Новые геополитические вызовы требуют новых правил

На прошедшем в июне Санкт-Петербургском международном экономическом форуме рубль назвали «переукрепленным». Об этом говорили и ряд высших чиновников, и некоторые участники форума от бизнеса. Коснулся курса рубля и президент Путин в своем выступлении на пленарной сессии ПМЭФ-2022, указав на то, что слабый рубль не выгоден импортерам, а для экспортеров, наоборот, не выгоден сильный рубль. «И с таким курсом доллара и рубля по отношению друг к другу есть опасность того, что дешевый импорт к нам пойдет»,— сказал президент.

Дискуссия о том, каким должен быть рубль — слабым или сильным,— продолжилась между ведомствами экономического блока правительства и Банком России на разных площадках, включая съезд РСПП. Тема «переукрепленного» рубля неоднократно поднималась и в экспертном сообществе. Среди чиновников и экспертов есть те, кто настаивает на возобновлении покупки валюты для ослабления рубля и предлагает для этих целей вновь жертвовать сотнями миллиардов бюджетных средств, а есть и те, кто справедливо считает, что валютные интервенции — это не просто отказ от рыночного курсообразования на валютном рынке, это еще и вывоз за пределы страны капитала, столь необходимого сейчас российской экономике.

Вплоть до 15 февраля 2022 года Минфин РФ и ЦБ РФ, несмотря на вводимые администрацией США все новые и новые антироссийские санкции, ежедневно покупали на деньги госбюджета примерно по полмиллиарда долларов в диапазоне курса 75–80 руб. за доллар, и это в итоге оказалось ошибочной стратегией, так как такое изъятие из экономики России средств национального благосостояния (по завышенному по факту курсу доллара) обернулось заморозкой порядка $330 млрд международных резервов и невозможностью целевого использования этих средств ни сейчас, ни в будущем.

Постоянно слабеющий рубль был удобен в сырьевой модели экономики, поскольку при девальвации бюджет получал дополнительные доходы в виде налогов от экспортных отраслей, к которым добавлялась валютная переоценка вложений ФНБ в доллары и евро, а инфляция, вызываемая ослаблением рубля и высокой долей импорта в потребительских товарах, фактически сокращала обязательства. Перманентная девальвация рубля была выгодна и экспортерам, поскольку финансовая эффективность многих компаний базировалась на том, что операционные и отчасти капитальные затраты были во многом рублевыми, а выручка — валютной, что в условиях многолетнего падения рубля ежегодно приносило дополнительную балансовую прибыль.

Но эта модель экономики «сломалась» 24 февраля 2022 года вместе с основами современного капитализма, когда право собственности на Западе перестало быть священным и оказалось, что международные резервы центрального банка можно в любую секунду заморозить, как и активы российских юридических и физических лиц в западных банках, депозитариях и клиринговых центрах. Именно в связи с этими геополитическими обстоятельствами дискуссии о том, создает ли крепкий рубль проблему для российской экономики, сложно перейти в практическую плоскость, поскольку прошлые механизмы валютных интервенций утратили актуальность.

«Мы придерживаемся политики плавающего курса, потому что именно плавающий курс дает возможность экономике адаптироваться к изменившимся условиям. И попытки иметь тот курс, который был при старых условиях,— это искусственный курс, либо произойдет резкая девальвация,— заявила глава ЦБ Эльвира Набиуллина на съезде РСПП.— Когда мы начинаем управлять курсом, конечно, резко снижается независимость и самостоятельность денежно-кредитной политики, то есть мы привязываемся к валютам чужих стран. Напомню, что в этих странах сейчас инфляция на сорокалетнем максимуме. Это просто еще и импорт этой инфляции». Ранее заместитель председателя Банка России Алексей Заботкин говорил, что любые идеи, связанные с таргетированием курса, неизбежно в случае их реализации приведут к снижению эффективности и потере суверенитета проводимой экономической политики.

