Изобретены ткани, способные к реинкарнации

Первую свою коллекцию Вардуи Назарян показала в 2007 году в Канне во время Дней русской культуры — во Францию дизайнера пригласила Татьяна Михалкова, заметившая ее одежду на конкурсе «Русский силуэт». К пяти конкурсным выходам срочно дошивались еще двадцать. Позже Вардуи в числе пяти лучших дизайнеров участвовала в неделе моды Cycles & Seasons — для тех лет событие значимое и важное для модной индустрии. В команде Вардуи в разное время работали нынешние звезды российской индустрии моды — Андрей Артемов, Вадим Мармеладов и другие. Она редко дает интервью и не любит шума вокруг своего бренда — последнюю коллекцию узнаваемых архитектурных силуэтов со сложными декоративными элементами Вардуи показала в 2017 году. Показы, которые должны были пройти в Армении в 2018 и 2019 годах, не состоялись по политическим и личным причинам. За это время дизайнер полностью изменила свою бизнес-модель: больше пяти лет Вардуи экспериментировала с технологиями, пока наконец не придумала ткань, которая прорастает при контакте с землей.

Найти и обезвредить

Производство тканей и весь их жизненный цикл оказывает огромное негативное влияние на окружающую среду. Отсутствие адекватной системы утилизации использованной одежды усугубляет мусорный кризис: каждую минуту эквивалент одного мусоровоза с текстилем вывозится на свалку или сжигается. Индустрии необходимы технологии, которые помогут уменьшить вред, наносимый окружающей среде производством одежды. Нужно срочно пересмотреть отношение к используемым тканям. Вардуи считает, что этот процесс уже начался. «Люди становятся более ответственными, пандемия помогла многим пересмотреть отношение к вещам». Задача дизайнеров помочь сформировать новое отношение к одежде — с акцентом не на количестве вещей, а на их качестве.

Живая материя

Вардуи Назарян разработала новый способ создания натуральных тканей: в волокна до их скручивания в нить вплетаются семена растений. Технология потребовала от дизайнера нескольких лет изучения ботаники, биологии, химии. Ученые со всего мира консультируют Вардуи в разработках и совершенствовании технологии. Сложность заключается не в том, как вплетать семена в волокна ткани, а в обработке семян. Сначала из них убирается избыточная влага. Далее их подвергают химической обработке, после чего вымораживают. «Такую ткань можно носить, стирать и гладить, как обычную. Когда приходит время проститься с изделием, его можно положить в компост или закопать в землю, и через некоторое время семена прорастут»,— рассказывает дизайнер.

Сложнее всего было работать с шифоновыми тканями, ведь они прозрачны, и даже самое мелкое семя в них было бы видно невооруженным глазом. Поэтому в тончайшие шелковые волокна решено было вплести семена цветов семейства орхидных. Они напоминают пудру, почти невидимую и такую же прозрачную как сама ткань. Эти семена в волокнах ткани можно увидеть только под микроскопом.

Технология Вардуи подходит для работы с любыми натуральными тканями. Она проходит крайне строгие лабораторные проверки, первая коллекция из новой ткани уже в производстве. Помимо шелка с семенами орхидных Вардуи работает с льняной тканью, в которую вплетены семена льна, а также с хлопком и шерстью. В коллекции, которая появится в продаже осенью этого года, будет восемь изделий. Все они получат паспорта с информацией о ткани: какой состав, какие семена в ней использованы. Будет указан и срок годности. «Семена, обработанные по нашей технологии, не могут жить вечно. В какой-то момент придется проститься с платьем или пиджаком и вернуть их земле».

Цены и прогнозы

«Главная цель — достичь масштабирования,— говорит Вардуи.— Одежда из таких материалов требует специальной маркировки и системы утилизации. Я понимаю, что массовое внедрение моей технологии произойдет не через год и не через два». Производство изделий из тканей с семенами обходится очень дорого даже без учета расходов на научные разработки и лабораторные исследования.

«Создание метра шерстяной ткани с семенами обходится в 8–9 тыс. рублей. На пошив одного пиджака нужно два метра. А еще подкладка из хлопка, шелка или вискозы. Себестоимость производства одного изделия достигает 30–35 тыс. рублей. Если добавить к этим цифрам марк-ап бренда и наценки магазинов, то розничная цена вещи может достичь 120–140 тыс. рублей»,— объясняет Вардуи. Первое время одежда из таких тканей будет доступна далеко не всем, кто желал бы ее приобрести.

С производством тоже возникают трудности. «Фабрика, которая должна была изготовить сложную шелково-шерстяную ткань с семенами орхидных, в последний момент отказалась из опасений, что семена могут содержать опасные бактерии, которые можно использовать в качестве химического оружия. Пожалуй, это одно из самых непростых звеньев в моей работе — найти тех, кто готов выйти за рамки своего привычного мышления. Переписка и телефонные переговоры с множеством производителей волокон и тканей по всему миру, обсуждение с научными деятелями в моем расписании просто в круглосуточном режиме»,— рассказывает дизайнер.

Вардуи верит в возможности широкого применения натуральных тканей с использованием семян и в то, что такие технологии очень нужны человечеству. «Мы обязаны заботиться о планете, как заботимся о себе и о своих близких. И когда-нибудь, возможно, нам удастся создать рай на Земле. Но я также хочу, чтобы люди не переставали красиво одеваться. Этот проект — синтез биологии, циркулярной экономики, технологий и, конечно, моды»,— завершает дизайнер.

Татьяна Ремнева