Предвыборные дебаты с Эмманюэлем Макроном оказались для нее не очень удачными

Уже в это воскресенье французы определятся с тем, кто будет руководить страной в ближайшие пять лет. А вечером в среду на главных французских телеканалах прошел первый и последний раунд предвыборных дебатов с участием действующего президента Эмманюэля Макрона. В течение двух с половиной часов под прицелом 27 камер он объяснялся со своей главной соперницей Марин Ле Пен. Ее господин Макрон не переубедил, но в глазах соотечественников выглядел уверенно, считает корреспондент “Ъ” во Франции Алексей Тарханов.

Соперников поместили друг против друга на фоне заставки, изображающей вход в президентский дворец. Лидер партии «Национальное объединение» Марин Ле Пен справа и Эмманюэль Макрон слева сидели за полукруглыми столами из блестящего металла, как будто бы за двумя укреплениями. Намечался бой.

Темы дебатов распределялись по жребию, и здесь Марин Ле Пен повезло. Ей выпало начать с покупательной способности населения — того, что занимает французов более всего. Не зря говорят, что голосуют здесь преимущественно бумажником. В этом, вероятно, есть недостаток. Зато достоинство в том, что французов не подманить ни на имперское величие, ни на национальную идею, если это ударит по благосостоянию страны. Вариант «пушки вместо масла» здесь просто не рассматривается.

«Самое большое достояние Франции — ее люди,— начала Марин Ле Пен объяснять, почему она станет лучшим президентом, чем ее соперник.— Я вижу их страдания, ухудшение их положения, беспокойство о будущем. Я буду президентом гармонии, восстановленной между французами, президентом справедливости, национального братства, гражданского мира».

Госпожа Ле Пен сразу же воспользовалась возможностью выступить в качестве «матери нации», которая защищает страну от бездушного технократа, европоцентриста, друга богатых. Но эта роль сковала ее в наступлении.

Сыграв на «утепление» своего образа, она потеряла в энергии. Марин Ле Пен должна была выглядеть доброй разумной соседкой, а не рыночной торговкой, как на таких же дебатах пять лет назад. Ее соперник по-прежнему чувствовал себя в экономических вопросах более уверенно, объясняя ей (а точнее, аудитории), что обещанные Марин Ле Пен повышение зарплат и снижение налогов просто не во власти президента. Зарплаты начисляют не в Елисейском дворце — это делают владельцы, хозяева, акционеры. Ручное управление экономикой во Франции не работает.

Еще более жестко повел себя президент Макрон при обсуждении следующей темы спора — военной операции против Украины. Марин Ле Пен постоянно со всех экранов напоминают о дружеской фотографии с президентом РФ Владимиром Путиным, сделанной в период ее прошлой президентской кампании и едва не задействованной в кампании нынешней. Кандидатке пришлось заранее дистанцироваться от поддержки России, заявлять, что она выступает за свободу Украины и против «военных преступлений». В то же время Марин Ле Пен высказывалась и за «стратегическое сближение между НАТО и Россией», «как только российско-украинская война будет завершена и урегулирована мирным договором».

Припомнив ей это, Эмманюэль Макрон заявил, что она в 2014 году была среди первых европейских политиков, согласившихся с «аннексией Крыма».

Сопротивление же Марин Ле Пен санкциям против российских энергоносителей (она сказала, что тем самым Франция делает себе харакири) президент объяснил просто: «Вы зависите от российской власти, и вы зависите от господина Путина… Вы не можете защищать французские интересы… Вы говорите со своим банкиром, когда разговариваете с Россией». Марин Ле Пен пришлось с экрана оправдываться за кредит, который она получила на финансирование избирательной кампании от российско-чешского банка. Она объяснила это тем, что ни один из европейских банков не пошел ей навстречу, заставив, вероятно, зрителей задуматься, почему финансовая система так дружно отказывает ей в поддержке: из-за глобального заговора банкиров или опасности ее политического курса.

Важной частью дебатов стал спор о религиозных символах. Марин Ле Пен известна своим желанием запретить мусульманские накидки во всех общественных местах. Тут у президента Макрона появилась возможность упрекнуть свою соперницу в атаке на конституцию, которая дает верующим и неверующим, сторонникам разных религий, равные права. Он поинтересовался, готова ли Марин Ле Пен запретить ношение кипы или вообще платка на голове, и спросил ее, как она представляет себе исполнение этого закона.

По мнению Эмманюэля Макрона, демонстрация религиозных символов справедливо запрещена в школе, но охота на вуали в общественных местах «приведет к гражданской войне».

Марин Ле Пен, правда, зацепилась за это замечание, но поостереглась настаивать на том, что, мол, пусть война, лишь бы не вуаль. Едва ли Эмманюэль Макрон ставил своей целью переубедить сторонников «Национального объединения», но своей позицией он польстил левым избирателям, которым в это воскресенье во многом предстоит решить судьбу выборов.

Итоги теледебатов прозрачны. Пять лет назад в точно такой же ситуации Марин Ле Пен дебаты проиграла. Решив, что противник у нее несерьезный, мальчишка, она вышла неподготовленной, запуталась в шпаргалках и в результате ушла из телевизионной студии без пяти верных процентов из тех, которые ей сулили предварительные опросы. Урок 2017 года, с одной стороны, показал, что предвыборный поединок важен. С другой стороны, даже сохранив свои пять процентов, Марин Ле Пен все равно не победила бы по итогам голосования.

Вот и теперь социологические опросы Ipsos-Sopra Steria перед телевизионным вечером давали действующему президенту 56,5% против 43,5%.

Всем было ясно, что, если президент Макрон не станет плясать в студии голым на столе, вдрызг проиграть дебаты он все равно не сможет.

С этой точки зрения матч-реванш не выглядел решающим, тем более что Марин Ле Пен не подходила ничья, ей нужна была такая победа, чтобы не только заставить всех забыть свое прошлое поражение, но и выставить президента в самом невыгодном свете. Сделать это ей не удалось. Но все-таки телевизионное выступление — не голосование. Ждать осталось меньше трех дней — до ближайшего воскресенья.