В текущих условиях независимость денежно-кредитной политики — это компонента суверенитета России, который, как сказал президент Путин, «в XXI веке не может быть частичным или фрагментарным, поэтому важно отстаивать не только политический, но и экономический и технологический суверенитет».

Таким образом, предложение разменивать экономический суверенитет России на курс 80 — это почти то же самое, что предложить менять золото и земли на дешевые бусы.

«Дешевый импорт» из-за крепкого рубля, которым пугают отечественных производителей, не является проблемой. Импорт в принципе можно отрегулировать таможенными тарифами и поддержкой отечественных производителей — это многовековая мировая практика. Но именно сильный рубль позволяет импортерам завезти в Россию как можно больше оборудования, компонентов и технологий, реально необходимых для российской экономики. Экспортерам сложнее, поскольку финансовая эффективность их бизнеса снижается и придется думать о сокращении издержек.

В условиях, когда перед Россией стоят новые геополитические вызовы, необходимо использовать все возможности для того, чтобы средства работали внутри страны, чтобы здесь расширялось производство товаров и услуг и чтобы бюджетные поступления увеличивались за счет внутренних источников и за счет развития несырьевого сектора экономики.

Больше не деревянный

Швейцарский банк Credit Suisse еще в начале марта 2022 года выпустил доклад о новом Бреттон-Вудсе: «Мы являемся свидетелями рождения Бреттон-Вудса III — нового мирового денежно-кредитного порядка, основанного на валютах, обеспеченных сырьевыми товарами Востока, что, вероятно, ослабит евро-долларовую систему, а также будет способствовать росту инфляции на Западе. Разворачивается кризис. Кризис, связанный со стоимостью сырьевых товаров. Товары являются обеспечением, а обеспечение становится деньгами, и этот кризис связан с растущей привлекательностью внешних денег по сравнению с внутренними деньгами. Бреттон-Вудс II был построен на внутренних деньгах, и его основы рухнули неделю назад, когда G7 захватила валютные резервы России…»

Ямайская валютная система (Бреттон-Вудс II), отменившая в 1976 году золотой стандарт и установившая режим свободно плавающих валютных курсов, а также Вашингтонский консенсус, требовавший дерегулирование экономики, либерализацию финансовых рынков и внешней торговли, ознаменовали собой «золотой век» доллара, могущество которого опиралось на военно-политическую и экономическую мощь США как гегемона мирового порядка. Сырьевые и товарные рынки на долгое время стали частью глобального финансового рынка, где монетарные циклы ФРС США, предложение и стоимость денег во многом определяли биржевые цены и «ценность» сырьевых товаров.

«Внутренние» фиатные деньги Бреттон-Вудса II, такие как доллар или евро, имели, по мнению аналитиков Credit Suisse, четыре цены: (1) номинальная стоимость — это цена различных видов денег; (2) проценты — цена будущих денег; (3) обменный курс — цена иностранных денег; (4) уровень цен — это цена на товары в номинальных деньгах, а через них цена на все остальное. Но в настоящее время чрезмерная и ничем не обеспеченная эмиссия фиатных денег, вызвавшая инфляцию, рост ставок и дестабилизировавшая международный валютный рынок, а также использование доллара в качестве оружия и конфискация валютных резервов России (и риски конфискации для остальных центральных банков) уничтожают первые три цены фиатных денег. Эти деньги уже не будут прежними. Остается четвертая цена — цена реальных товаров. Энергетический кризис и взлет цен на газ, нефть, уголь, продовольствие, металлы и промышленные товары.

Наступает по-настоящему «звездный час» для российского рубля. Энергоносители становятся обеспечением национальных валют, как когда-то обеспечением являлось золото, и привлекательность таких обеспеченных реальными энергоносителями валют будет постоянно расти. И рубль становится первой такой валютой. Китайский юань, обеспеченный промышленными товарами,— это также валюта нового Бреттон-Вудса III. Решение президента Путина о переводе платежей за газ в рубли оказалось поистине стратегическим и поворотным в судьбе мировой финансовой системы, хотя как Запад, так и ряд российских чиновников, думающих в парадигме старой сырьевой модели, пока не хотят это признавать.

