами будущих фэшн-аукционов.

Ким Джонс, задумав эту коллекцию, обратился к The Estate and Archive of Antonio Lopez and Juan Ramos, фонду Антонио Лопеса и его партнера и соратника Хуана Рамоса, которым управляет Пол Караникас, живший в 70-е с Лопесом и Рамосом в Париже, вместе со своей племянницей Девон Караникас. К ним в Джерси-Сити, где фонд и располагается, Ким Джонс приезжал вместе со своей многолетней ближайшей помощницей, дизайн-директором его студии Люси Биден,— они пересмотрели более 600 работ Лопеса, от фэшн-иллюстраций и эскизов упаковок до набросков и зарисовок на клочках бумаги. Ряд из них появился потом в коллекции Fendi «весна-лето 2022», в самых запоминающихся ее луках. Например, абстрактная черная закорючка обмакнутой в черную краску кистью на длинном белом платье-балахоне попала туда из серии маленьких эскизов Лопеса 1978 года «Paintbrush Studies», а повторяющиеся тонкие графические женские профили, которые Лопес нарисовал для упаковки, превратились в зигзагообразные полосы в коричневом, черном, красном и белом цвете на коротком меховом пальто, подпоясанном тонким поясом,— это был лук с такой же огромной меховой дорожной сумкой. И конечно, яркие многоцветные принты на коротких платьях и высоких сапогах-чулках, кажущиеся абстрактным сочетанием цветных волн и полос, на самом деле тоже пришли с иллюстраций Лопеса, но более или менее внятно лопесовских девушек можно было разглядеть только на длинных шелковых платьях без бретелей.

Формально Антонио Лопес был фэшн-иллюстратором, работавшим в Women’s Wear Daily, The New York Times и всяческом глянце, а также рисовавшим рекламу для важных брендов типа Oscar de la Renta и Missoni, завсегдатаем Studio 54, другом всех на свете в тогдашнем арт- и фэшн-мире, начиная от Уорхола и заканчивая Лагерфельдом, прожившим короткую, но яркую жизнь и умершим от СПИДа, как многие в этом кругу. Неформально же он был нью-йоркским идолом расового и прочего разнообразия и его пионером на американской фэшн-сцене. И вовсе не потому, что Лопес, пуэрториканец по происхождению, как принято писать во всех глянцевых текстах о нем, «открыл Грейс Джонс и Джессику Лэнг». Он еще и окружил себя веселой компанией из черных, латиноамериканских и прочих небелых девушек и парней из своего родного Бронкса, разрушая цельность и нерушимость патриархального американского идеала красоты в виде идеальных белых мужчин и женщин с воговских страниц и показывая, что латины, черные, геи, би, странные, нестандартные, неформатные и вообще из самых низов люди могут быть гламурными, модными и сексуальными не менее, а вообще-то и поболее, чем белые. Именно эту его важнейшую роль в эпохальном движении fashion diversity и хотел, по его словам, отметить Ким Джонс своей коллекцией.

Равно как и его дружбу с Карлом Лагерфельдом в тот период, что они с Рамосом прожили в Париже, с 1969 года до середины 70-х. Кроме всего прочего, Лопес был еще настоящим гением легкости и радости, которые тогда, в 60-е и 70-е, и составляли современность; именно на фотографиях, сделанных им и Рамосом, Лагерфельд и выглядит самым раскованным, самым сексуальным и свободным — без вечных темных очков и аккуратного хвоста, даже без элегантного костюма, а в цветастых узких рубашках и с широким ремнем в своей студии или даже в купальном трико в волнах Ривьеры, с бицепсами и с брызгами пены в черных кудрях.

Потом, как известно, Лагерфельд перестал дружить с Лопесом и Рамосом — по общему мнению, неформально помогавшими ему все свои парижские годы с Chloe, которой он тогда руководил,— и даже не откликнулся на просьбу о работе, с которой Лопес обратился к нему незадолго до смерти. И в том, что именно его наследие стало сейчас основой для коллекции Fendi, есть некоторая ирония и даже символическое восстановление справедливости.

То, как Сильвия Вентурини-Фенди и Ким Джонс поработали с сумками, оказалось самым, пожалуй, интересным — рисунки Лопеса были отформатированы, но именно на сумках они выглядят самым веселым образом: мы вполне узнаем ноги «девушек Лопеса» в радужных разводах, их профили, волосы, их поднятые веером юбки. Но с точки зрения ремесленной, с точки зрения уникальных техник, которые традиционно используют в мастерских Fendi, они, конечно, и самые сложные.

В коллекцию вошли все главные сумки — и Baguette, и Peekaboo, и Fendi First, причем в разных размерах и версиях,— есть, например, классическая Peekaboo, а есть Peekaboo ISeeU и Mini Peekaboo. Рисунок на них нанесен разными способами. Например, на Peekaboo ноги, лица и торсы лопесовских девушек сделаны в технике интарсии, когда рисунок складывается из кусочков разноцветной и разнофактурной кожи как мозаика, именно так работают мастера в меховых ателье Fendi, составляя целые картины на пальто и платьях из меха, это традиционная ручная работа. А вот на багеты, покрытые логотипами FF, фрагментированные рисунки Лопеса нанесены в виде принтов, так же и на Baguette Chain из кожи с тиснением FF нанесены лопесовские диагональные цветные полосы, которые он использовал в середине 60-х для своих иллюстраций в The New York Times Magazine и которые вполне передают психоделическую силу той эпохи. Принты же покрывают и внутреннюю часть однотонных снаружи Peekaboo ISeeU — например, внутренности простой коричневой сумки раскрываются нежно-розовыми, розово-красными, фиолетовыми и черными диагональными полосами разной ширины, причем принт этот нанесен асимметрично, только с одного конца.

Надо сказать, что Ким Джонс действительно поработал с наследием Лопеса: он не просто перепечатал его рисунки на платьях и сумках, он сделал так, чтобы довольно мощное и очень узнаваемое видение Лопеса стало частью его собственного проекта,— он переработал их и отформатировал, выделив фрагменты, увеличив отдельные части, превратив детали в целое. И эта его работа, безусловно, стала самой запоминающейся из всей весенне-летней коллекции нынешнего года.

Подписывайтесь на канал Weekend в Telegram