Сальдо счета текущих операций

Чтобы понять, что происходит с рублем, необходимо взглянуть на счет текущих операций страны, который отражает экспорт и импорт товаров и услуг, а также потоки доходов от инвестиций и выплат. Положительное сальдо счета текущих операций указывает на то, что страна является чистым кредитором остального мира, а отрицательное сальдо счета текущих операций указывает на то, что она является чистым заемщиком остального мира. Россия была кредитором мировой экономики. Значительная доля национального дохода годами формировалась в экспортных отраслях и накапливалась в долларах и евро.

Профицит счета текущих операций увеличивает чистые иностранные активы страны на сумму профицита. И этот профицит счета текущих операций России может достичь рекорда в 2022 году и составить, по разным оценкам, от $180 до $250 млрд. Но поскольку страны G7 заморозили валютные резервы, а валютные активы российских компаний и граждан находятся под риском, быть кредитором Запада для России как страны, против которой развязана экономическая война и спровоцирован военный конфликт, становится смертельно опасно. И поскольку доллары, евро, фунты и иены становятся для нас токсичными, накапливать их без риска не получится, а кредитовать Запад уже бессмысленно, то значительный объем валютной выручки поступает на продажу на биржу. Сжавшийся импорт и допустимый отток капитала (Банк России разрешил гражданам отправлять за границу по $1 млн в месяц) не могут обеспечить достаточный спрос на валюту. Рубль трендово укрепляется.

Но если экономика имеет положительное сальдо счета текущих операций, она использует товаров на сумму меньше, чем производит и создает сбережения. Когда российская экономика была открыта, эти сбережения инвестировались за границу, и таким образом накапливались иностранные активы, объем которых, по некоторым оценкам, превышает $2 трлн. Это означает, что экономика России «экономила» на внутренних инвестициях и на внутреннем развитии.

Векторы работы с сильным рублем

Капитал для внутренних инвестиций. Главной причиной экономических проблем России является дефицит инвестиций в основной капитал и в производственные мощности. А инвестиции — это не что иное, как интерес и возможности вкладывать капиталы в долгосрочное развитие как отдельных компаний и отраслей, так и регионов и страны в целом в расчете на постоянное получение прибыли также в течение длительного периода. Приток денег от экспортных операций, который сейчас давит на котировки валютного рынка, можно направить на создание полноценного институционализированного внутреннего рынка капитала.

Средства из экспортных источников, которые уже не получится держать в долларах и евро, возможно использовать в рублях на выгодные для владельцев денег инвестиционные проекты. Формирование такого рынка капитала могли бы взять на себя специальные финансовые институты, например, государственные агентства и банки развития, способные проводить экспертизу инвестиционных проектов, гарантирующие функционирование рынка и сопряжение его с существующей финансовой системой.

Экспортерам, которые до 24 февраля 2022 года предпочитали накапливать средства в валюте, можно предложить специальные стимулы, включая налоговые, и гарантии для возвращения капиталов и перевода операционных потоков в Россию из зарубежных юрисдикций, чтобы накопленная выручка трансформировалась не просто в сумму рублей на счете, а в капитал и в инвестиции.

Вполне возможно, что потребуется создать особый контур денежного обращения для таких инвестиционных капиталов и особый режим счетов, чтобы обеспечить дополнительные гарантии собственникам средств или более жестко регулировать кредитные риски и целевое использование финансовых ресурсов.

Сокращение профицита торгового баланса. Сокращение сырьевого экспорта за счет использования сырья внутри российской экономики также снизит профицит сальдо текущего счета, а значит, ослабит давление на внутреннем валютном рынке.

Глава Банка России Эльвира Набиуллина предлагает подумать о переориентации значительной части производства на внутренний рынок. «Мы как страна на текущий момент теряем участие в международном разделении труда, потому что экспорт у нас с дисконтом, импорт — с премией. И в этих условиях, конечно, на мой взгляд, нужно переосмыслить выгоды от экспорта»,— сказала она в одном из выступлений.

Безусловно, от государства потребуется создание благоприятных условий для ведения бизнеса и новых стимулов, в том числе налоговых, для внедрения инноваций, чтобы преодолеть технологические проблемы и конкурировать с импортом.

Расширение импорта также может сократить профицит счета текущих операций. Но исходя из задач, стоящих перед российской экономикой, необходимо расширить импорт оборудования и технологий, благо укрепившийся рубль сейчас это позволяет. Но есть препятствия — экономическая война Запада, прямые и вторичные санкции затрудняют такой импорт. Необходимо привлечение внешнеторговых посредников для импорта оборудования и средств производства, а также подготовка широкого круга специалистов для сервисного обслуживания серого высокотехнологичного импорта.

Необходимо любыми мерами, от фискальных до прямой господдержки, финансировать покупку зарубежных технологий, любых технологий, которые удастся купить и которые обеспечат возможность быстро начать создавать конкурентные продукты. Приходящие в страну средства необходимо тратить на импорт всего того, что срочно необходимо заместить,— это биотехнологии, фармакология и медицинское оборудование, производство узлов и агрегатов для автомобилей и самолетов, электрооборудование и системы связи. Одновременно от государства потребуется ускоренное создание инфраструктуры — дорог, энергообъектов и производственных площадок, на которых бизнес смог бы развернуть приобретаемые технологические линии. Все это нужно делать срочно, пока сильный рубль и стабильность мировой экономики это позволяют.

Возможен также переход на полубартер в экспортно-импортных операциях, чтобы снизить приток на российский валютный рынок долларов и евро, а также торговля с недружественными странами энергоносителями, зерном, металлами и удобрениями за золото и иные виды товарных ценностей. Можно предложить в качестве контрсанкций продавать необходимые недружественным странам ресурсы только в обмен на реальные товары и на технологии.

Построение финансовой системы стран BRICS+. Импорт необходимых нам товаров и оборудования можно расширить через более плотное взаимодействие со странами BRICS+. Но чтобы торговля в этом экономическом блоке стран расширялась и проходила не в долларах или евро, необходимы своповые линии между центральными банками разных стран в местных валютах, необходима синтетическая резервная валюта BRICS по аналогии со специальными правами заимствования — SDR, введенными в свое время МВФ. Резервные валюты нужны для балансирования сальдо торгового баланса и счета текущих операций в каждой из стран-участниц партнерства. Соответственно, нужно продвигать среди стран-партнеров наш аналог SWIFT — Систему передачи финансовых сообщений (СПФС) и, возможно, создать для BRICS аналог МВФ, что позволит сформировать со временем финансовую систему стран BRICS+.

Если кому-то «сильный» рубль кажется злом, то уместно вспомнить слова из книги «Вся королевская рать» Роберта Уоррена: «Ты должен сделать добро из зла, потому что его больше сделать не из чего».

Сильный рубль помогает стабилизировать ситуацию с внутренним потреблением и смягчает социально-экономические проблемы, замедляет инфляцию и создает условия для приобретения оборудования и импортных компонентов, необходимых для поддержки существующих производств и для реализации программы импортозамещения. Формируется новый мировой порядок и в политике, и в экономике, старые модели и парадигмы остались в прошлом. Вновь появились стимулы совершать научные открытия, придумывать технологии, производить продукцию и трансформировать окружающее пространство. Вынужденное импортозамещение будет мотивировать качественное развитие страны, как когда-то во время предыдущей холодной войны соперничество СССР и Запада привело к достижениям и прорывам в науке и технике, включая космос, атомную энергетику и информационные технологии. И уже не важно, каким будет курс рубля, главное — это суверенитет, в том числе и финансовый.

Александр Лосев, финансист